Явление магического договора (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна - Страница 32

— Ого, да это же наш договор! — сестры быстро подбежали поближе и с холодным возмущением уставились на знакомый текст. — У вас он тоже есть?

Криспиан непочтительно потряс старинным документом.

— Конечно, есть. Его нашел в семейном архиве еще мой отец, когда я был совсем маленьким, и посмеялся над этой, как он выразился, убогой выдумкой. Но тогда договор был просто старой бумажкой, никому не угрожающей и даже смешной.

Изабель непочтительно ткнула пальцем в старый пергамент, отчего тот угрожающе заискрил, но она даже глазом не повела.

— Видимо, это было еще до нашего рождения. Вы же старше нас аж лет на десять-двенадцать?

— Это неважно, — Криспиан внезапно почувствовал себя согнутым недугами пожилым господином.

Герцог взял договор в руки и пробежался взглядом по уже знакомому тексту. Недовольно заметил:

— Почему ничего не сказано об условиях его отмены? Это же всегда оговаривается. Без этого он считается недействительным.

— В нашем экземпляре ничего подобного тоже нет, — сестры сели на стоявший у стены обитый плотным ливарнским шелком пестрый диванчик и аккуратно расправили платья.

Они были до того похожи, что граф досадливо сказал:

— Вы сами-то как друг друга отличаете? Не путаете?

Девушки звонко рассмеялись.

— Нет, не путаем, — та, что сидела слева, пригладила слегка растрепавшиеся волосы и показала на сестру: — Это Изабель, а я Беатрис. Что тут непонятного?

Анрион на миг оторвался от договора и скептически хмыкнул:

— Вообще-то наоборот. Опять разыгрываете?

Сестры вмиг стали серьезными.

— Это нехорошо, — сказала Изабель.

— Да, чревато, — согласилась с ней Беатрис.

— А что в этом такого? — Анрион положил манускрипт на стол и подошел к ним. Встав перед Беатрис, наклонился, заглянув ей в глаза, и попытался узнать поточнее: — Вас нельзя различать? Что случится, если кто-то будет это делать?

— Ничего не случится, вот еще! — сестры дружно встали и предложили: — Может, вернемся во дворец? Нас наверняка потеряли. Но прежде заглянем в кондитерскую. Мы хотим купить побольше местных сластей. Нам они очень нравятся.

Мужчины не возражали. Доехав до кондитерской в наемной карете, купили пару коробок разных пирожных, захватив еще и любимых герцогом сахарных булочек, затем всей компанией переместились на дворцовую площадь, использовав еще один амулет переноса. Правда, перед тем как его активировать, Анрион спросил:

— Вы могли бы зарядить пару таких? — и вытянул руку с камнем, показывая им амулет.

— Да хоть сотни! — хвастливо пообещала Изабель.

— Ловлю на слове, — довольно кивнул герцог и открыл переход.

— А вот это мы могли бы сделать и сами, — заявила Изабель, оказавшись на площади. — И без всяких амулетов. Но вы слабый маг, вам простительно.

Анрион сделал вид, что ничего подобного не расслышал, но граф не мог не вступиться за честь родственника:

— Переноситься сюда — значит прорывать мощную защиту замка. Вы это можете?

— Без проблем! — Изабель вскинула руку, готовясь к магическому удару, но Беатрис решительно запротестовала:

— Не зарывайся! Нам лишние неприятности ни к чему! Помни о леди Клариссе и вышивании крестиком!

Изабель резко опустила руку.

— Вечно ты все портишь! — рявкнула она, сердито глядя на сестру.

— Просто я дальновиднее тебя и разумнее! — отрезала та и пошла вперед, к портику дворца. Изабель не могла снести такого оскорбления.

— Защищайся! — с этим криком в спину сестре был запущен огненный пульсар.

К ее удивлению, пульсар легко перехватил Анрион.

— Не забывайте, что вы в гостях, дорогая леди Изабель из славного рода Салливерн, — процедил он сквозь зубы, выделив слово «славного», что прозвучало с неприятным для нее намеком. — Кстати, в спину бить непорядочно при любых условиях.

Нисколько не смутившись, та ехидно парировала:

— Ничего страшного! Мы постоянно так тренируемся, навыки оттачиваем. И не думайте, что мы можем себе что-то там повредить, на нас стоит родовая защита, которая не чета вашей.

