Вечная душа (СИ) - Большаков Алексей Владимирович - Страница 17

Москва встретила Черкасова легким утренним туманом. За время его отсутствия заметно изменились Ленинградский и Ярославский вокзалы, расположенные по соседству. Появилось множество ларьков с разнообразными товарами, преимущественно китайского производства. Андрей нашел ларек, где можно было перекусить на ходу. Удивленный московскими ценами, он взял себе лишь горячего чая, достал оставшиеся с дороги пирожки и пристроился на длинном столике у ларька. Рядом бомж неопределенного возраста с опухшей, перебинтованной грязным бинтом рукой и выцветшим синяком под правым глазом собирал недоеденные спешащими людьми остатки пищи. Бомж с жадностью доедал оставленную кем-то сосиску в тесте, и никто не обращал на него внимания. Андрей предложил мужику пирожок. Он лениво поблагодарил и спросил: «Командир, может, мелочишка найдется мне на курево?» Как-то неудобно было отказать. Пришлось дать немного денег. «Здесь-то как оказался?» — поинтересовался Андрей. «Ой, это долгая история», — неохотно ответил бомж и отошел.

Андрей нашел телефон-автомат и позвонил Большакову. Тот предложил подъехать к нему домой. Андрей еще ни разу не был в гостях у профессора. Было немного странно и неудобно: в разгар буднего дня Большаков захотел встретиться дома, а не на работе. Впрочем, Андрей не знал, где сейчас работает профессор, да и выбора у него не было. Пришлось ехать по указанному адресу.

Москва жила своей обычной, знакомой Андрею суетливой жизнью. Только сейчас появилось множество рекламных растяжек и щитов, стало больше машин. Но метро было таким же, оно втягивало мощной воронкой нескончаемую, спешащую с трех вокзалов людскую толпу. Реклама на каждом углу, даже на ленте эскалатора радостный девичий голос из динамика вещал о прелестях женских прокладок какой-то известной фирмы. Прокладки Андрей точно покупать не собирался. Ему стало почему-то грустно и неприятно. Вдруг опять захотелось сельской тишины.

Чем так привлекательна столица? Почему все стремятся сюда? Работа, конечно, работа, хорошие заработки и перспективы. А кому-то нравится и здешняя суета. Странные люди. Андрей уже стал сомневаться: стоило ли вообще затевать все это и ехать сюда.

Профессор жил довольно далеко от центра. От метро пришлось добираться еще и на троллейбусе. Андрей без труда нашел нужный дом на улице с непривычным названием Салям-Адиля. С сильно бьющимся сердцем Андрей нажал кнопку звонка квартиры профессора.

Большаков встретил очень доброжелательно, словно к нему приехал долгожданный, добрый друг. Он был дома один: летом семья его предпочитала жить на даче.

Дела обсуждали за чаем. Профессор был высокого мнения об Андрее как об ученом. Новость, что ведущий, самый перспективный сотрудник лаборатории остался в селе, вызвала у всех недоумение. Этот поступок активно обсуждали. А вскоре финансирование лаборатории резко сократили, исследования пришлось заморозить, люди разошлись.

— Отношение властей к ученым, особенно к тем, что работают на гражданку, более, чем прохладное, — с горечью сказал профессор, — финансирование идет по остаточному принципу. Сейчас новый президент из ФСБ-ешников, ситуация начала понемногу выправляться. И наше направление исследований становится весьма перспективным.

— Чем вы занимаетесь сейчас? — спросил Андрей.

— Наш отдел специализирован по паранормальным явлениям. Занимаемся телекинезом, телепатией, изучаем душу человека. Ты обмолвился, что освоил выход души из тела. Интересно, интересно…

— Да! Я совершал продолжительные астральные полеты.

— Перспективно. Не зря терял время у себя там, на периферии.

— Здесь, у вас, вы помните, начал осваивать методику. Там совершенствовал и опробовал на практике. Все довольно просто.

— Помню твои исследования, — сказал профессор. — После твоего бегства у нас вся работа по этому направлению повисла…  Ясно, что ты не стоял на месте. Под душой ты подразумеваешь, как у нас и было принято, энергетическую субстанцию человека, включающую всю его психику?

