У нас (не) получится (СИ) - "Eiya Ell" - Страница 18

— Маленькая моя, — рычит мне уже в рот, не отрываясь от моих пьяных глаз, — хочу тебя, сума схожу.

Пока одна рука играет с соском, другая стягивает с меня трусики.

— Аххх что ты делаешь? — я стону, он гладит мои лепестки.

— Ты вся течёшь, — размазывает мою влагу по всей поверхности моей промежности, — течёшь для меня.

Его язык врывается в мой рот, находит язык и переплетаются в танце. Он целует сейчас жёстко. Рука его во всю гладит, давит, делает круговые движения у самого входа в самое сокровенное. Мне кажется мои стоны доходят до посёлка. Он берёт мои руку и спускает вниз. К своему паху.

— Потрогай, — требует, — чувствуешь как я хочу?

Трогаю, и прихожу в шок. Впервые в жизни ощущаю что то, нечто в руке.

— Расстегнешь? — просит нежным голосом, — помоги, ты же тоже хочешь. Удовольствие можно доставить не проникая.

Расстегиваю его джинсы, помогаю спускать вместе с боксёрами, его член выпрыгивает из боксёров, я поднимаю голову, чтобы увидеть. Артём чуть приподнимается, открывая мне вид на своё достоинство.

— Какой он большой, — говорю, и отвожу взгляд, краснею. Впервые вижу, то есть раньше видела в журналах для взрослых, ну вот так вживую.

Он берёт мою руку.

— Возьми его в руку, — выполняю, он сверху моей руки ставит свою руки и помогает двигать, вверх и вниз. Я чувствую каждую его вену на члене. С каждым моим движением он у него становится ещё крепче, ещё твёрже.

Он у него такой нежный, на моём теле точно нет участка с такой нежной кожей. Он наклоняется, целует. Возвращает свою руку на место. То есть к моему самому сокровенному.

— Продолжай ласкать меня, — Артём стонет, когда я начинаю делать это быстрей, потом совсем останавливаю и начинаю опять. Его губы ласкают, целуют, кусают мои соски по очереди, вырвая у меня стоны удовольствия. Что у меня происходит внизу? Там потоп настоящий. Артём пальцами делает круговые движения вокруг клитора. Это такое удовольствие, я уже не стону, а кричу.

Он двигается в мою руку, помогая мне.

Боже…

— Смотри на меня, — требует, — кончай, — говорит и давит на горошину клитора. И всё. Это последнее его движение, я взрываюсь на тысячи маленьких кусочков. Каждая клеточку моего тела улетает в космос. Меня тресет, голова кружится и я чувствую в руке что то горячее. Артём рычит и изливается мне на живот. Падает на меня. Мы еле дышем.

Восстанвливаем дыхание. Артем поднимается, тянется к бардачку, достает влажные салфетки. И начинает вытерать меня.

Мой телефон играет привычной мелодией, звонит мама:

— Да мама, — отвечаю быстро. Артем перестает все либо движения.

— Дочка ты где? — мама тихим голосом почему то спрашивает, — то есть вы, Артем нашел же тебя?

— Да мама нашел, я с ним…мы еще чуть прогуляемся.

— Мы с отцом спать ляжем, не будем вас ждать.

— Хорошо, — порашавшись я даже обрадовалась, они меня не увидят в таком состоянии.

— Значит нам некуда торопиться, — Артем улыбаеться во все тридцать три зуба.

Приводив себя в порядок, мы пересаживаемся на переднее сиденье, Артем заводит двигатель.

— Куда мы? — спрашиваю, когда мы проезжаем мимо моего дома.

— Увидишь.

Мы подьезжаем к киоску быстрого питания.

— Что тебе взять? — спрашивает.

— Я ничего не буду, — отвечаю.

Он выходит, и уже через минуту садиться обратно.

— Придеться пару минут ждать, — он притягивает и целует меня, — ты же не думаешь, что муж может быть голодным.

— Будуший муж, — быстро поправляю, будто что то может поменяться, — во вторых я не знала, и вообшето и не ждала. Мы только утром расстались.

— Ты не понимаешь меня да, совсем? — спрашивает и хмуриться, — я скучаю, я с работы прямиком к тебе. Думал обниму, а тебя нет дома. Впредь никуда не выходи, пока не скажешь мне. Поняла? — киваю, — уже в сотый раз говорю. Один раз задушу.

