Ученик Рун. Том 2 (СИ) - Якубович Александр - Страница 15

Я поднял обе руки чуть выше и когда все мертвецы оказались в начале импровизированного коридора, рывком влил силу в дикие щиты, делая их прочнее стали.

Десяток сосновых стволов буквально разорвало изнутри. Но чтобы направить их в нужную сторону мне пришлось обратиться к своей дикой руне Нид — ударить по основанию стволов, окутанных щитами, будто я тянул их на себя, направляя падение деревьев в нужную сторону. Это оказалось намного сложнее, чем я думал. От напряжения на секунду я чуть не потерял сознание — так потемнело в глазах, но мой план сработал. Магия исправно ударила по щитам, толкая и дикие заклинания, и опутанные ими основания стволов в нужную сторону, придавая ускорение лениво заваливающимся вершинам.

Вот, сосны синхронно устремились к земле, подгоняемые моей магией. Секунда, другая, и весь десяток покойников, что преследовал винефика, завалило тяжелеными стволами, вбивая мертвую плоть в землю, туда, где ей и место согласно местным традициям.

— Неплохо, — выдохнула Витати, — ты определенно не дурак, парень. Давай, нам надо идти… Ой!

Винефик непроизвольно прикрыла ладонью рот, когда я повернулся к ней лицом.

— Что же ты…

Я почувствовал не только вкус крови на губах — я ожидал, что у меня потечет красным из носа — но и горячие струи на щеках. У меня шли кровавые слезы.

— Давай, утрись… Я хоть и говорила, что дикие маги не перегорают, но Рей… Так и умереть можно… — тихо пробормотала девушка, помогая мне стереть кровь со щек.

Я только устало отмахнулся. Действие бычьих семян стало проходить, и на меня с удвоенной силой навалилась усталость.

— Пойдем, — просипел я, поднимая с земли булаву учителя, — может, и остальные скоро побегут.

Но сколько мы не оглядывались назад, толпу мертвецов мы больше не увидели. По всей видимости, мертвецы или потеряли наш след, или потратили слишком много времени, пробираясь меж поваленных деревьев. В любом случае, теперь мы шли только вдвоем.

— Парень, послушай. Со щитами конечно хороший фокус, ты усвоил науку, но пойми, нельзя делать их такими большими. Я испугалась, когда ты еще два рыкача порвал на море, думала, ты там у мачты и кончился. А тут сразу дюжина щитов! А еще и дикая Нид! Ты же насильно проталкиваешь силу через себя, так? Когда уплотняешь Ур?

Витати говорила тихо, едва шевеля губами, но каждое слово винефика падало в моей голове, как камень. Я очень устал.

— Ну, проталкиваю, и что? Я же стараюсь, чтобы магия текла через меня, как ты и учила…

Дочь Келанда промолчала, но по лицу Витати я видел, что она недовольна таким отношением.

Я же стал размышлять о том, как часто я проходил у самого края. Сначала в темнице, где меня пытали подручные Ракона, потом когда меня чуть не зарезали — учитель волновался, что травма горла может повлиять на магические каналы. Потом на море, когда я потопил сразу два рыкача. А теперь, вот, я наколдовал сразу десяток диких щитов, моментом влив в них огромное количество магической силы. И каждый раз — у меня носом шла кровь. Или как сегодня, кровавые слезы. А в темнице так вовсе кровь сочилась сквозь кожу, будто обычный пот. И каждый раз я оставался цел и невредим, будто бы не произошло ничего необычного. Как там говорил Эдриас? Границ нет? Возможно, дело как раз в загадочном колдуне, который стал моим молчаливым попутчиком. Возможно, именно он не только сделал меня магом, но и гасит тот самый откат, не позволяя мне получить магическую травму. А это значит, что границ в магии для меня на самом деле не существует. Вот только проверять эту догадку было как-то боязно. Я не мог лишиться обретенной магии, ни в коем случае. А еще я не мог подвести учителя, человека, который через ту самую границу переступил, и в итоге стал магическим калекой.

До Трех Башен мы дошли, когда было уже далеко за полночь. Я еще раз выудил пару бычьих семян из кожаного мешочка, чтобы просто не рухнуть от усталости, взяла парочку и Витати. Несколько раз я порывался бросить булаву истигатора или спрятать под каким-нибудь камнем, но от мысли, что до артефакта доберутся ходоки, впитают силу зачарованного шестопера и превратятся в целую стаю стремительных убийц, мне становилось не по себе. И я оставлял булаву в перевязи за спиной, там, где она болталась всю дорогу.

