Поток (СИ) - Трофимов Алексей - Страница 2

— Может ты мне поможешь с этим покончить? Ведь все так просто… Вдоль по руке и через полчаса все… мой ад закончится предсмертными галлюцинациями… Хотя… это мы уже проходили. Много раз проходили… Вначале боль… Потом слабость, затем легкость и… Снова свет, удар молнии, прожигающий насквозь, кома… Неужели все так и должно быть? Скажи, друг… Молчишь? Конечно молчишь… Ты же просто нож… Просто нож!

Я почувствовал, как начинаю закипать… Сердце бешено колотилось в груди, разгоняя кровь по жизненно важным органам. В висках стучало будто молотом по наковальне. Мир вокруг становился словно нереальным. Все чувства разом обострились, тело напряглось, и я с размаху кинул нож в случайном направлении…Пролетев через зал он удачно воткнулся в заднюю стенку шкафа, вдребезги разнеся хрупкое стекло на двери… Грохот осыпающихся стекол немного привел меня в чувство… Я подошел чтобы вынуть нож. Осколки разбитого стекла под ногами приятно холодили ступни. Они легонько хрустели, иногда прорезая мягкую кожу. Через несколько секунд я уже стоял в луже собственной крови, но боли не чувствовал… Все мое внимание было приковано к тому что лежало под ножом, вогнанным в стенку по самую рукоять. Это был телефон… Не дешевый, конечно, но в остальном он ничем не отличался от прочих. Те же функции, что и в других такого же класса. Единственное отличие это содержимое его памяти. Там хранились фото моей прошлой жизни. Их там были сотни. Нет — тысячи. Тысячи картин, наполненных радостью, болью и отчаяньем… Как же давно я не брал его в руки… Он был покрыт толстым слоем пыли. Я смахнул ее и нажал на кнопку включения… Спустя несколько секунд на дисплее высветилось приветствие: «Здравствуй, Марк. Может не стоит?» От прочитанных слов я расплылся в нервной улыбке. Лишь спустя 10 минут я решился открыть галерею… Разум говорил, что делать этого не надо, но жажда моральной смерти оказалась гораздо сильнее…

В мои глаза нескончаемым потоком хлынула информация, обрывки снов, воспоминаний, жизней, коих было невероятное множество. Я ощутил жжение во всем теле. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я почувствовал, что задыхаюсь… Мир в мгновение стал вначале серым, потом темным, а вскоре и вовсе пропал. Тело обмякло, и я понял, что падаю. Из последних сил я попытался схватиться хоть за что-нибудь, но поскользнувшись в луже собственной крови, со всего маха рухнул, ударившись головой об пол…

Круговорот мыслей и воспоминаний прервал удар кулаком и грубый мужской голос:

— Эй, парень… Парень, ты слышишь меня? Уже утро. Мы закрываемся…

— Да что ты с ним возишься? Выставь его за дверь. Делов-то?

— Джонни, заткнись! Не дорос еще отца учить!

— Но…

— Я СКАЗАЛ ЗАТКНИСЬ, ДЖОННИ!!! Нужно быть терпимее к тем, кто каждые выходные просаживает столько денег в нашем баре…

— Я же просто…

— Еще одно слово, и ты неделю будешь бесплатно работать. Ты знаешь. Я шутить не люблю…

Буркнув что-то под нос Джонни будто растворился в воздухе.

Я оторвал свою голову от стола и проговорил еле слышно:

— Пить…

— Что?

— Воды бы… В горле пересохло…

— Джонни… Джонни, мать твою! ТЫ ТАМ ОГЛОХ ЧТО ЛИ?!

— А… Что?!

— ВЫРУБИ МУЗЫКУ И ПРИНЕСИ СТАКАН ВОДЫ! ШЕВЕЛИСЬ! БЫСТРЕЕ Я СКАЗАЛ! НУ КАК ТАКИЕ ТОРМОЗА КАК ТЫ ПОЛУЧАЮТСЯ?! НУ ВЕСЬ В МАТЬ!

Притащив стакан воды Джонни с ухмылкой сказал:

— Ты прям как моя мать говоришь. Слово в слово прям… Только она считает, что я в тебя пошел…

— ЧТО?! ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!

— Говорю, что воду принес, папочка!

— ДА Я ТЕБЕ….

Решив, что данная ситуация меня никак не касается я залил в себя стакан воды и медленно поплелся к выходу. Не дойдя всего пару шагов меня окликнули:

— Парень, а имя то у тебя есть?

— Марк…

— Прям как… Ну не важно в общем. Редкое имя для здешних мест. Ты куда-то торопишься? Садись за стол. Поговорить с тобой хочу.