— Да, все, что крутится у нас в мозгу, помогает нам мыслить, вселяется и управляет нашим телом, остается после нашей смерти. Душа способна выходить из тела и возвращаться, если человек не умер.

— Значит, ты научился отделять душу от тела и возвращать ее назад по своему усмотрению. Работал только со своей душой и телом или пытался экспериментировать еще с кем-нибудь?

— С женой тоже. Мы с ней совершали совместные полеты.

— Так, так, — произнес профессор удовлетворенно, — а мне доказывают, что удалить чужую душу из тела может только Бог. Да и то после смерти.

— В момент смерти душа выходит сама, это как инстинкт, это запрограммировано природой, Богом, если хотите — убежденно сказал Андрей. — В мертвом теле душа находиться не может. Ей нужны определенные условия и энергетика, которая есть только в живых телах.

— Это понятно, — сказал профессор и спросил:

— Очень сложно работать с душой человека? Любую можно отделить от тела и вернуть назад?

— Сложно работать с чужой душой. Нужно проникнуть в подсознание, нарушить связь души и ума, направить душу к выходу из тела.

— Проще работать, когда человек сильно пьян или обкурился до галлюцинаций, — сказал профессор. — Тогда подсознание раскрывается.

— Да, наверное, — ответил Андрей. — Я ни с кем кроме жены не работал.

— Что же, возможно, поработаешь у нас.

— Так, а вы не сказали, где конкретно работаете сейчас.

— Давай поговорим потом, секретность у нас, — неуверенно сказал профессор, но после небольших раздумий добавил:

— Ладно, скажу тебе. Все равно, думаю, вместе будем работать. Я руковожу недавно созданной под кураторством ФСБ секретной лабораторией.

— Под кураторством федеральной службы безопасности? Бывшего КГБ? — спросил Андрей.

— Их самых. Рассказывал уже о тебе нашему куратору. Прежде всего вы должны встретиться.

— Мне придется ехать на Лубянку? — опять поинтересовался Андрей.

— Не думаю, что туда. Подожди, я сейчас ему позвоню, — сказал профессор.

Вскоре Алексей Владимирович вручил Андрею листок с адресом. Опять пришлось ехать с пересадками на окраину Москвы. Здесь во дворе среди недавних новостроек он нашел серое двухэтажное здание. Без вывески, без обозначений, только затертый номер адреса под крышей. Массивная стальная дверь на входе, решетки на окнах. На двери не было даже ручки. Лишь дымофон для связи. Мрачно, не хотелось в здание заходить.

Андрей в нерешительности постоял у двери какое-то время, собираясь с духом, затем все же нажал кнопку звонка дымофона.

— Вам к кому? — раздался недовольный грубый мужской голос. Словно своей грубостью невидимый собеседник хотел отпугнуть потенциального посетителя этого мрачного здания.

— К Гепалову.

— Проходите, третий кабинет.

Дверь медленно, неохотно отворилась. Помещение напомнило Андрею отделение РУВД в их райцентре. Точно такая же кабина с турникетом при входе, довольно узкий коридор с кабинетами под номерами, но без табличек. Третий кабинет был рядом с входом. Андрей неуверенно постучал в стальную дверь.

— Войдите! — сказали за дверью не тем недовольно-неприветливым голосом, что встретил Андрея на входе.

В небольшом кабинете за единственным столом сидел одетый в строгий костюм мужчина плотного телосложения, лет сорока. При появлении Андрея он приподнялся и протянул ему руку.

— Вы Андрей Черкасов? Будем знакомы! Я — Сергей Александрович Гепалов. Можно просто Сергей. Мне звонил Большаков по вашему вопросу, — Андрей уловил внимательный, изучающий взгляд карих глаз. — Присаживайтесь, поговорим.

— Спасибо, — сказал Андрей, присаживаясь напротив.

— Ну, расскажите о себе.

— Родился я сорок лет назад в Больших Полянах. В школу пошел как все, учился…

— Думаю, про детские годы, институт, даже работу здесь не нужно, — прервал Гепалов. — Не скрою, нам вас настоятельно рекомендовал ваш бывший руководитель, мой добрый товарищ Алексей Большаков. И мы уже начали проверять вас. Знаем даже о гибели ваших родителей. Давайте по делу. Я буду спрашивать, а вы отвечать.