Леди и некромант – 2. Тени прошлого - Демина Карина - Страница 2

– Я не указываю, – маг присел у тела и положил пальцы на шею. – Я предупреждаю. Схватишь сторожевое проклятье, ко мне не приходи…

– Да я…

– Тихо, – бросил третий, и стало и вправду тихо, хотя этот человек был вовсе уж невыразителен.

Не высокий.

Не низкий.

Не полный, но и не худой. Какой-то настолько никакой, что я и лица-то разглядеть не могла.

– Полог, – пояснил Альер, проводя над типом ладонью. И тот, словно почувствовав что-то этакое, обернулся… свистнул клинок, рассекая воздух, и ушел куда-то в переплетение колючих ветвей.

– Что за…

– Нервишки шалят, Халым? – заржал бородач, но как-то тоненько, и отступил на всякий случай. – Готовы все…

– И чутье неплохое, – Альер покрутил в руках призрачный нож. – И оружие… интересно, зачем он с этой швалью связался-то?

Нож развеялся по мановению пальцев духа, и тот подмигнул мне, чтобы в следующее мгновенье оказаться за спиной Халыма.

– Почто путников мирных обижаете? – спросил Альер.

И захрипел.

Упал на землю, хватаясь за рукоять второго ножа… и застыл в позе столь картинной, что даже я не поверила. А уж наемники тем паче.

– Что за хрень? – поинтересовался бородач.

– Я не хрень, милейший, – Альер сел и от ножа избавился. – Я, если позволено будет заметить, дух воплощенный…

…он поймал черный ком, который сунул в рот.

– Премного благодарю, – он изобразил насмешливый поклон. – Если у вас еще найдется проклятье-другое…

– Не траться, – глаза у Халыма тоже были бесцветными. – Духи безвредны…

…это они, конечно, зря. Может, обычные и безвредны, но вот Альер… глаза у него нехорошо так блеснули. Правда, кажется, это лишь я заметила.

– Если привязку найти, то можно подчинить… – маг втянул очередной ком в пальцы.

– Заканчивайте, – Халым будто разом утратил интерес и к октоколесеру, и к Альеру. Он подошел к нам с Ричардом и наклонился.

Уставился немигающим взглядом.

И смотрел… смотрел… Чего увидеть пытался? Нимб в моих волосах? Тайный знак? Или просто забавляло это зрелище? Извращенец несчастный.

Присев на корточки, он коснулся шеи.

Хмыкнул.

И сказал:

– Здравствуй, красавица…

– И тебе доброго дня, – пробормотал Ричард, вгоняя сложенные щепотью пальцы в смуглую шею. И Халым дернулся было, захрипел, а потом…

…потом глаза его вскипели, а на щеках проступили черные пятна. Они стремительно расползались, и кожа живого мертвеца – а Халым стал мертв в тот миг, когда Ричард к нему прикоснулась – слезала лохмотьями…

Ох, не стоило вспоминать о подобном.

В горле ком застрял. И меня снова вывернуло.

…бородач закричал, так протяжно, жалобно, а потом захлебнулся кровью, но почему-то не умирал долго. Или мне показалось, что долго? Катаясь по земле, хрипя, раздирая пальцами распухшее горло.

Над магом вспыхнула белая пелена.

И пошла язвами.

Он сражался молча. Выставил руки, будто упираясь в стену. И я даже видела эту самую стену, из мутного стекла, как и трещины, по ней поползшие. Они то вспыхивали, то таяли, чтобы появиться в другом месте, и это противостояние длилось и длилось, чтобы закончиться в один момент.

Маг покачнулся.

И упал.

И не поднялся. И лежал, когда Ричард подошел. Присел.

…прикрыл его глаза. Пожалуй, он единственный из троих выглядел почти нормально…

– Ливи, деточка, – Грен подал мне руку. – Не надо тебе смотреть на такое…

…когда я вернулась в тело, пожалуй, именно этот момент прошел мимо. Вот я стою над собою же, и вот уже со стоном пытаюсь подняться, а руки увязают в иссушенной земле. Она, мелкая и черная, липнет к вспотевшей коже, и руки выглядят черными.

Красными.

– Куда поперла, дура? – вежливо осведомился Ричард, сплевывая.

Только плюнуть не получилось, розовая слюна прилипла к подбородку, и он раздраженно стер ее.

– Я…

Я хотела кричать.

