Позывной "Хоттабыч" (СИ) - "lanpirot" - Страница 17

— В общем–то, ничего страшного, — нашел в себе силы улыбнуться мой старый боевой товарищ, — я попросту умер…

— Что? Тоже умер? Прямо, как я?

— Вот именно — прямо, как ты, — кивнул оснаб. — Связь, установившаяся между нами, оказалась слишком сильной… И момент твоей смерти мой организм перенес, как свою собственную! Я действительно чуть ласты не склеил! Вот не доводилось мне допрашивать оживших мертвяков! Не существует в Менталистике такой практики. Бывали случай, когда ментально допрашиваемый преступник отъезжал в мир иной… Но столь тесной связи при допросе, я думаю, ни у кого не возникало… Наш с тобой случай уникален, Старик! Я на нем еще докторскую защитить сумею, старая ты развалина! Странно, но я рад видеть тебя… друг…

— Наконец–то! — с облегчением выдохнул я. — Передо мной мой настоящий командир! Как там у меня в башке? Много интересного нарыл? — изнывая от нетерпения, спросил я Петрова.

— Многое… Я проследил до самой твоей смерти, — ответил оснаб. — Не все, конечно, запомнил, но… Это просто немыслимо! Ты действительно из будущего! Я должен срочно доложить об этом руководству! Ты летишь со мной в Москву!

— А после… После моей смерти тебе что–нибудь удалось рассмотреть? — Больше всего меня интересовал момент моей встречи со Святогором, и мнение командира по этому поводу.

— Последнее, что я увидел и пережил, это как ты забил какой–то странный карандаш в ухо фашистскому прихвостню! До сих пор понять не могу, почему они у вас так открыто разгуливают по улицам и насилуют советских девушек?

— Я как–нибудь расскажу тебе об этом, — пообещал я. — С шокирующими твою «ранимую» психику подробностями! — Я не удержался и подколол вновь обретенного друга и соратника.

— Поверь, Старик, расскажешь и еще не раз! — Оснаб ехидно усмехнулся. — И не только мне! Но уработал ты тех двоих ублюдков вполне профессионально! — похвалил он меня между делом. — С учетом твоих возрастных ограничений и отсутствию нормального оружия — это был настоящий подвиг! За такое награждают…

— Ага, — кивнул я, хрустнув шейными позвонками, — награждают. Посмертно… Ну что, товарищ оснаб, продолжим? — Я постучал указательным пальцем себе по лбу.

— Я пас, — качнул головой оснаб. — Боюсь, что в следующий раз могу действительно умереть. Да и ты тоже не железный! Сто два, говоришь, исполнилось?

— Так точно, товарищ оснаб! Сто два…

— Охренеть, какой ты, оказывается, древний кусок засохшего говна! — заразительно рассмеялся оснаб, на этот раз подколов уже меня. — Да еще и затвердевший до каменного состояния!

Вот! Вон оно! Именно такого командира я всегда любил и уважал!

— Ай–я–яй! И это мне говорит настоящий и образованный аристократ? Офицер? Белая кость, голубая кровь? Как так вышло, что господин Головин, потомственный дворянин, князь, а ругается, как портовый грузчик? И к сведению: из засохшего говна получается отличное удобрение!

— Вот, значит, как? — укоризненно покачал головой оснаб. — Тебе многое известно? Мы действительно были очень близки в твоем мире… Но это не значит, что надо кричать о моем происхождении на каждом углу! — сурово отчитал он меня. — Не то время ты выбрал, Старик. А что касаемо твоего вопроса: «как так вышло?» — после лагеря и не таким соловьем запоешь!

— Виноват, товарищ оснаб! — признал я свою ошибку. Суровое время, действительно, диктовало свои особые условия. — Так, значит, больше не полезешь ко мне в черепушку?

— Если и повторять попытку, то только под надзором опытного Силового Медика, — ответил Петров. — Чтобы в случае чего успели реанимировать…

— Черт! А я надеялся внести ясность в этот вопрос… Ну, что со мной после смерти случилось? А то я в ваших магиях–шмагиях нифига не смыслю.

— Однако Силовой потенциал у тебя будь здоров! А насчет возрождения из мертвых тебе никто ничего не пояснит. Ты — уникум! У нас кроме Иисуса никто из мертвых не воскресал. А с тех пор почти две тысячи лет прошло… Так что со свидетелями, сам понимаешь, беда!

