Сны Эстер (СИ) - "Salvill Vilder" - Страница 70

С зажжённой лампой все прочие страхи пропали, стало даже смешно. Кроме свёрнутого снова рулона ткани на полках нашлись несколько пустых бутылок явно не из-под воды, женская туфля с отломанным каблуком и сломанный ящик из-под инструментов, набитый сточенными молью обрезками меха и задубевшими до сходства с деревом полосками красной кожи. Эстер находка немало удивила, но сверившись с датой изготовления спичек и розлива содержимого бутылок на найденной отдельно этикетке, девушка предположила, что наткнулась на наследие прежних жильцов. Иначе объяснить, откуда тут все эти вещи, она не решалась.

Позабыв про шкаф, Эстер вернулась к столу, где кроме лампы лежали несколько свёрнутых в трубки крупных листов бумаги и чёрный кожаный тубус. Похожий, но порыжевший, потрескавшийся, с потёртым дном и оторванной лямкой нашёлся под столом рядом с уже целым ящиком инструментов и ещё одним складом уже более полезного лома. В свёртках ничего для себя интересного Эстер не нашла. В чертежах девушка ничего не понимала, даже несмотря на вроде бы вполне читаемый почерк. Просто было не понятно, что к чему и что вообще изображено. Для Эстер. Плюс эти неясные обозначения, расчёты на полях, незнакомые формулы… Или что это? Так и не вникнув в материал, она отложила два свёртка в сторону, тут же обратив внимание на выпавший из одного из них листок. Чуть шире ладони, просто записка, Эстер бы просто вернула его на место, чтобы замести следы своего пребывания здесь, если бы не заметила надпись на ней. Снова вынула рисунок Вельды, сравнила. Да, те же знаки, а вот почерк другой: тот же, что и на чертежах. «Засранец, был же там, слышал всё…» — почти обиделась Эстер, пытаясь предположить, что именно мог наметить себе на указанное в записке время Арлен, в одном месте даже с восклицательным знаком. Или что это за цифры? Даты? Суммы? Без текста не понять, а этих букв, если это не другой язык, Эстер не знала совсем, даже предположить не могла. «Зачем вообще писать так, когда можешь по-нормальному? Может, где-то есть расшифровка?» — девушка снова глянула за перила, на рабочее пространство внизу.

Но прежде, чем спуститься, Эстер долго смотрела на выдвижные ящики под столешницей перед ней. «Лазать по чужим вещам без разрешения — плохо, но… Никого же нет? А если аккуратно глянуть и ничего не портить, то никто ничего не узнает, так?» — она с сомнением прикусила нижнюю губу, продолжая разглядывать ящики. Наконец девушка нерешительно присела у стола, осторожно выдвинула к себе верхний, ещё раз оглядевшись по сторонам, прежде чем заглянуть внутрь. «Вообще, я зря беспокоюсь: он же сказал, что вернётся только завтра вечером. Ну или что он там имел в виду? Ладно, не суть…» — разочарованно закрыв первый ящик, снова задумалась Эстер. В нём ничего интересного не нашлось, только ещё одна коробка с инструментами, пучок незаточенных графитных карандашей, несколько непонятных деталей, две стопки тонких металлических листов разного цвета, пучок железных тонких прутьев и пара мотков проволоки разной толщины. Не это разыскивала Эстер, да и вряд ли расходные материалы не вполне ясного ей назначения могли её заинтересовать в принципе. Гораздо больше интереса вызвало содержание второго ящика.

Где-то внутри Эстер снова проснулось что-то вроде совести. Как в первый день в животе неприятно зашевелилось, схватило за горло, но онемевшие пальцы покалывало любопытство такой силы, что никакая внутренняя сила не могла уже побороть соблазна узнать, что скрывается под обложками обнаруженных двух тощих папок и невысокой стопки из четырёх или пяти потрёпанных тетрадей. «Если бы это было что-то секретное — закрывал бы на замок, — решила для себя девушка. — Нет, ну вообще-то предполагать, что за твоими записями кто-то полезет… Вообще-то надо предполагать! Да. В любом случае, там могут оказаться те же чертежи да расписки. Совершенно не интересные. Но проверить надо». Уговоры подействовали, любопытство победило страх и доводы разума. Эстер ещё раз прислушалась к тишине на лестнице, а затем просто села на пол, опершись плечом на бок стола, после чего, не доставая из ящика, приподняла обложку первой папки. Да, просто подшивка документов с работы, ярлыки да описание проделанных работ, вторая тоже. Удовлетворившись этим знанием, Эстер оставила папки в покое, достав из ящика только стопку тетрадей.

