Он/Она - Аркади Алина - Страница 2

– Привет, – опирается на стол, сокращая между нами расстояние. – Мне пришёл отчёт о состоянии счёта. Сколько ты ему дала на этот раз?

Замираю в ожидании надвигающейся в лице собственного отца. Всё время забываю, что все финансовые операции по моему счёту сразу же ложатся на его стол.

– Пять миллионов.

– Чего? Рублей?

– Конечно рублей!

– Зачем ему на этот раз? – отец откидывается на спинку кресла, постукивая по столу ручкой.

– Игорь планирует открыть сеть кафе быстрого питания. И партнёра уже нашёл, сейчас ведут переговоры, – оправдываюсь в который раз. Меня не покидает стойкое ощущение дежавю.

– Василиса, ты слепая? Какое это по счёту начинание твоего мужа? Пятое, шестое, восьмое… я сбился со счёта идиотских идей Игоря.

– Пап, на этот раз он всё спланировал, рассчитал, продумал…

– Дочь, как можно быть такой невероятно умной и беспросветной дурой одновременно?!

– А вот это уже обидно, – надуваю губы, словно в детстве.

– Зато правда. Ты же знаешь, не умею юлить, мне проще в лоб сказать. Чего только Игорёк не придумывал: сеть заправок была, рестораны азиатской кухни были, салоны красоты, печатное издание, уличные кафе, аттракционы в парке, даже барбершопы хотел открыть. – Папа возносит руки к небу. – Теперь – кафе быстрого питания. Вась, тебе не кажется, что он просто выуживает из тебя деньги, откладывая на безбедную старость?

– Мы планировали стареть вместе.

– Мы? Мне так не кажется. У него другие планы.

– Ты не был против нашей свадьбы, насколько я помню.

– Нет. Не мог я тебе запретить – ты бы меня просто возненавидела, наделала бы тонну глупостей, желая быть рядом со своим Лавийским. Я поступил грамотно, не препятствуя вашему браку. Был уверен: через год-два ты наиграешься, поймёшь, какое он ничтожество, и сама дашь ему пинка под зад. Нет же, вот уже пять лет вы «строите» идеальную семью. – Папа выдыхает, переходя практически на шёпот. – До сих пор жалею, что тогда не познакомил тебя с Рокотовым. Отличная была бы пара…

– Сердцу не прикажешь. Где гарантия, что этот твой сын старого друга мне понравился бы или я ему?

– Он бы тебе понравился, точно. Статный мужик, умный, интересный, целеустремлённый. Несётся по жизни, словно локомотив на полной скорости – интересуется, познаёт, новое для себя открывает. Когда вернулся из Европы, на ноги поставил бизнес, который Сергей чуть было не похерил…

– Играл? – интересуюсь.

– Был слаб на передок! – резко высказывается отец, а я краснею, понимая, о чём речь. – Прости. Говорю, как есть. Женщин было пруд пруди, менял, как перчатки, и каждая стремилась свой кусок оттяпать. Слабохарактерность и ведомость не лучшие спутники по жизни. Почти всё просрал, вовремя сын вернулся. Разогнал всех открывших рты на бизнес семьи, взял всё в свои руки, за несколько лет вернул компанию в топ-двадцать.

– А друг твой?

– Умер пять лет назад – алкоголь и женщины сгубили, но сына поженить успел – там какое-то выгодное слияние было… Давно Рокотова-младшего не видел, женат на дочери бизнес-партнёра, а мог бы жениться на тебе и в моей компании работать или в своей, но всё равно со мной…

Снова отец за старое. Пять лет назад все уши этим Рокотовым мне прожужжал, но я наотрез отказалась с ним знакомиться. Мне замуж по любви хотелось, а не потому, что кто-то для кого-то выгоден в бизнесе.

– Пап, снова за своё. Мой муж – Игорь, смирись с этим.

– Вась, – вздыхает отец, – не давай больше Игорю денег, просрёт всё, а толку ноль. Попомни мои слова: никаких кафе быстрого питания не будет. Он мог здесь, на своей должности попытаться добиться чего-то – больше бы толку было и моего уважения.

– Он просто хочет иметь что-то своё, понимаешь? Доказать тебе, что тоже умеет, может создавать, – как всегда защищаю мужа перед отцом, но с каждым разом всё меньше и меньше искренности в моих словах.

– У него есть ты, что ещё нужно?

– Своё дело – интересное и захватывающее.

