Танцующий лепесток хайтана (СИ) - "YeliangHua" - Страница 7

Мо Жань открыл мессенджер и едва ни расхохотался в голосину.

Незнакомый номер написал:

«Я никогда не ошибаюсь номерами. Мо Вэйюй, через полчаса Вам следует прийти на общую репетицию.»

Высокомерие Юйхэна и впрямь было так легко вычислить: стоило только намекнуть, что он в чем-то допустил ошибку, как он тут же выпускал когти.

Если поначалу Мо Жань сомневался, кто же был отправителем, и склонялся к тому, что это могла быть всего лишь общая рассылка, то теперь был уверен на все тысячу процентов.

Мысль о том, что теперь у него есть номер Чу Ваньнина, его почему-то весьма воодушевила. Тогда, шесть лет назад, этот гордый молодой человек едва ли снизошел бы, чтобы написать ему, Мо Жаню, первым — еще и лично. Но, похоже, он и правда так сильно хотел заполучить его в роли какого-то там «Тасяня», что потрудился выспросить у Ши Мэя его контактные данные.

Почесав шею, Мо Жань подумал о том, что ничего страшного не случится, если он все же придет на назначенную репетицию и немного позабавится.

Да, вчера, после откровений Ши Мэя, он действительно почувствовал вину за то, что шесть лет назад неправильно понял ситуацию, и настолько разозлился, что не посчитал нужным разбираться в подробностях.

Все эти шесть лет он прекрасно жил, совершенно не думая о Чу Ваньнине…

Мо Жань вздохнул.

«Ладно-ладно, кого я обманываю? Я думал о нем. Думал — но не так часто, как может показаться. По крайней мере, все эти шесть лет я не рыдал во сне как девчонка. То, что я чувствовал к Ваньнину, больше напоминало… ненависть. Ту особенную ненависть, когда ты гуглишь выступления объекта своих чувств и тайком смотришь их в три часа ночи, а затем напиваешься до бессознательного состояния и сыплешь громкими проклятиями...»

Но ведь, если подумать, Чу Ваньнин тогда сам его прогнал взашей вместе с Ши Мэем — и, даже если учесть, что у него были вполне веские причины прогонять домогавшегося его Ши Мэя, то Мо Жань ведь был совсем ни при чем… Разве нет?

В конце концов, Чу Ваньнин тоже прогнал его, толком не разобравшись. Разве ему не должно было быть хоть капельку стыдно?.. Хоть немного?..

Мо Жань усмехнулся.

Если бы Чу Ваньнин узнал его вчера на прослушивании, юноша бы не осмелился приехать на репетицию даже под угрозой смерти. Но по некой счастливой случайности Ваньнин его не узнал — а небольшой фарс с другим именем сыграл Мо Жаню на руку.

Пытаясь прогнать от себя назойливую мысль, что, видимо, Чу не думал о нем так же часто все эти шесть лет, как он думал о нем, Мо Жань потряс головой.

«Что с того? Ты всего лишь один из его бестолковых учеников — знаешь, сколько учеников у него могло быть за все это время?» — отругал себя он.

Он уже опаздывал на репетицию как минимум на десять минут, так что ему и впрямь следовало перестать ныть и собраться с духом, если он все же собирался осуществить свой абсолютно сумасшедший план.

Спустя полчаса лихаческих обгонов на превышенной скорости, Мо Жань таки добрался живым до указанного места.

По этому адресу находился небольшой концертный зал с масштабной сценой, на которой одновременно могли репетировать несколько десятков артистов.

Обыкновенно для репетиций сцен с большим количеством действующих лиц необходимо было свободное пространство для того, чтобы танец смотрелся хорошо не только из первых рядов партера, но и с верхних ярусов — потому Мо Жань мысленно похвалил решение Чу Ваньнина начать подготовку постановки с проработки таких деталей, как пространственный рисунок и композиция. Для большой сцены действовали свои правила — здесь имели значение не только мастерство каждого отдельно взятого танцора, но и слаженность, синхронность, и даже положение на сцене каждого участника в отдельную секунду времени.

Мо Жань взглянул на часы — он опоздал всего-то на четверть часа, но ему и впрямь стоило бы поторопиться, если он вообще собирался появиться перед своим учителем (впрочем, справедливости ради, тот, скорее всего, понятия не имел, что Мо Жань — его бывший ученик).