Судя по успевшему скопиться на обложке верхней тетради тонкому слою пыли, сам хозяин записей уже достаточно давно ими не интересовался. Никаких подсказок на обложках насчёт того, что могло быть в той или иной тетради Эстер не нашла, поэтому решила кратко просмотреть все. В первой ничего нужного не нашла. Снова расчёты. На этот раз аренда, что можно было понять по обозначению месяца и в самом начале кое-где мелькающих расчётах сумм возмещения ущерба. Странно, но последняя запись по поводу каких-либо выплат была даже не за предыдущий месяц, а судя по въевшимся почти насквозь в страницу чернилам, даже не за этот год. Ради интереса Эстер посчитала указанные месяцы. Записи велись чуть больше полутора лет, а потом оборвались. Последняя, без даты, представляла собой только последовательность из одиннадцати цифр, и ещё часть листов вовсе осталась чистой.

Желание листать кучу других возможно таких же записей поутихло. Но Эстер всё равно взялась за следующую тетрадку. Тут нашлись адреса, имена, снова цифры, совершенно ничего не говорившие девушке. Местами эти заметки были зачёркнуты, кое-где попадались записи чужим почерком, ещё и неизвестным языком, но не тем, угловатые значки из алфавита которого красовались на пустом пространстве рядом с нарисованным зверем. Попалась нарисованная от руки карта. Что-то это всё напоминало… Не карта, а сами записи, в большинстве своём несистематизированные, но всё равно построенные по одному образцу: адрес, имя, время, ещё несколько чисел, иногда обозначения «день» или «ночь», какие-то дроби или дни недели… «Да это ж просто поиск работы! Адрес, имя нанимателя, график, зарплата… Зачёркнуты скорее всего неподходящие или где отказано, — заново просматривая некоторые заметки, предположила Эстер. — Эх, жаль не отметил, что за работа, интересно же…» На миг девушка отвлеклась, услышав приближающиеся шаги на лестнице, на всякий случай чуть притушила огонёк на лампе, чтобы в нужный момент одним поворотом вентелька пережать фитиль и потушить её вовсе. Но дверь открылась и закрылась этажом ниже, так что Эстер вернулась к тетрадям. Помимо адресов на некоторых страницах встречались записи вроде словаря: неизвестное слово, рядом перевод, иногда даже транскрипция тут же. Правда, для Эстер они мало что говорили. Она даже не знала, что это в принципе за язык и в какой стране он мог бы ей пригодится. Да и слова порой попадались слишком специфические. Из нескольких ещё попавшихся записей, вроде названий книг с авторами, быстрых зарисовок, тех же терминов и слов с переводами Эстер сделала для себя очевидный вывод: в позиции «всё могу, а что не могу — тому научусь» она первооткрывателем конечно же не была. Конечно, как она успела понять, и в своём нынешнем поле деятельности Арлен узким специалистом не был, но кроме механики попадались термины из медицины, искусства, в одном случае рядом с адресом была чётко указана ювелирная мастерская, а затем снова длинная череда формул, вперемешку с чужими заметками на ту же загадочную для девушки тему, явно касающуюся химии или чего-то рядом с ней стоящего.

Расписания поездов, смен, снова уже знакомая по чертежам на столе схема непонятого механизма.

Опять чужой почерк.

Неведомые угловатые значки, пятна угольной пыли и подпалённые страницы.

Эстер снова обратила внимание на надпись на интересующем её языке. Отлистала назад, сравнила. Затем ещё раз. «Одна и та же фраза? Зачем?» — она снова кинула взгляд на нарисованного зверя. В голове что-то щёлкнуло: первое слово в повторяющейся на страницах, порой даже подряд на одном листе, повторяло так же написанное сверху вниз имя зверя. Эстер интереса ради проверила, не показалось ли. Нет, одни и те же знаки, только в одном месте не совпала последняя буква. Не найдя ничего больше приближающего к разгадке этого алфавита в этих тетрадях, Эстер взялась за оставшиеся. Следующая во многом повторяла предыдущую, но в основном представляла собой словарь. В одном месте, рядом с пятном от чего-то пролитого на листы, оставил отпечаток лапки Тильд. Эстер вернулась к предыдущей тетрадке, пытаясь понять, какая из них была начата раньше. В воображении же заодно она потихоньку представляла, где и при каких обстоятельствах велись эти своеобразные «дневники», что из себя представляло это восьмилетнее путешествие сюда, в Симлар. Никаких записей личного характера она не находила. Только раз встретились строчки с резко сбившимся почерком, по сути своей снова повторяющие одну фразу. Дата, время, обстановка вокруг, описание чего-то совершенно отвлечённого, больше похожее на списанный из какой-то книги отрывок. С новой строчки опять: имя, время, что вокруг, снова кусок текста с множеством деталей, не совпадающих ни с прежним языком, ни с прежним описанием и даже словно другим почерком.