Не с тобой-2 (СИ) - "Gesiona" - Страница 25

— Знаешь, я ведь все понимаю, — доверительно произнес он, — и я тоже… я тоже очень боюсь. Правда.

Он не стал уточнять, чего именно, и после короткой паузы договорил:

— Но мы с тобой вдвоем, верно? А вдвоем все-таки не так страшно.

Сраженная такой дивной логикой, Алиса несколько секунд изумленно смотрела на него, а потом, закрыв ладонью глаза, тихо засмеялась.

— Поехали, — сказала она.

С чем ассоциируется Швейцария у среднестатистического обывателя? Верно — швейцарский сыр, шоколад, часы, банки и стабильно высокий уровень жизни. Более продвинутые и начитанные припомнят многовековой нейтралитет, швейцарских гвардейцев в охране Папы Римского и Вильгельма Телля. И все сойдутся на том, что Швейцария с ее озерами и горами — красивейшее место на земле.

Монтрё безоговорочно подтверждал эту не требующую доказательств аксиому. Окруженный с трех сторон горными вершинами, городок уютно устроился на берегу Женевского озера, радуя глаз буйной субтропической зеленью в конце декабря. И среди всех этих вечнозеленых кипарисов, пальм, миндальных деревьев и лавровых кустов особенно органично смотрелись ярко украшенные гирляндами деревянные павильоны одной из самых крупных в Европе рождественских ярмарок.

— Это мы удачно приехали, — заявил Джаред, виртуозно втискивая громоздкий джип между двумя приземистыми «порше» на парковке у торгового центра Migros. — Сегодня последний день ярмарки, завтра все павильоны разберут.

— А Новый год? — удивилась Алиса.

— Новый год — явление не столь значимое и, можно сказать, второстепенное, — рассеянно проговорил Джей и ткнул пальцем в сторону входа в торговый центр: — Нам туда.

Как обычно, не уделив шопингу должного внимания, Алиса купила первые же удачно севшие джинсы, уютный свитер крупной вязки и еще пару-тройку более мелких, но крайне необходимых вещиц, существенно облегчивших ее кредитку. Покончив с необходимым и забросив покупки в машину, отправились прямиком в Праздник.

Если бы не одетые в соответствии с календарным сезоном люди, невозможно было бы догадаться, что на дворе 25 декабря. Обилие зелени вступало в странный, но приятный глазу диссонанс с рождественской атрибутикой, которая в той или иной степени присутствовала во всех павильонах. Бесцельно бродя от одной палатки к другой, разглядывая всевозможные произведения местных и заезжих ремесленников, вдыхая головокружительные ароматы готовящихся прямо здесь на набережной блюд, Алиса чувствовала, как ее, наконец, отпускает напряжение сегодняшнего утра. Вокруг бурлило оживленное разноязыкое людское море, и в этой толпе она чувствовала себя гораздо более свободно и комфортно, чем наедине с Джеем.

Потолкались возле палаток с деревянными сувенирами, полюбовались на резных мишек — символов Швейцарии, еще больше подивились ценам на них, витавшим где-то в заоблачных альпийских высях. Не удержавшись, купили забавный деревянный светильник в виде пузатого гриба, из-под шляпки которого выглядывали меланхолично скошенные к переносице глаза. Долго разглядывали любопытные картины-аппликации, в которых использовалось только черный и белый цвета, воссоздающие чисто швейцарские пасторальные мотивы — шале, коровки, пастушки, деревья.

Потом застряли возле елки, не живой, не искусственной, а сделанной из зеленых деревянных дощечек. Диковинная елка вся была усыпана мелко исписанными бумажками — пожеланиями в новом году. Разумеется, Джей не смог пройти мимо. Присев на корточки и покусывая в нетерпении губу, он что-то быстро строчил на белой картонке с наивным оранжевым бантиком, которые аккуратной стопочкой были сложены под елкой. Написав свое банальное «счастья для всех даром и пусть никто не уйдет обиженным…», Алиса прикрепила пожелание на дерево и огляделась. Ее внимание привлекла статуэтка бронзового пузатого гнома в очках-консервах и патриотическом красном галстуке с белым крестом. Гном сидел под часами, одной рукой обнимая головку сыра, а в другой держал огромную плитку шоколада. Сразу становилось понятно, кто являлся Главнейшим Персонажем всего рыночного действа. Возле скульптуры толпа жаждущих сфотографироваться туристов была погуще, и Алиса поспешила отойти в сторону.

