Папа под ёлку (СИ) - Вильде Арина - Страница 4

— А где дочь? — наконец-то отмирает Матвей.

— Спит.

— Ясно.

И снова пауза.

— А отец ее где настоящий?

— Тебе какая разница?

— Мне просто любопытно что ты скажешь дочери когда он появится. Или думаешь, что она не успела запомнить как я выгляжу?

— Не появится он, — хмурюсь я и глубоко врезаюсь ножом в остывший стейк.

— Не расскажешь? Мне кажется я заслужил, — самодовольно произносит он, расслаблено откинувшись на спинку стула.

— Нечего рассказывать, — огрызаюсь я и даже не вру, потому что рассказывать и в самом деле нечего.

Это случилось шесть лет назад. Мне было двадцать два, я только закончила учебу, мечтала о стажировке в каком-нибудь известном издании и уж точно не задумывалась ни о каком браке. Но в один прекрасный день меня вызвал к себе отец и сообщил чудную новость:

— Через два месяца у тебя назначена свадьба. Я подобрал тебе отличного мужа. Мы с его отцом собираемся объединить наш бизнес, а соединение семей будет прекрасной страховкой для этого.

— Это шутка какая-то? — рассмеялась я, ощущая комичность происходящего, но по серьезному выражению лица отца я поняла, что это далеко не шутка. — Мы давно пережили средневековье, когда судьбу детей решали родители, папа. Не знаю что ты себе там придумал, но я не собираюсь связывать свою жизнь с нелюбимым человеком, да еще и навязанным тобой.

— Ты будешь делать то, что скажу тебе я! — ударил кулаком по столу. — Иначе все твои счета будут заблокированы и единственное на что ты сможешь рассчитывать — работа в паршивой газетенке.

— Да лучше я всю жизнь буду писать статьи для кулинарной колонки, чем поддержу твой сумасшедший план! — выкрикнула зло и резко поднялась с места. — Позвони мне когда передумаешь.

— Яна! Вернись! Сейчас же! Мы не договорили!

Но меня уже было не остановить. Я была в ярости, которая требовала выхода. Отец безумно разочаровал меня, а еще я знала — если он захотел чтобы я вышла замуж за сына его партнера — значит он этого добьется. Возьмет мои документы и без моего ведома зарегистрирует брак, например. И вместо того чтобы сесть в спокойной обстановке и придумать экстренный план спасения своей задницы, я пошла по самому простому пути — завалилась в ночной клуб и напилась. Да так, что половина той ночи напрочь вылетела из головы.

Помню только зеленые глаза и сильные руки. А, нет, до этого были какие-то идиоты, которые пристали ко мне, а потом уже зеленые глаза и сильные руки. Кажется, он посадил меня в свое авто, потому что запах салона до сих пор щекочет мои ноздри. Помню как пялилась на его шею в лифте, пытаясь оставить поцелуй. Но не помню как он оказался в моей квартире. Я его пригласила или он сам вошел? Кажется, я расплакалась, тянулась к его губам и просила не оставлять меня этой ночью. А потом резко настало утро. И жуткое похмелье. Я зареклась больше пить, настолько плохо мне было. Я решила, что мужчина мне просто приснился, ну, или, привез и ушел, потому что в моей квартире ничто не говорило о том, что между нами была близость.

Так я считала до тех пор, пока через три недели у меня не случилась задержка, а на тесте на беременность не появились две полоски. Первая реакция — шок. У меня три месяца никого не было. Это определенно должна была быть ошибка. Я сразу же помчалась к врачу, который подтвердил мое положение. И только лежа на УЗИ, в голове вдруг начали мелькать воспоминания той ночи. А еще беспомощность, которую я ощущала, потому что даже не представляла что делать дальше. Единственное что утешало — свадьбе не быть. Кто захочет жениться женщине, беременной от другого мужчины? О чем и сообщила отцу.

— На аборт! Завтра же запишу тебя в клинику друга, никто ни о чем не узнает, — сквозь зубы прошипел он и я побледнела. Впервые в жизни почувствовала как это — быть ответственной за жизнь другого человека. Беззащитного, крохотного, еще не рожденного.

— Ни за что, — накрыла ладонями совсем плоский живот, с ужасом смотря на отца. — Это же твой внук, пап, ну ты что?