Его зовут и он идет за покупкой. Приходит с гамбургерами, и парой бутылок колы. Для меня тоже.

— Держи, — протягивает, — шас отьедем в удобное место. Я тебя не отпушу сегодня. Это чтобы ты знала.

Мы заезжаем на нашу улицу. Остановливаемся перед домом.

— Не будем беспокоить дамашних, они наверное спят, пошли в беседе у вас посидим. Он выходит, достает из багажника плед, и мы идем. Укутываемся в плед и принимаемся за гамбургеры.

— Ты знаешь, ночью есть нельзя, — жую и говорю, — фигура портиться.

— Тебе это не грозит, — смотрит на меня, — я тебя буду любить в любом весе. Кстати, свадьба двадцать шестого сентября. Ни днем позже! А то я сума сойду.

— Я не сомневаюсь, что сумса сойдешь, — смеюсь, — с синдромом то Отелло.

— Что? С чьим синдромом?

— С синдромом бешено-ревнивого, — он хватает меня, тянет на себя, целует.

— Какой есть.

Оставшееся время мы просто болтали, обо всем. Смеялись, целовались, обнимались. Не заметили как быстро прошло время, на часах уже было три часа ночи. Я с трудом выгнала Артем домой. Он упорно не хотел ехать, говорил, что спать не сможет. Без меня. Но, я его все таки настояла и проводила. Ему утром на работу.

Время пролетало очень быстро.

Через неделю наша свадьба.

Все это время мы с Артемом были не разлучны. То я у него была, то он у меня. Мы все делали вместе, за исключением, когда он работал. Он несколько раз брал меня с собой на работу. Как он говорил, будет спокойно работать, если я буду рядом. На глазах. Большую часть времени мы бывали у него в офисе. Но и в его магазинах, во всех, я уже успела побывать. Он меня чуть по чуть вводил в курс дела. Но это не совсем мое. Хотя от делать нечего, я могла бы помогать ему. На что он тогда отрицательно мотал головой, дав понять, что я работать не буду. А что я буду делать целыми днями. в кваритеире?

Большая часть моих вещей была в кваритере Артема, нежели у меня дома. Я еще не научилась говорить наша квартира, хотя большую часть времени жила здесь. И да кстати, Артем перестал придираться к моим вещам.

Спали мы вместе, только в нашей квартире. Артем после того раза не трогал меня. Могли только долго целоваться, гладить друг друга, ласково и нежно, но не более. Я видела, как сложно ему сдерживаться. Тогда я просто обнимала его. А когда он оставался у меня дома, спал исключительно в Мишкиной комнате. Но под утро туда уходил.

Я научилась делать покупки без него. Готовить самую легкую еду. Сама. Артему нравилось. Вместе тоже готовили. Конечно когда готовили вместе процесс готовки длилься намного дольше, чем обычно. Потому что Артема шалавливые руки все время лезли туда, куда не просили. Он на это всегда отшучивалься:

— Это не я, видишь, — поднимал руки вверх, — они сами, я не при чем, — потом обнимал и мы хохотали.

Я научилась ездить на машине. Благодаря Артему конечно. И его терпению. Я сама себя давно задушила бы. Но он пока учил, ни разу не накричал, ни ругался, не злился, или не показывал. Молча менялись местами, если совсем плохо было. Но он быстро отходил, когда я его обнимала и целовала. А делала я это часто. Он обещал, как только мне стукнет восемнадцать, сразу запишет в автошколу, чтобы я могла сдать экзамены и получить права. Сколько всего случиться с моим восемнадцатилетием. Я тогда кричала от счастья. Он смотрел и улыбалсья.

Его мама, кстати я узнала как ее зовут, когда в очередной раз речь зашла о детях.

— Если будет девочка, назовем — Светлана, а если мальчик- Араик, — заявил мне Артем.

— Кто так решил?

— Ну такие обычаи, — сказал Артем, — тебе не нравятся эти имена? Это имена моих родителей.

И тогда я наконец-то узнала как зовут его маму. Нет, мне эта женшина нравилась, но что-то было не то. Не совсем она была открытая что ли со мной. Вообшем, не очень она нравилась. И чтобы я назвала своих детей именами его родителеей??? Боже упаси. Однозначно нет!

— Нет, я ничего против не имею. Но…

— Давай без НО, — Артем не дает мне договарить.

— Нет уж! Тут без НО нельзя. Мне их вынашивать, мне рожать, а называть их именами твоих родителей? Нет ужки.