Не с тобой (СИ) - "Gesiona" - Страница 25

Открытие было, мягко говоря, ошеломляющим. Настоящая буря бушевала сейчас в душе Джея. Затейливым клубком переплетались в нем нити самых разнообразных чувств: и сочувствие другу, который сейчас безуспешно пытался найти выход из такой нежеланной ситуации, и недоумение, как подобная ситуация вообще могла сложиться, и колкое, как озноб, предчувствие надвигающейся беды, пускай чужой, но все же… И самая настоящая боль от ожидания той боли, которую предстоит пережить ей…

С внезапно охватившей его яростью, Джейден сжал кулаки, чувствуя, как огнем обжигает травмированные пальцы. На белом пластыре тут же проступили кровавые пятна. «Сукин сын! — в бессилии подумал он. — Какой же ты сукин сын, Нолан!»

Увидев, что женщина встает, Джей отпрянул, откидываясь на стуле и прячась в тени колонны. У него не было никакого желания попадаться Нолану на глаза. Он подозревал, что того вряд ли обрадует их встреча, и совсем не желал провоцировать его на какие-либо объяснения, одинаково неприятные для них обоих.

Краем глаза Джейден следил за тем, как спутница Нолана покидает ресторан. Сам Нолан в глубокой задумчивости вновь уселся за столик. Некоторое время он смотрел на стоявшую перед ним тарелку, к содержимому которой так и не притронулся за все время встречи. Затем, словно вспомнив что-то, достал из кармана телефон. Коротко переговорив с кем-то, он кивком подозвал официанта и, расплатившись, вышел из ресторана.

Джейден расслабленно съехал по спинке стула. Тупо ныли ободранные пальцы. «Тай будет орать!» — отрешенно подумал он. Тайлер терпеть не мог, когда он отправлялся в горы без него. Обычно они или поднимались в связке, или брат страховал его внизу. Если же Тайлеру станут известны подробности его сегодняшнего восхождения, грандиозного скандала не миновать.

Джей пытался заставить себя переключиться на насущные проблемы. Но это оказалось не так просто. Одна мысль настойчиво и неодолимо вгрызалась в сознание, и он был бессилен избавиться от нее. Мысль, омерзительно-низкая и такая ужасающе-простая в своем воплощении.

Эли… Если она узнает…

Он закусил губу. Похороненная давно и, казалось, навеки в самой глубине его существа робким огоньком вспыхнула надежда.

_____________

* 63-65 градусов по Фаренгейту — примерно 17-18 градусов по Цельсию

Глава 10

Калифорния – Дубин, весна

Едва сдерживая душераздирающий зевок, Нолан уныло следил за тем, как капитан Кроу раскладывал на грубо сколоченном столе наглядное пособие для очередного занятия по стратегии.

— Греки… — он придвинул к Нолану горку палочек.

— Колесницы… — внушительная кучка колец от алюминиевых банок из-под пива.

— Военачальники … — крышки от бутылок из-под того же продукта.

Дональд Кроу сел за стол напротив и выжидающе уставился на ирландца. Его прищуренные глаза под белесыми бровями смотрели проницательно и слегка насмешливо. Отношение к «этим штатским» было красноречиво написано у него на лице.

— Нолан, ты должен понять суть военной стратегии Александра до того, как поведешь войска в бой, — проникновенно сказал он. — Мы обсуждали это не раз. Теперь твоя очередь — просвети меня.

«Зануда!» — подумал Нолан, подгребая к себе весь стратегический мусор. Разложив сучки живописной лесенкой и пристроив сбоку крышку от «Будвайзера», Нолан ткнул в композицию пальцем:

— Вот пехота македонцев, здесь, на правом фланге — Александр.

— Верно, — кивнул капитан. — А где Парменион?

Нолан передвинул еще одну крышку.

— За войсками. Таким было расположение фаланг, когда Александр принял бой.

Капитан Кроу удовлетворенно хмыкнул. Впрочем, по лицу его было видно, что он ни на секунду не уверовал в военный гений Хьюза. Скорее в очередной раз признал за ним наличие цепкой памяти, которая спасала актера от едких комментариев и нелицеприятных эпитетов.

Сдвинув македонские войска в сторону, капитан расстелил на столе огромную карту с нанесенными на нее стрелками, обозначающими направления походов Александра.