Я не могла поверить, что такое вообще могло прийти ему в голову. Мой отец хоть и был упертым и строгим, но это…

— Ты вообще понимаешь как это будет выглядеть в глазах общественности? Что мне сказать Степановым? У тебя, дочь, три варианта: привести ко мне на разговор отца ребенка, и если он окажется достойным тебя, что ж, так и быть, живите вместе; перестать наконец-то бегать от сына Степанова, подстроить все так, якобы ты забеременела от него, либо избавиться от ребенка.

Я стояла словно громом поверженная. Потому что ни один из этих вариантов мне не подходил. И мне бы очень хотелось найти отца ребенка, но все что я помнила о нем — цвет глаз.

— Нет, пап, отца ребенка не будет. И свадьбы тоже. Я сама воспитаю его.

— Тогда, — отец тяжело вздохнул, сверля меня недовольным взглядом, — забудь о моей помощи.

— Отлично, — с трудом выговорила я, так как удушающие слезы подступили к горлу, вызывая спазм. — Всего хорошего, отец. Надеюсь, когда ты увидишь внучку или внука, то очень пожалеешь о своем решении, но уже будет поздно. Потому что я не смогу тебя простить.

В полной тишине выходя из кабинета я все еще надеялась что через день-два отец оттает, попросит извинения и все будет как прежде. Что матери удастся его переубедить. Но на всякий случай сразу же помчалась в ближайший банк, чтобы опустошить свои кредитки. И не прогадала. Потому что уже к утру все мои счета были арестованы, квартира выставлена на продажу и единственное к чему не смог прикоснуться отец — мой автомобиль.

Скорее всего таким образом он думал надавить на меня. Рассчитывал что через несколько недель я сдамся и сама приду к нему. Но он забыл, что я истинная дочь своего отца и в гордости мне нет равных.

Воспоминания того времени принеслись вихрем в моей голове. Но конечно же ничего из этого я не сказала Матвею.

— Это была случайная связь. Я даже не помню лицо того парня, — и даже не соврала.

— Ты не похожа на девушку легкого поведения, — после паузы заключает он. — Раз в десять лет случается, — улыбаюсь, скрывая грусть, — о, всего три минуты до Нового года. Нужно наполнить бокалы.

В компании чужого человека сон не идет, да и слишком много эмоций было сегодня. Матвей тоже никуда не спешит, делает несколько звонков, поздравляет родных с праздником. Я не спешу следовать его примеру, желания разговаривать с отцом нет. Лишь пишу сообщения нескольким друзьям, заглядываю в детскую, чтобы убедиться что дочь крепко спит, а потом достаю со шкафа коробку с подарком и пристраиваю рядом с ёлкой.

— Не стоило врать дочери, дети слишком впечатлительны, — я вздрагиваю, потому что мужчина позади меня слишком неожиданно подкрался ко мне. Руки спрятаны в карманах, поза напряжена. Он вообще весь вечер крайне нервный, но оно и понятно. Встретить Новый год в компании малознакомой девушки и спящим в соседней комнате ребёнком определено не предел его мечтаний.

— У тебя наверное нет детей. Когда желаешь им счастья, часто делаешь ошибки, но только из-за того что готов пойти на все ради этого. Надеюсь, ей понравится, — вздыхаю и, смотря на совсем не тот подарок, который желала Катя.

Я поднимаюсь с пола и поправляю задравшееся платье. Ловлю на своих ногах взгляд мужчины и чувствую неловкость.

— Кажется, метель прекратилась, — пытаюсь хоть как-то поддержать видимость разговора.

Матвей разворачивается ко мне спиной и идет в сторону большого панорамного окна. Я против воли представляю что этот мой мужчина. Мужчина, с которым мы давно знакомы и с которым вместе встречаем Новый год. И сердце на мгновенье останавливается. Это то чего мне так не хватает. Мужских объятий, поцелуев, но почему-то никто из тех, кто оказывал мне знаки внимания так и не разжег во мне искру и желание быть больше чем просто знакомые.

— Поистине волшебная ночь, — улыбаюсь я, подходя к Матвею. Город виден словно на ладони. Где-то в отдалении небо на части разрывают уже одинокие фейерверки. Снег укрыл дома и улицы, переливаясь в свету уличных фонарей и витрин. Время словно остановилось.