Стены дагерийской твердыни показались, когда мы поднялись на очередной холм. Крепостная стена, высотой не менее пятидесяти футов, была хорошо освещена, а еще с полдюжины костров разведено прямо в чистом поле, чтобы дать дополнительный обзор. По всей видимости, стражи границы кого-то ждали, причем со своей собственной территории.

— Как думаешь, мы похожи на мертвецов? — спросил я Витати.

— Ну, мы еле плетемся, так что, думаю, похожи.

— Надо подать какой-нибудь сигнал…

— Ага, согласна.

А потом мы просто продолжили тащиться вперед. Но вот, мы уже почти заступили в круг света одного из костров, разложенных у дороги, и я понял, что либо сейчас наколдую пару стрел Тир, либо получу в грудь уже другую стрелу, обычную. Так что нехотя, но мне пришлось поднять руки и сотворить два красных контура, в который легко легла руна в виде стрелочки. А после — отправить этот снаряд в полет печатью Нид, прямиком в небо.

— Подождем, — сказала Витати, усаживаясь на пыльную колею дороги.

— Ага, — согласился я, рухнув рядом с винефиком.

Или наш сигнал заметили, и прямо сейчас навстречу выедет конный отряд, или придется повторить через пару минут. Соваться к ярко освещенной крепости, рискуя получить стрелу в грудь, как-то не хотелось.

Незаметно для себя я так и отключился, сидя на холодной земле. Но в чувство меня привел топот копыт и крик одного из бойцов крепости:

— Эй! Кто такие?! Назовитесь!

Витати быстрее меня вскочила на ноги, после чего замахала руками и крикнула:

— Шли с караваном купца Пирия! Отвлекали мертвяков!

После того, как пяток всадников услышал человеческую речь, двое ударили пятками по бокам лошади и устремились к нам. Непонятно как, но меня моментально закинули в седло — буквально затащили за шкирку, дочь Келанда же смогла устроиться за вторым всадником сама.

— Давай! Назад! Назад! — прокричал один из всадников, усатый мужчина средних лет, видимо, командир.

Уже во дворе крепости нас встречали другие пограничники, а еще Берни с несколькими наемниками.

— Живые! Смотрите-ка! — прокричал маг-целитель, после чего по рукам наемников пошли мелкие монеты.

«Они ставили на то, выберемся мы с Витати или нет?»

— Эй, парень, это что у тебя такое?! — спросил один из пограничников, указывая пальцем на многочисленные амулеты и булаву за моей спиной.

— Это… — начал я.

— Это все мое, — послышался голос учителя.

Сам Осиор, поддерживаемый сейчас под локоть Ирманом, вышел из-за угла небольшой сторожки и направился прямиком к нам.

— Шестопёр тоже мой, — продолжил Осиор.

Я же наблюдал, как вытянулось лицо командира разъезда, что подобрал нас у стены, когда он смог получше рассмотреть оружие за моей спиной.

— А… Э… Это же…

— Да, я знаю, — перебил служивого поясной маг, подавая Ирману сигнал снять с меня поскорее хотя бы оружие истигатора. — Они могут идти? Нас ждет комендант.

Служака только кивнул головой и, убедившись, что мы с Витати держимся на ногах, стал показывать дорогу. Замыкали нашу процессию еще несколько бойцов, так что создавалось впечатление, что мы находимся под стражей.

— Как вы? — тихо спросил учитель. — Я пытался добиться того, чтобы вам навстречу вышли, но…

В этот момент мы подошли к небольшой сторожке, что стояла в углу крепостного двора, так что учитель притих. Командир разъезда толкнул плечом дверь, а сам отошел в сторону, впуская нашу четверку.

— Командир! В крепость доставлены двое! Утверждают, что шли вместе с караваном господина Пирия!

Внутри была тускло освещенная комната с парой стульев, узким столом и лавками, расставленными по периметру помещения.

— Принял. Обожди пока немного, — махнул рукой мужчина в старом нагруднике, что прямо сейчас сидел за другим концом стола и разбирался с какими-то документами.