Боги на неполный рабочий день (ЛП) - Аарон Рэйчел - Страница 20

— Я думал, дело было не в деньгах, — сказал Ник.

— Это не значит, что я рада их терять! — закричала я, прижимая пальцы к глазам. Или это, или рыдать от злости. — Я узнала сегодня, что проклятие издевается над нами сильнее, чем я думала. Мы оба так обанкротимся.

Я притихла, чтобы Ник сказал, что он не обанкротится, и все будет хорошо, как он сказал ранее. Он молчал в этот раз, от этого мне было хуже. Я хотела предложить пойти домой, пока я не расстроилась сильнее, но Ник сжал мою руку.

— А если деньги вовсе не вовлечены?

Я нахмурилась, не понимая.

— Твое проклятие забирает пятьдесят процентов денег, которые ты получаешь, да? — сказал Ник, серые глаза радостно сверкали. — А если продавать не за деньги?

— Как бартер?

Ник быстро кивнул.

— Если ты берешь холодильник за тысячу долларов и меняешь на телевизор, который стоит тысячу долларов, проклятие может это испортить? Разрежет телевизор пополам?

— Н-не знаю, — сказала я, а потом улыбнулась. — Давай попробуем.

Ник улыбнулся, и мы развернулись, побежали среди пьяных, поющих песни за кебабами, пирожками и корн-догами у прилавков с едой, которые не собирались освобождать первый этаж Ночного Аукциона. Когда мы вернулись к торговцам одеждой, я поняла, что мне было нечем торговать.

— Я сделаю, — Ник вытащил кошелек, не дав мне сказать, что не так.

— Уверен? — нервно спросила я. — Я уже дорого тебе стоила.

— Я сейчас заработал, — сказал он. — Я хочу посмотреть, сработает ли это, как и ты. Что хочешь обменять?

После обсуждения и анализа прилавков мы выбрали нож за тридцать долларов. Он был новым, в коробке, такое всегда требовалось, и я решила, что шансы убедить кого-то обменяться были высокими. Нику все равно нужен был нож, так что, если мы не сможем его продать, потери были небольшими. В обычных обстоятельствах я бы назвала это безопасной ставкой, но я теряла деньги на таком всю ночь, так что сердце колотилось, пока я несла новый нож на этаж выше к новым торговцам, чтобы начать торг.

Я начала с первого прилавка. Я не знала, было дело в проклятии, или леди там не понравилось мое лицо, потому что я едва открыла рот, и она отмахнулась. За вторым столом парень, что иронично, продавал все, связанное с драконами. У него были книги с автографами Бетезды, королевы кланы Хартстрайкер, и прочие вещи от драконов, которые были ценнее, чем в магазине сувениров при посольстве Дракона. Тут были плакаты Белой Ведьмы и ее красивых сестер, жуткого вида соусы, которые, наверное, хорошо принимали люди, даже сияющие диски, которые он назвал чешуей дракона. Это, конечно, не была чешуя. Я не знала, из чего они были сделаны, но ни один дракон не оставил бы частички себя для смертных, особенно, чтобы их потом продавали.

Но, хоть чешуя была подделкой, остальное выглядело прилично. Вещи драконов всегда надежно покупали, особенно в СЗД, где было много драконов. Как и многие торговцы тут, он продавал и другое, и я спросила, интересовал ли его мой нож. К моему удивлению, он отозвался, и я получила стопку плакатов, что разыскивался тридцатилетний дракон, изданные бывшей службой Анти-дракон при Алгонквин. Один даже был с автографом известного охотника на драконов Ванна Йегера, это делало плакат исторически значимым.

«Цена в интернете: сорок пять долларов за все».

— Черт, — шепнула я, когда Сибил назвала цену. — Черт, — я посмотрела на Ника. — Я заработала деньги.

— Заработала, — согласился он, широко улыбаясь.

— Я заработала! — закричала я так громко, что вся толпа обернулась ко мне недовольно, но я была занята, обнимая Ника и подпрыгивая. — Сработало! Ура! Мы это сделали! Мы сломали…

Я застыла так резко, что ударилась лбом об металлическую грудь Ника.

— Постой, не сработало.

— О чем ты? — спросил Ник. — У тебя доход впервые за месяцы.

— Нет, не вышло, — я тряхнула стопкой плакатов. — Это не доход, это больше вещей. Я не могу платить папе плакатами, а если я попытаюсь их продать, получу только двадцать два доллара и пятьдесят центов, а не сорок пять. Это меньше, чем нож, и я все равно потеряю деньги.

