Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ) - "Мурзель" - Страница 40

— Летящий Ястреб и Храбрый Олень сказали свои слова, и я их услышал, — подал голос Черный Медведь. — Что скажут другие?

Сидящий рядом старик почмокал беззубым ртом и заговорил:

— Летящий Ястреб всегда помогал нашему народу. Даже если он и ошибается, его намерения чисты.

Вождь повернулся к шаману. Тот какое-то время сверлил Брайана пытливым взглядом, затем сказал:

— Я должен посоветоваться с духами. Но все мы знаем, что тот, кто выкурил священную трубку — говорит только правду. А Летящий Ястреб отказался ее курить.

— Я просто не хочу никого заразить, — пояснил Брайан.

— Но ты не болен. Я больше не чувствую в тебе злых духов, — возразил шаман, на что Брайан лишь досадливо махнул рукой.

Следом за шаманом высказались остальные мужчины, и, слушая перевод миссис Смит, Кэтрин поняла, что все пошло наперекосяк. Когда вождь приготовился говорить, она, как и все присутствующие, затаила дыхание.

Черный Медведь приложил руку к груди.

— Мое сердце полно печали, — с тяжелым вздохом сказал он. — Летящий Ястреб отвернулся от своего народа. Он отказался курить с нами священную трубку. Он отверг мою дочь и женился на бледнолицей. А теперь он пришел к нам и хочет, чтобы мы отдали наши земли врагам.

— Предатель! Пусть убирается, покуда цел! — выпалил Храбрый Олень.

Вождь вскинул ладонь, приказывая ему замолчать.

— Однако, — продолжил он, — Летящий Ястреб очень много помогал нашему народу, поэтому я верю, что в его сердце нет злого умысла. Мы не будем его прогонять, но и не станем слушать его слова. Кроме нашей земли у нас ничего нет, и мы не отступим. Мы будем сражаться до последней капли крови… Я все сказал.

Он отвернулся и скрестил руки на груди. Повисла гнетущая тишина. Брайан, ни на кого не глядя, встал и вышел из шатра. Кэтрин и миссис Смит отправились следом за ним.

Брайан шел по стойбищу так быстро, что Кэтрин едва удавалось за ним поспевать. Когда ти́пи остались позади, он подошел к реке, и уселся на обрывистом берегу. Кэтрин переглянулась со «свекровью». Должно быть, та что-то прочла в ее взгляде, потому что с пониманием кивнула и удалилась, давая возможность «супругам» поговорить без посторонних глаз.

Кэтрин опустилась на траву рядом с Брайаном и свесила ноги к воде. Над глянцевыми листьями кувшинки стрекотала крылышками стрекоза, то зависая на одном месте, то молниеносно бросаясь вбок.

— И что теперь? — поинтересовалась Кэтрин, когда насекомое улетело прочь.

Брайан повернулся к ней. Его брови были нахмурены, губы плотно сжаты.

— Признаться, другого я и не ожидал, — с горечью сказал он. — Приперся, понимаешь ли, какой-то полукровка и предлагает отдать бледнолицым священные земли, на которых испокон веков молились богам и проводили Пляску Солнца.

— Что еще за Пляска Солнца?

— Главный индейский ритуал. Мы проводим его в начале лета как праздник обновления жизни. — Брайан достал из кармана сигарету. — Разве не слышала о таком?

— Нет. — Кэтрин покачала головой. — Знаешь, я понимаю, что никто не хочет уходить со своей земли. Но если Вудвилл задумал протянуть здесь дорогу, то боюсь, он это сделает, и никто не сможет ему помешать.

— В том-то и дело. — Брайан затянулся и, запрокинув голову, выпустил через нос облачко дыма. — Даже если этот сукин сын не устроит резню, закон будет на его стороне, ведь он писан белыми для белых. Они всегда приходят и берут что хотят.

— Значит, будет война?

— Значит, будет война.

— Но неужели вождь сам этого не понимает? Да, обидно уходить с насиженных мест, но если он останется, то его люди обречены. В лучшем случае — их загонят в резервацию, в худшем — всех перебьют. На что он рассчитывает?

Брайан пожал плечами.

— Наверное на то, что духи этого не допустят, если их как следует об этом попросить.

— И как же? — хмыкнула Кэтрин. — Принести им в жертву девственницу на рассвете?