– Он мог бы трудиться в нашем деле и преуспеть. Мозги у него есть – желания и стремления нет. Хотя не прав я – есть стремление: набить кубышку твоими деньгами.

– Пап, снова ты за своё! – вскакиваю со стула, теории отца переходят все границы.

– Василиса, ты знаешь, что я недолюбливаю Игоря, за что – тоже знаешь. Поверь, все всё видят. Все, кроме тебя. Он женился на твоих деньгах, то есть на моих. Единственное, с чем ему не повезло – ты умная, была бы дурой, всё было бы для него проще. Вешал бы тебе лапшу про сто пятый новый бизнес-план, а ты бы бабки отстёгивала. А с тобой не всё так просто, ты в цифрах разбираешься, в принципах рынка и акций. Ему, чтобы деньги у тебя взять, нужно сначала доказать, зачем и для чего. Это радует – хоть где-то напрягается твой не желающий напрягаться вовсе муж.

Отец поджимает губы, отворачиваясь к окну, из которого открывается шикарный вид на Москва-сити. Подхожу, кладу руку на его плечо. Папа на голову выше меня, даже когда я на каблуках.

За шестьдесят, но всё ещё видный мужчина, привлекающий женщин всех возрастов: подтянутый, собранный, всегда одет с иголочки. Серые глаза всё так же блестят стальными искорками, а седина на висках прибавляет лоска.

Я на него очень похожа – серые глаза, тёмная копна вьющихся волос и, конечно же, мозги. Как говорит отец: «От меня ты взяла всё самое лучшее». И я не спорю, никогда не спорю, лишь в вопросах, касающихся Игоря.

– Пап, я понимаю, о чём ты говоришь, но у нас с мужем гармоничные отношения. Он обожает меня – я чувствую, относится с заботой и нежностью, никогда не позволяет даже грубого слова в мою сторону.

– Ещё бы он позволил! Придушил бы! – вспыхивает папа. – Тебе с ним интересно?

– В каком смысле?

– Как с человеком. Как с партнёром. И я сейчас не про постель говорю. Мне вот с Тамарой интересно. Она для меня партнёр – друг и прекрасный собеседник в первую очередь, моя поддержка в любой ситуации. Мне не стыдно перед ней обнажиться, показать, что и сильный мужчина иногда бывает слабым. И она не осудит, я знаю, поймёт.

– Тогда почему не поженитесь? Сколько лет вы вместе, десять? – Даже не помню, когда закрутились отношения отца с Тамарой, кажется, она всегда была в его жизни.

– Двенадцать. Потому что нам так хорошо, штамп в паспорте ничего не решает. Ты взрослая, сын Тамары тоже, у вас своя жизнь, у нас своя – так, как нам нравится. Я предлагал ей, но ответа не получил, а потом мы поговорили и решили, что всё устраивает обоих. Живём вместе, спим вместе, проводим время вместе, что ещё нужно?

Решаюсь на вопрос, который давно крутится в мыслях. Сейчас папа максимально разоткровенничался, что бывает крайне редко и мало. В такие моменты я могу спрашивать обо всём, и он обязательно ответит.

– Пап, а почему вы с Тамарой общего ребёнка не захотели?

– Мы хотели. Но она детей иметь не может после сына, какой-то там диагноз, а я не настаивал – у меня ты есть, у неё Ромка. Мы живём друг для друга, – целует меня в макушку, обнимает, прижимая крепче.

Безмерно ценю такие моменты, как сейчас, когда папа на какое-то время перестаёт быть строгим генеральным директором и становится просто отцом – открытым и доступным для меня, проявляющим отеческую нежность и мягкость. Я ведь всё-таки девочка, и такие моменты мне просто необходимы.

– Вась, с внуками никак? – осторожно спрашивает, затрагивая болезненную для меня тему.

– Пока никак… – отворачиваюсь, вглядываясь в пейзаж за окном. – Совсем никак. Столько клиник, обследований, всевозможных анализов, процедур, дорогих препаратов, даже ЭКО… и никак. Порой мне кажется, что я помешалась на этом.

– Ну тебе же не пятьдесят лет, времени ещё много, – успокаивает отец. Обычно старается не затрагивать тему детей, но сегодня, видимо, откровенный разговор в обе стороны. – Что Игорь говорит?

– Предлагаю пройти обследование ещё раз – наотрез отказывается, говорит, достаточно того, что его проверяли с ног до головы ещё четыре года назад – с ним всё в порядке. И со мной в порядке, вот только родителями мы пока так не стали.