И плакать.

И если бы он полез спрашивать, как я, не ранена ли, не испугана ли, я бы расклеилась и разрыдалась. Но он не стал. И руки не подал. И просто стоял, глядя, как я пытаюсь подняться… и уже за это я была ему благодарна.

– Жива. Не ранена. Все в порядке. Спасибо, – сказала я, вытирая грязь о юбку, которая и без того была безнадежно испорчена.

– В следующий раз сиди там, – Ричард махнул в сторону октоколесера.

Я хотела сказать, что надеюсь, что следующего раза не будет, но промолчала. Будет. И мы оба это понимаем. И наверное, нам действительно повезло несказанно, что он…

– Как ты… – я сглотнула и отвернулась, стараясь не думать о мертвецах, которые меня окружали.

– Альтернативные… техники, – Ричард вцепился в гроздь подвесок. – Иногда… оказываются очень… полезными…

Я кивнула.

И именно тогда, на кивке, меня и вырвало в первый же раз.

– А…

– Скоро очнуться, – Ричард протянул платок. – Это… недолго…

Он сглотнул и отвернулся, пытаясь выглядеть невозмутимым. Но почему-то я в эту невозмутимость не поверила.

…убивать ему не приходилось.

Людей.

Нежить – дело иное, ее упокоить – святой долг порядочного некроманта, а еще его единственный заработок. Да и нет в нежити, пусть порой весьма человекообразной по виду, ничего действительно человеческого. А сейчас на траве лежали люди.

Трое.

…и тот снайпер, чье тело, Ричард надеялся, уже убрали и упокоили на городском кладбище.

И ведь эти – не последние. Слухи расходятся, что круги по воде. Ульрих поспособствует, чтобы круги эти были велики, Оливия стиснула кулачки. Выглядела она бледной, но в истерику ударяться явно не собиралась, что само по себе радовало: сил на чужие истерики у него не было.

Сил вообще не было.

Он и стоял-то исключительно на упрямстве…

…а хуже всего, что ему пришлось использовать «Серый тлен», забытый, но, несомненно, запрещенный. И действенный…

– Я тут… просто посижу, ладно? – поинтересовалась Оливия, отползая от мертвеца. Вид тот, к слову, имел преомерзительный. Да и воняло…

– Посиди, – разрешил Ричард, сам присаживаясь рядом.

Ненадолго.

В конце концов, он ведь не железный…

Сиделось хорошо. Припекало солнце. Чирикали какие-то птахи. Ричард, к сожалению, понятия не имел, какие. Он разбирался исключительно в падальщиках. Эти подтянутся ближе к вечеру…

…пахло тленом.

И еще розами.

– Почему, – Оливия вытерла губы платком и поморщилась. Ну да, не особо чистый, но какой уж был… – Почему оно подействовало… то заклинание… ведь… защита… Тихон говорил, что…

Она икнула и поспешно зажала рот рукой.

А ведь хороший вопрос, если подумать. Октоколесер и вправду был защищен. Тихон на эту защиту не один месяц потратил. Он лично вытравливал каждый завиток эльфийской вязи, а иные и кровью подпитывал. А в голове от слабости шумит. Ведь задело же… и обездвижило заклятье, и в первое мгновенье Ричард даже испугался.

Это ложь, что некроманты не знают страха.

Еще как знают. И он не исключение. Он еще успел подумать, что глупо будет просто взять и умереть, не добравшись до кладбища, и не рассказав о своей догадке никому…

…глупо и удобно.

…для Ульриха. Вот уж кто горевать не станет… и злость накатила такая, что он забыл, как дышать. А потом вспомнил и не только о дыхании.

Вдох.

Выдох.

И закрытые глаза… сон? Пусть… сны бывают разными, ему ли не знать… и те полгода, которые Ричард потратил, пытаясь постичь путь шаманов Севера, не прошли даром. В этом полусне-полуяви, когда разум отделяется от тела, с телом можно сделать многое…

…главное, не спешить.

У них, этих троих, что пришли по душу Ричарда, наверняка в запасе есть еще что-то, и стоит магу заподозрить, что жертва более подвижна, чем ему представлялось…

…серое колечко, сплетенное из волос утопленницы, сдобренное каплей крови горного хрэса. Заемная сила, дурная, тяжелая, с которой не всякий совладать способен. Но выхода нет. Если, конечно, Ричард хочет выжить.