— Какая ты у нас кровожадная, — прищурился Брайан. — Нет, такое здесь, к счастью, не практикуется. Но зато как раз подошло время для Пляски Солнца. Если хорошенько умаслить духов, кто знает, может они и нашлют на этого Вудвилла холеру или чуму.

— Или хотя бы понос. Мелочь, а приятно.

— А может, наоборот, — задумчиво добавил Брайан, — духи посоветуют та́куя убираться куда подальше. Такой расклад меня бы тоже устроил.

— Первый вариант мне нравится больше, — усмехнулась Кэтрин.

Ну и хорошо, что разговор перетек в шутливую форму. Брайан, конечно, расстроен, но он и так сделал все, что мог. Если его соплеменники такие твердолобые, то это уже их проблемы. Пусть сами выкручиваются как хотят.

Она повернулась к Брайану и обомлела. Он неподвижно уставился в одну точку, забыв про тлеющую сигарету в руке. И лишь когда огонек подобрался к пальцам вплотную, вздрогнул и бросил окурок в воду.

— Знаешь что, Кэт? — В его глазах засветилось непонятное торжество. — Так все и будет. Духи прикажут та́куя уйти.

Кэтрин недоуменно нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я приму участие в Пляске Солнца, — твердо заявил он. — А потом совру, что мне было видение, в котором духи велели нам покинуть эти места.

— Э-э-э… И ты думаешь, тебе поверят?

— Конечно. Для этого и проводят Пляску — чтобы попросить духов о пророческих снах. Потом участники пересказывают свои видения шаману, и какой бы бред им ни померещился, к этому относятся очень серьезно.

— То есть, любой может немного подрыгаться у костра, или где вы там пляшете… и сказать, что духи велели выбрать его вождем или отдать ему все имущество?

— Я бы не назвал это «немного подрыгаться у костра». — Брайан с укоризной покачал головой. — Даже не уверен, что у меня получится… Но я попробую… Я должен попытаться.

Кэтрин не понравилось услышанное.

— Ты не уверен, что получится? Почему?

— Это тяжелое испытание. Физически и духовно. Но другого пути нет, мне придется через это пройти.

Ясный солнечный день померк, словно подернувшись серой пеленой. Колкая тревога неприятно зашевелилась внутри.

— И что ты должен будешь делать? — проглотив ком в горле, спросила Кэтрин.

Брайан взял ее за руку и легонько погладил пальцы.

— Все будет хорошо, Лисичка. Не переживай.

Кэтрин не слишком-то успокоили его слова. В последний раз он говорил, что все будет хорошо, перед ограблением поезда. Но все могло бы закончиться вовсе не «хорошо», не подоспей она вовремя.

Она хотела разузнать подробности, но, глядя на отчужденное лицо Брайана, не решилась. Побоялась казаться навязчивой, да и в груди противно зудело чувство вины. Не напросись она с Брайаном в его клан, ему бы не пришлось выдавать ее за свою жену, и, может, тогда вождь с большей охотой прислушался бы к словам будущего зятя.

А теперь Брайану придется участвовать в какой-то непонятной церемонии. Что за странные люди эти индейцы! Разумные доводы на них не действуют, зато они охотно верят видениям и предсказаниям.

Впрочем, что говорить об индейцах. Даже ее мать не упускала случая заглянуть в шатер гадалки, когда очередной бродячий цирк проезжал через Каспер. А прихожане на воскресной проповеди? Они не верят в электричество и прививку от оспы, зато верят, что несуразицу, которую пастор бубнит с кафедры, надиктовал сам Господь.

Брайан поднялся и стряхнул прилипшие травинки со штанов.

— Пойду поговорю с шаманом. Попрошу записать меня в добровольцы.

— И когда все это будет происходить? — спросила Кэтрин, тоже вставая на ноги.

— Подготовка начинается завтра. А само… действо — через четыре дня.

— И тебе нужно будет как-то готовиться?

— Да.

— Как?

— Четыре дня ничего не есть, не пить и сидеть в потельне.

— Четыре дня ничего не пить? — Кэтрин ошеломленно уставилась на него. — Но ведь человек умирает от жажды за три!

— С чего ты взяла?

— Я читала истории потерпевших кораблекрушение или о тех, кто заблудился в пустыне.

— Человек погибает не от жажды, а от того, что потерял надежду, — возразил Брайан. — Но если знать, зачем ты это делаешь, если у тебя есть цель — то можно выдержать и не такое.