Шпион из будущего (СИ) - Леонов Дмитрий - Страница 23

– Ну с вами всё ясно, а вот девочку надо покормить. Пойдёмте на кухню.

Помявшись, Лёха сказал:

– Мам, вообще-то мы хотели с тобой посоветоваться. По поводу Анны. У тебя же есть опыт адаптации в другом времени.

Мария поставила перед Анной тарелку, и только тогда обернулась к сыну.

– А что такое?

Пока Анна ела, Лёха при помощи Светки пересказал её историю.

– Ну про покушение на президента я знала, – задумчиво ответила Мария. – Этого, конечно, допустить нельзя. Но я своё дело сделала – в ФСБ давным-давно заявила. Так что, девочка, ты меня извини – ты делаешь свою работу, а я свою. Но думаю, с покушением у тебя ничего не выйдет. Да и всё равно не было бы от этого никакого толку. Ещё в 1968 году Арнольд Оскарович этим занимался, и пришёл к выводу, что от конкретной личности история мало зависит. Всё по марксизму-ленинизму: если есть исторические предпосылки – то появится и личность.

– Мам, они консультировались у Нечаева, – сообщил Лёха.

– Ну надо же – и нашим, и вашим! – возмутилась Мария. – Но он должен был рассказать про наши выводы по этому поводу. Получается, тебя принесли в жертву, отправили на заклание.

– И что мне теперь делать? – доев кашу, спросила Анна.

– А что, у тебя есть выбор? – ответила Мария. – Это я сама выбрала свою судьбу – не стала возвращаться в 1968-й и осталась в 1993-м. А тебе деваться некуда.

– Сколько же вам сейчас лет? – поразилась Анна.

– По документам – 55 лет. А так ещё успела на войне повоевать.

– Кампински говорил, что первый русский эксперимент по перемещению во времени – когда девушку отправили на 25 лет назад, – вспомнила Анна.

– А, так это про меня, – улыбнулась Мария. – Из-за ошибки в расчётах меня вместо 1993-го отправили в 1943-й. Не веришь? Лёш, принеси мои ордена.

Анна тёмными пальцами перебирала ордена Ленина.

– Два раза перемещалась во времени – два ордена, – объяснила Мария. – А эта медаль – за войну.

– А почему она такая поцарапанная? – Анна осторожно погладила покорёженную медаль.

– Так меня же там убили. В нашу зенитку попала фашистская бомба.

Анна испуганно глядела на неё:

– А как же…

– Наши вытащили. Просчитали временной переход, и в последнюю секунду оттуда выдернули.

– Русские своих на войне не бросают, – задумчиво повторила Анна, и вдруг со всей силы кулаком ударила по столу. – А меня, значит, в один конец отправили! Конечно, когда надо воевать за Америку, украинцев не жалко! Ну ладно, пан Кампински, я немного скорректирую ваши планы!

– И какие же у него планы? – поинтересовалась Светка.

Анна задумалась.

– Он со мной специально не делился, но, насколько я могу судить, план был такой – в 2028 году Путин устраняется от власти, и это в будущем предотвращает наступление Новороссии до Днепра, а потом и установление российско-китайского управления в США.

– Ну про Новороссию понятно, а почему потребовалось вводить внешнее управление в США?

Анна ответила:

– Я знаю это очень хорошо, потому что в то время моя семья уже жила в Сакраменто. Постоянно шли какие-то политические дрязги, демократы боролись с республиканцами, положение в экономике ухудшалось. Но всё рухнуло, когда на Лас-Вегас с бомбардировщика случайно уронили атомную бомбу. Сначала все подумали, что это русские начали войну. А когда разобрались, то начался хаос. Биржи упали, начался голод. Вот тогда Совет Безопасности ООН и принял резолюцию о внешнем управлении. В нашей украинской диаспоре это восприняли как продолжение Путинской оккупации – сначала Крым, потом Донецк, потом Левобережная Украина, а теперь и до Америки дошло. Заговорили о движении сопротивления, о партизанах. Я тоже хотела воевать с оккупантами. Но всё это очень быстро сдулось.

– Почему?

– Я думаю, в первую очередь потому, что русские и китайцы восстановили снабжение продовольствием, дали людям хоть какую-то работу. Когда жизнь наладилась, все расхотели воевать. Но позор оккупации остался. Вот тогда на меня вышел Кампински.