Обернувшаяся Беатрис с довольным выражением лица заверила обеспокоенного герцога:

— Это совершеннейшая правда, ваша светлость. Мы даже синяка друг другу поставить не можем, хотя порой и очень хочется. — И она угрожающе сверкнула глазами в сторону буйной сестренки.

Изабель ухмыльнулась.

— Да, не зря он нас различает, не зря! — предвкушающе заявила она. — Грядут перемены!

Криспиан, и без того вздрюченный событиями сегодняшнего весьма непростого дня, взмолился:

— Слушайте, что такого страшного в том, что вас можно отличить? — и тут же поправился, сформулировав вопрос поточнее: — Вернее, что грозит тому, кто сумеет вас различить?

Сестры обе фыркнули и тут же приняли вид скромный и непринужденный.

— Ничего никому не грозит! — заверила его Изабель.

— Совершенно ничего! — подтвердила Беатрис.

Но наученный горьким опытом жених им не поверил.

— А если правду? — у него внезапно прорезался повелительный голос, слышавшие который немедленно исполняли все, что желал граф.

Как и следовало ожидать, на непробиваемых сестер это никакого впечатления не произвело. Подозвав проходившего мимо лакея, Изабель велела отнести коробки со сластями в гостевые покои и передать Мариуле. Затем перешла к делу:

— Так где тут у вас амулеты, что нуждаются в подзарядке? — Изабель решительно пошла вперед. — Кстати, мы еще с вами цену не обговорили.

— Что ж вы жадные-то такие? — граф хотел добавить, что такими бывают только потомственные купчихи, но вспомнил про главного конюшенного с маркизом Журским и сумел-таки придержать свой болтливый язык.

Кто его знает, вдруг для этих неуправляемых девиц и согласие-то на превращение не требуется? Превратят его в хомяка или воробья, и что тогда? Хотя тогда ему и жениться не надо будет… Эта мысль так ему приглянулась, что Криспиан принялся прикидывать возможности существования в виде животины. Делать ничего не нужно — это плюс, но и его желания выполнять никто не станет — это минус.

И, судя по поведению крысы и жабы, человеческое сознание у них оставалось, но вот надолго ли? Становиться безмозглым зверьком не хотелось, и он с прощальным вздохом признал ошибочность своего желания. Нет уж, будет и дальше жить человеком, хотя это трудная и неблагодарная стезя.

— Жадные? — язвительно переспросила его одна из девиц, граф их совершенно не различал, да и зачем? — Зато не пропойцы, как некоторые из здесь присутствующих, проматывающие свое и без того небольшое состояние на идиотских попойках, — и она метнула презрительный взгляд на Криспиана.

— Ага, и на девиц, умеющих потрафить его самолюбию, — загадочно поддержала другая.

— Состояние у меня вполне достаточное, — возмутился граф Ванский, — с чего вы взяли, что оно небольшое?

— Возможно, оно когда-то и было приличным, но вот ваша маменька всю вчерашнюю трапезу думала, чем заткнуть пробитую вами в состоянии дыру и поглядывала на нас с негодованием. Она же уверена, что мы нищие бесприданницы, а вас от краха может спасти только женитьба на богатой наследнице.

— Да что за ерунда! Мать никогда мне ничего подобного не говорила! И мой управляющий, кстати, тоже! — Криспиан обратился за поддержкой к брату, но Изабель не дала тому вставить и слова:

— Можно подумать, вы слушаете то, что вам неприятно! У вас сразу уши затыкаются и мозги тоже.

Для герцога известие о возможном банкротстве кузена стало настоящим откровением. Похоже, зря тот считал свое состояние неисчерпаемым. Решив выяснить все досконально, но попозже, Анрион вернулся к тому, с чего начался этот спор:

— А сколько вы хотите за зарядку наших амулетов? Учтите, у них разные объемы, и цели тоже разные.

— Усредним, — заверила его Беатрис. — Посчитаем объем, количество и выведем среднюю цену. От целей это не зависит.

Представив, сколько времени сестрам понадобится на подсчеты, Анрион коварно усмехнулся и повел их к герцогской сокровищнице. Как обычно, дал следящему амулету убедиться, что перед ним действительно представитель правящей династии и кивнул, приглашая всех внутрь.