— А теперь поговорим о снабжении.

Нолан едва не застонал.

— Ты должен усвоить одно, — неторопливо начал вредный старикан. — Хороший военачальник, независимо от маневров войск, всегда зависит от снабжения…

Вот уже две недели Нолан торчал на уединенном ранчо у подножия гор за пределами Лос-Анджелеса. На подобной изоляции настоял Ричард Морган.

— Вхождение в роль — процесс длительный, — ласково сказал господин режиссер. — А здесь тебе будет проще избежать тех неприятностей, в которые ты регулярно влипаешь. Да-да, понимаю, — закивал он головой, видя, что Нолан собирается возразить, — ничего серьезного, ты просто любишь покутить. Именно поэтому ты здесь. Во избежание, — твердо завершил Морган.

«Иезуит!» — мрачно думал узник, сидя в дверях трейлера с книгой на коленях. Литературой его в избытке снабдил оксфордский профессор Роберт Льюис — самый главный в мире специалист по Александру Великому.

— Вот, дорогой, — пропыхтел он, сгружая книги на стол, — просвещайся, впитывай.

Количество томов впечатляло.

— Я все это должен прочитать? — уточнил Нолан.

Роберт посмотрел на книги, затем на Нолана и снова на книги. Подумав секунду, резво разложил литературу по двум неодинаковым стопкам.

— Это — прочитать, — постучал он по правой стопке, которая была пониже, — а эти — хотя бы полисать. В общем, расширяй кругозор.

И Нолан расширял. Вначале не очень охотно, не желая мириться с принуждением, но постепенно все более и более втягиваясь, погружаясь в далекий, загадочный, такой непохожий на наш мир Древней Эллады. Теперь каждую минуту, свободную от тренировок и занятий, он посвящал чтению. За достаточно сухими строками академических монографий он постепенно начинал видеть живой образ великого царя. Читая, изучая, делая выписки, размышляя, Нолан все больше понимал, что именно его ждет. И мысль о том, как одолеть эту роль, уже не вызывала у него такого смятения.

Однако безжалостный Ричард, нагружая интеллект будущего царя, не забывал и о бренном теле.

— Я знаю, что заманить тебя в тренажерный зал возможно разве лишь в том случае, если там начнут разливать «Гиннес», — заявил Морган, — поэтому получи и распишись.

И представил Нолану троих, которые отныне составляли кошмар его жизни.

Особенно доставалось ирландцу от невысокой крепкой девушки с романтичным именем Джульетта, которая оказалась инструктором по рукопашному бою и специалистом по холодному оружию. В первый же день она зажала стальными пальцами складку на его животе и серьезно сказала:

— А вот от этого придется избавиться.

Нолан покраснел. Имея от природы все, что другие достигали упорными тренировками, он никогда особо не заморачивался поддержанием собственной физической формы. Теперь же ему вдруг стало очевидно, что даже тонкая прослойка обывательского жирка как-то не совсем уместна на теле античного воина.

— Гонять буду до потери пульса, — честно предупредила Джульетта. И от слов своих не отступала.

На первых порах ему казалось, что его намеренно истязают. Тело его было покрыто синяками, проявлявшимися в самых неожиданных местах. Нещадно горела обожженная на солнце в первые же дни спина. Вечером без сил валясь на узкую кровать в трейлере, он чувствовал, как болят все мышцы, даже те, о существовании которых он и не подозревал.

— Мы покажем тебе, что значит суровая жизнь! Суровая жизнь не убивает — это важный урок, — улыбалась Джульетта, легко выворачивая его руку, отчего он пропахивал носом грядку в калифорнийской пыли.

— Я докажу, что мир не вращается вокруг твоей ирландской задницы! — вторил ей капитан Кроу, начиная очередную лекцию.

Один лишь Десмонд Рулфс, тренер по верховой езде, не выступал с декларациями.

— Я научу тебя сидеть на коне, — просто сказал он, и Нолан было уже облегченно перевел дух.

Верховой езде он обучался еще в юности во время съемок в своем первом голливудском проекте — проходном вестерне с не самой удачной прокатной судьбой. Но и здесь его поджидал сюприз. Македонцы не знали ни седел, ни стремян. Так что все прелести езды по-македонски он прочувствовал собственной пятой точкой.