— А без этого никак?

— Никак. Ты ведь все пил, да закусывал, а платить-то кто будет?

Я молча развернулся и подошёл к столу. Положив купюру на стол спросил:

— Этого хватит?

— Эмм… Даже слишком, наверное… Эх… Придется за сдачей идти.

— Не нуждаюсь…

— И всё-таки я принесу. Я хоть и торгаш, но мне чужого не надо. Присядь, я сейчас…

Когда он ушел, я заметил, как презрительно сверлил ему спину Джонни. Он вряд ли бы так поступил… Честность это явно не его лучшее качество.

Вернувшись со сдачей, отец Джонни вымолвил:

— Ты хоть и не спрашивал, но меня Льюис зовут. Я хозяин этого бара. Вон тот лентяй как ты уже понял — Джонни. Это мой младший сын. За баром обычно бывает старший. Я думаю ты его тоже уже знаешь. Ты ведь не первый раз здесь. И что-то мне подсказывает не последний. Ну если что его Генри зовут.

— Спасибо. Я запомню.

— А вот скажи мне, Марк… Сколько тебе лет?

— А что?

— Да ничего. Просто странный ты какой-то. Вроде молод. И не беден как я понимаю. Бедняк то не будет каждые выходные столько пропивать. Да и одет ты не в лохмотья, ну а про тачку я вообще молчу. Сколько ты за нее отдал? Сто? Двести? Может пятьсот тысяч?

— Много отдал. Ты прав. Но счастливее она меня не сделала… Дорогая груда металлолома. Не более…

— Да… И при таких-то возможностях ты каждые выходные приезжаешь хрен пойми куда. Заходишь в мой бар. Напиваешься и под утро уезжаешь. Неужели места приличнее не нашел? Не думай — я-то не против. Но с тобой явно что-то не так…

— Может ты даже знаешь, что?

— Нет. Я знаю лишь то что вижу.

— И что же ты видишь?

— Ты вечно хмурый, молчаливый и все время пьешь будто в последний раз. А еще этот капюшон, вечно скрывающий лицо. Прячешься здесь от кого-то? И почему именно здесь?

— Традиция у меня такая… Беру пиво. Еду подальше от людей и пью. Если мало взял с собой, то заезжаю сюда и еще пью…

Льюис засмеялся.

— Ты хоть раз взял с собой столько сколько нужно?

— Нет.

— Да и сними ты с себя этот гребаный капюшон. Хочу на лицо твое глянуть. Никогда не видел богатого алкоголика.

— Это плохая идея…

— Да расслабься ты, парень. Даже если тебя ищут это не мое дело и в полицию звонить не буду.

Он протянул руку чтобы скинуть капюшон. Я резко дернул головой назад, чтобы увернуться, но алкоголь в моей крови предательски дезориентировал меня. Голова закружилась, и я с грохотом свалился назад. Когда я, наконец, пришел в себя от падения, надо мной уже стоял Льюис и протягивал мне руку. Он помог мне встать, усадил обратно на стул и, глядя мне в глаза, заикаясь сказал:

— Т… Т… Твооою мать! Ты же Марк Сильвер! Серебряный ветер! Чемпион по бегу на короткие дистанции. Мужик, ты не представляешь, как я тебя люблю! Ведь все что у меня есть… Бар, доходы, нормальная жизнь. Это же все благодаря тебе…

— Да ладно? Не помню, чтоб я благотворительностью занимался.

— Да какая на хрен благотворительность? Я был на самом дне этой жизни. После срока в тюрьме за торговлю наркотой я не мог ни на работу устроиться, ни даже на подработку. Только и оставалось снова за решетку. А тут еще и жена забеременела третьим… Я не мог позволить им голодать и решил последний раз вернуться к торговле наркотиками. Удача была на моей стороне и за полгода я неплохо поднялся. В общем хватило и на жизнь, и на то чтоб немного накопить на всякий случай. А то мало ли что… И тут…

— И тут я, проходя пьяный мимо твоего дома, случайно роняю свой бумажник, и ты находишь в нем столько денег чтоб открыть свой бар?

— Неет… Тут моя женушка узнает откуда я взял все свои деньги и устраивает истерику. В общем я пообещал ей завязать окончательно и отдал ей всю накопленную сумму. И знаешь, что сделала эта проказница? Она поставила все бабки на тебя в забеге против этого чемпиона. Араба. Как его там? Короче «сын ветра» он себя называл. В день твоего забега она рассказала где сейчас мои деньги. Я был готов ее убить… Но она сказала, что ты не так прост и что это наш единственный шанс на нормальную жизнь. Она посадила меня перед телевизором и заставила смотреть как все пройдет.