Пар над чанами с варевом и жаревом, переплетение пряных ароматов, которыми был насыщен воздух, не на шутку раздразнили аппетит. Беспрестанно сглатывая слюну, Алиса вернулась назад к елке с твердым намерением предложить Джейдену устроить перерыв на обед.

— Ты где была? — бросился к ней обеспокоенный Джей. — Я всю площадку три раза обежал, тебя искал. Потеряться хочешь?

— Нет, — виновато ответила Алиса, — я есть хочу. Пошли что-нибудь съедим, а?

Что-нибудь съесть удалось не раньше, чем через час, потому что, выбравшись с торговых рядов в сквер на набережной, они зависли, разглядывая удивительные инсталляции из подсобных материалов, представлявшие собой сборище троллей, леших, кикимор и прочей интернациональной нечисти. В одном зеленом субъекте Алиса разглядела ирландского лепрекона и обрадовалась ему как родному. Джей с трудом уволок упирающуюся Алису из заповедника сказок, чтобы через несколько шагов уже самому остановиться возле памятника некоему уроженцу Занзибара Фарруху Булсара, в миру известному под именем Фредди Меркьюри.

Задрав голову, Джей разглядывал застывшего в легендарной позе победителя бронзового Фредди, пока Алиса изо всех сил старалась отвязаться от настойчиво крутившейся в голове «We Are the Champions».

— Они записывались здесь почти пятнадцать лет, — возбужденно озираясь, сказал Джейден и умоляюще попросил: — Пойдем поищем студию? Это где-то совсем рядом, я смотрел карту.

Студию долго искать не пришлось. Низкую дверь в торце здания, которое сейчас занимало казино, было хорошо видно издалека по многочисленным надписям, которые оставили поклонники «Queen».

— Она не действует? — спросила Алиса.

— Там бар сейчас. Казино выкупило.

Джей вытащил из кармана маркер и воровато огляделся.

— Постоишь на стрёме?

— Не думаю, что это так уж противозаконно, — ответила Алиса, глядя, как он увековечивает свои инициалы на плотно усеянной признаниями стене.

А потом они совершили ошибку. Желая поглазеть на знаменитое Казино Барьер с фасада, они с беспечностью мотыльков вылетели прямо на дежуривших у входа в надежде на удачный кадр папарацци.

— О-па… — пробормотал Джей, запоздало напяливая на нос темные очки, что было особенно актуально в начинающих сгущаться сумерках, — стоило только вылезти из толпы!

Алиса поспешно натянула капюшон, искренне надеясь, что за густой опушкой ее лица не будет видно. Оказаться на обложке какого-нибудь таблоида рядом с Джейденом Россом — об этом почему-то было страшно даже думать. Разочарованные неприветливостью звезды и его спутницы папарацци вскоре отстали, вернувшись на свое место караулить более сговорчивую добычу.

— Снимай капюшон, упаришься! — насмешливо сказал Джей, когда они стремительно ввинтились в толпу на рыночной площади. Без сомнения, от него не укрылось нежелание Алисы оказаться запечатленной в его компании, но по его лицу совершенно невозможно было понять, что он при этом почувствовал.

Алиса стянула капюшон и, вздернув подбородок, неожиданно сердито спросила:

— Так мы будем есть сегодня?

Двухэтажное деревянное здание в центре площади оказалось ничем иным как рестораном Chale La Poya. Предоставив Джейдену, гораздо лучше ее самой говорившему по-французски, объясняться с официантом, Алиса с любопытством огляделась. Искусно выполненные ледяные узоры на окнах и контрастирующие с ними огромные пурпурные светильники в виде сердец на подоконниках создавали невероятно теплую уютную атмосферу швейцарского рождества. Почти все столики были заняты посетителями, получившими посильную порцию экзотической уличной романтики и перебравшимися поближе к фаянсовым супницам с фондю.

— Как его едят-то? — Алиса с любопытством заглянула в только что принесенную посудину, установленную на спиртовку.

— Вилка, — Джей продемонстрировал длинную узкую вилочку с огнеупорной ручкой, — накалываешь кубик хлеба, опускаешь в сыр, а потом в рот. Все просто.