Толкнув дверь, он нацепил на лицо выражение полного безразличия и зашагал в сторону толпящихся юношей, среди которых уже успел заметить Ши Мэя. В следующую секунду он уже приветственно похлопал своего товарища по плечу, оттягивая его за руку немного в сторону.

— Мо… — начал, было, тот, но Мо Жань перебил его.

— Мо Вэйюй, — он понизил голос. — Зови меня здесь Мо Вэйюем.

— Ах, да, — спохватившись, кивнул Ши Мэй, а затем его тонкие изящные брови удивленно поползли вверх. — Можно спросить, почему..?

— О том, кто я, здесь знаешь только ты, — Мо Жань вздохнул, а затем, заметив еще большее недоумение на лице друга, добавил. — Учитель в прошлый раз не признал своего ученика. Я представился Мо Вэйюем — и будет лучше, если так и останется. Я не уверен, смогу ли смотреть ему в лицо, если он вдруг поймет, кто я.

— Ты совсем умом тронулся, — фыркнул Ши Мэй. — Ладно, раз ты просишь меня, так уж и быть, я подыграю тебе. Стану называть тебя твоим вторым именем. Доволен? — его глаза цвета персика опасно сузились.

— Зачем ты дал мой номер телефона учит… балетмейстеру Юйхэну? — продолжил допрос Мо Жань.

Ох, он и сам едва ни прокололся только что, продолжая называть Ваньнина своим учителем. Его счастье, что сейчас он общался не с Ваньнином, а с Ши Мэем — в противном случае он бы только что сам себя закопал.

«Дьявол, если я и впрямь собираюсь притворяться другим человеком, мне следует впредь быть внимательней,» — тут же отругал он себя.

— Ну, у меня практически не было выбора, — Ши Мэй закатил глаза. — Хуайцзуй ведь уже понял, что тот друг, из-за которого ты пришел на прослушивание — я. Все, что мне оставалось — просто слить твой номер мобильного, так что уж прости меня. И, кстати, если ты был настолько против, то что ты сейчас здесь делаешь? — на его лице играла нежная, благожелательная улыбка, но Мо Жань не был одурачен ни на секунду.

— Не твоего ума дело! — коротко бросил он.

Когда они с Ши Мэем только познакомились, он никогда бы не заявил нечто подобное этому нежному на вид юноше, который, казалось, был воплощенным добродушием.

Вот только за эти шесть лет Мо Жань не раз замечал обратную сторону характера Ши Мэя: при всей показной нежности этот человек таил в себе твердый характер, умел быть расчетливым и даже жестким.

Вчера, когда Ши Мэй рассказал ему о том, что же действительно произошло тем вечером шесть лет назад, Мо Жань безоговорочно поверил ему — его друг и впрямь был способен на нечто подобное.

На самом деле, ему все еще было не по себе от услышанного даже сейчас — и то, что он срывался на Ши Минцзине по пустякам, на самом деле, было вымещением злости, которая накопилась подобно медленно действующему яду еще со вчерашнего дня.

— Мо Вэйюй? — окликнул кто-то Мо Жаня со сцены. — Дьявол, это же Мо Вэйюй, ТОТ САМЫЙ Мо Вэйюй!

Мо Жань развернулся, недоуменно уставившись на темноволосого мускулистого юношу в спортивной одежде. Тот ослепительно улыбался.

— Кто это вообще такой? — процедил Мо Жань.

— Это Наньгун Сы, первый ученик балетмейстера Юйхэна, — услужливо шепотом подсказал Ши Мэй. — Весьма одаренный молодой человек, к слову.

— Я вижу, — скривился Мо Жань, словно услышал что-то абсолютно похабное. — Первый ученик, говоришь? Почему тогда я вижу его впервые? И почему этот тип ведет себя так, словно знаком со мной?..

Но его вопрос остался без ответа потому что Наньгун Сы уже одним плавным движением спрыгнул со сцены и целеустремленно направился к Мо Жаню и Ши Мэю, явно намереваясь заговорить с ними.

— Господин Мо Вэйюй! — повторил он. — Я смотрел Ваши шоу, и то, что Вы делаете… это… это… — он, казалось, не находил слов.

— Смотрел мои шоу… — тупо проговорил Мо Жань, чувствуя, как душа уходит в пятки.

Он ведь совсем забыл, забавляясь в своем воображении с идеей о притворстве, что вообще-то был публичным человеком.

Что, если Чу Ваньнину тоже взбредет в голову загуглить его — или Наньгун Сы покажет ему случайно какое-нибудь из его интервью?