— Понятно, что ни черта не понятно!

— А ты просто расскажи, вместе обмозгуем, — предложил Петров.

— Знать бы, что рассказывать… — Я задумался. О сюрреалистическом «былинном мире» Святогора я решил умолчать. Мало ли, может это действительно посмертные глюки были. Хотя антураж места моего последующего воскрешения говорил совсем об обратном. А вот о том, как я пришел в себя, о странных фрицах и о странных созданиях — об этом стоило поведать моему командиру. Ведь не просто так нацики из СС затеяли эту возню, да еще и на нашей территории в Уральских подземных шахтах. — Я вообще смутно помню этот момент… Полный сумбур… Дезориентация… Страшная боль в груди… — Я неосознанно положил руку в район сердца. — Вот тут… Словно мне вспороли грудную клетку и вырезали сердце…

— Где ты очнулся? — задал вопрос Петров. — На карте можешь показать?

— Могу показать, где вышел из подземных катакомб. Я это и вашему Рогову предлагал… Нехорошо, как–то, с ним вышло… Не хотел я его… Я ведь даже и не знал, что могу такое сотворить… — Порывисто и сумбурно отвечал я. — Честно говоря, до сих пор в это не верю.

— Успокойся, товарищ Старик! Тебе ли не знать, что иногда так бывает, когда от наших же рук, действий или бездействий гибнут наши же товарищи? Переставай наматывать сопли на кулак и продолжай!

— Есть, продолжать, товарищ оснаб! — Действительно, что это я раскис и стал таким сентиментальным?

— Как выглядели те подземные катакомбы? — продолжил сыпать вопросами командир.

— Я очнулся в огромной пещере, — прикрыв глаза, я начал восстанавливать в памяти события того дня, благо опыт был. Нужно только сосредоточиться. — Её стены переливались и сверкали в свете факелов и электрических фонарей. Мне доводилось посещать подобные места, командир — это похоже на соляную выработку, типа Верхнекамского месторождения калийно–магниевых солей. В центре пещеры установлен огромный каменный саркофаг, или гроб, опоясанный металлическими полосами… — Вот этот гробик — один в один похож на тот, в котором испустил дух былинный великан Святогор.

— Подожди, — прервал мое повествование Петр Петрович, — саркофаг тоже соляной?

— Нет, — мотнул я головой, — саркофаг явно выполнен из другого материала, чем стены пещеры. И у меня сложилось впечатление, что немцы его просто выкопали — половина саркофага утопала в соли. Похоже, что гроб покоился в этой пещере целую прорву лет.

— Есть идеи, что в нем могло содержаться? — поинтересовался оснаб.

— Огромный великанище, судя по размерам, — усмехнулся я, не без оснований предполагая, что он в нем действительно есть.

— Все может быть, Старик. С помощью враждебной Магии иногда оживают такие жуткие чудовища, что и словами не описать… Мы еще очень мало знаем о мире, в котором живем. Продолжай!

— Я плохо помню… когда я полностью пришел в себя — все было уже кончено… Трупы фрицев… растерзанные и переломанные, словно старые детские игрушки… Одна тварь… Я даже не могу нормально её описать… Что–то типа гигантского паука, только собранного из кусков… человеческих… костей… мяса… Такое вообще возможно?

— Возможно, еще как возможно — это высшая Некромагия, — ответил оснаб. — Некрос–арахноид, одно из самых распространенных Умертвий, поднимаемых Черными Жрецами СС. Собирается из человеческих останков. Чем больше тел и выше Силовой уровень Жреца, тем мощнее создание. Выходит, что в уничтоженной тобою группе присутствовал как минимум один Жрец.

— Сомневаюсь, что это именно я их уничтожил…

— Хорошо, пусть будет условно уничтоженных тобой, — согласился оснаб. — Что можешь сказать об уничтоженных фрицах?

Я прикрыл глаза, стараясь как можно четче представить картинку разгрома:

— Все в форме горнопехотной дивизии СС «Норд». Из старших офицеров: один — оберштурмбанфюрер, и один, вот прям как ты — без каких–либо знаков различия. И сдается мне, что это он был в их теплой компании за старшего… Да! И еще там был один из наших, но опознать его я не смог бы при всем желании — там вместо лица сплошное месиво…