— Можно попытаться обменять плакаты на что-нибудь ценнее, — предложил Ник.

— Это тоже не сработает, — отчаялась я. — Мне повезло, я нашла хорошую сделку, но не могу рассчитывать на это всякий раз. Даже если бы я была королевой обмана, мне пришлось бы все продавать вдвое дороже, чтобы побороть проклятие в пятьдесят процентов, а этого не будет. Это не сработает.

Ник нахмурился, и я ощутила себя ужасно за то, что расстроила его, что было глупо, ведь это я пострадала. Я думала, что победила проклятие, но, хоть было приятно, что хоть что-то сработало, не могла пробиться, когда с наличных срезало пятьдесят процентов…

Я застыла, глаза расширились.

— Погоди, — я сжала плакаты. — Постой-постой.

Ник терпеливо скрестил руки на груди, а я развернулась, разглядывая столы, пока не нашла тот, который был мне нужен. Прижав ценную добычу к груди, я подбежала к прилавку, где крупная леди продавала косметику, украшения для волос и подержанные украшения. Искала я долго, но обнаружила серьгу без пары со скидкой, сканер Сибил показал, что это было то, что я искала. Пришлось дольше уговаривать женщину продать ее мне, но я уже торговалась на полную катушку, возвела историческую и денежную ценность моих плакатов до Небесных путей. Наконец, моя страсть к короткой, но странной истории СЗД победила, и я ушла с серьгой в горячих ладошках. Когда я показала Нику приз, он не был впечатлен.

— Что ты будешь делать с одной серьгой? — спросил он, хмуро глядя на золотой гвоздик в моей ладони. — Она даже не интересная. Просто шарик.

— Шарик золота в четырнадцать каратов, — заявила я, крутя гвоздик, чтобы он увидел крохотное 14к сзади. — Весит примерно два грамма, это один грамм золота, если убрать вес других металлов, которые они добавляют, чтобы сделать серьгу тверже. А на рынке нынче один грамм золота стоит… — я сделала паузу, чтобы Сибил подсказала. — Тридцать восемь долларов.

— Ладно, — Ник заинтересовался сильнее. — Это меньше, чем цена плакатов, но больше, чем нож, так что доход есть.

— И это не все, — мой голос дрожал от предвкушения. — Не видишь? Ты был прав. Проклятие бьет, когда я пытаюсь заработать деньги, валюту. Но золото — не деньги. Это украшение, и это не пострадало, но у него точная стоимость. Это не продажа одежды или прочих вещей, где нужно торговаться. За грамм определена цена, которой следует весь мир. На цену влияют рынки золота, конечно, но такое не изменить одному человеку.

Я покачала пальцами, сжимающими серьгу.

— Судя по нынешней цене золота, этот гвоздик стоит не меньше тридцати восьми долларов. По правилам проклятия я должна смочь продать его всего за пятьдесят процентов, около девятнадцати долларов. Но это золото, и цена за него будет такой, только если цена всего золота рухнет на пятьдесят процентов, а это обвалит рынок.

Ник в ужасе отпрянул.

— Проклятие может это сделать?

— Не знаю! — радостно сказала я. — В этом и вопрос. Что сильнее: магия моего папы или международный рынок? Я не знаю, что произойдет, но я видела на этаж выше парня, скупающего золото, так что я выясню.

Я развернулась и побежала наверх. Ник следовал за моими каблуками, легко успевал, ведь я шаталась в неудобной обуви. Ноги уже убивали меня, но это не замедлило меня, пока я неслась к прилавку, который заметила ранее, молясь всем, кто слушал, чтобы там еще было открыто.

Удача хоть раз была на моей стороне. Я добралась до прилавка с вывеской «КУПЛЮ ЗОЛОТО ЗА $», когда мужчина внутри собирался опускать жалюзи.

— Стойте! — я сунула ладонь под металлическую решетку, не дав ее закрыть. — Я хочу продать золото!

Я, наверное, выглядела безумно, потому что тощий, похожий на птицу мужчина вздохнул мучительно и поднял решетку.

— Что у вас?

Я показала ему крохотную серьгу, и отвращение на его лице усилилось.

— Серьезно?

— У вас вывеска «Куплю золото», — я опустила другую руку на прилавок, чтобы он не закрыл его передо мной. — Не уточняется размер.