– Как ты думаешь, почему именно на тебя?

– Во-первых, потому что я чёрная, то есть это было абсолютно политкорректно. Во-вторых, тогда я была настроена фанатично, и поэтому путешествие в один конец меня не пугало. Из этого и третье…

Анна замолчала, плотно сомкнув губы и сжав кулаки.

– Что третье? – не выдержав, спросила Светка.

Глубоко вздохнув, Анна ответила:

– Я слышала это случайно. Он сказал, что надо отправить именно человека со славянскими корнями, потому что англосаксы слишком ценят свою жизнь, чтобы лезть в эту авантюру. У нас в Галиции был инструктор, пан Мыкола. За его прошлые дела его искали и русские, и люди из Новороссии. Перед отправкой он мне так и сказал – черномазая, тебя посылают на убой! Они даже несильно переживали!

– Почему же ты согласилась?

– Я верила, что смогу изменить историю. Но сейчас мне кажется, что меня обманули.

Светка ответила:

– Мы тоже хотели изменить историю. Двенадцать лет назад мы восстановили советскую машину времени и вчетвером отправились в 1991-й год, чтобы предотвратить распад Советского Союза. Сначала нам казалось, что у нас всё получилось. Но потом выяснилось, что история вернулась к своему первоначальному варианту. Всё было напрасно.

– Ты сказала – вас было четверо? А двое остались там, в 91-м?

– Нет, мы вернулись назад. Сначала была эйфория – ведь нашей подруге Ольге тогда, в 91-м, дали Героя Советского Союза. А потом…

– Что потом? – переспросила Анна. – Она загордилась и перестала с вами общаться?

Светка печально усмехнулась.

– Сначала погиб Ванька, её муж – несчастный случай на стройке. Потом Ольга потеряла будущего ребёнка – у неё случился выкидыш. И после этого она поехала в Новороссию – строить там светлое будущее, как она себе это представляла.

– Построила? – неприязненно спросила Анна.

– Нет. Через полгода её там убили – подорвали на мине. Она была полевым командиром.

– Как её фамилия? – неожиданно заинтересовалась Анна.

– Там было не принято называть фамилии, – ответила Светка. – У неё был позывной – Маруся.

– Теперь понятно, почему ваши так искали нашего инструктора пана Мыколу. Он как-то по пьяни хвастался, что это его группа ликвидировала какую-то Марусю. А перед самым моим отправлением он поймал холодильник-шпион. Як він сказав – російські терористичні найманці стежать за нами з холодильника.

– Так вот кто Вовкин искусственный интеллект испортил! – воскликнула Мария. – Этот Мыкола холодильник из пистолета расстрелял.

Анна изумлённо поглядела на неё, но ничего не сказала.

– От этих путешествий во времени одни проблемы! – сердито заявила Светка. – Как же хорошо, что я тогда уничтожила машину времени!

– Но ведь есть возможность улучшить… – начала было Анна, но Мария перебила её. – Мой начальник Арнольд Оскарович рассказывал, что ещё в 1968 году они по заданию ЦК КПСС провели компьютерное моделирование исторических процессов. Они исключали исторические личности, и на модели проверяли – куда пойдёт исторический процесс. Выяснилось, что ничего особо не меняется – появляется другая личность, и история идёт туда же, куда и шла, разница только в небольших деталях. Исторические предпосылки-то остаются те же.

– Но другие люди могут принять другие решения, – попыталась возразить Анна.

– Ничего подобного! Вот ты рассказывала, что в вашем времени русские и китайцы оккупировали США. Но это решение предопределено предпосылками – непримиримым конфликтом между демократами и республиканцами, падением атомной бомбы на Лас-Вегас. Исходя из этого даже разные руководители примут похожие решения.

– То есть если сейчас устранить Путина, то в будущем ничего не изменится? – спросила Анна.

– Ну почему же – может измениться, – вмешался в разговор Лёха. – Вот представь – с американского самолёта случайно уронили бомбу на Лас-Вегас. Что видят наши военные? Что американцы сами взорвали бомбу – ведь наши точно знают, что это не наших рук дело. А потом американцы объявляют полную готовность и обвиняют наших. Что думают наши? Что американцы совершили провокацию, чтобы начать войну. И наши военные предлагают нанести ответно-встречный удар. Если бы решение принимал не Путин, а менее опытный политик – всё, цивилизации конец! Так что выполняя своё задание, подумай – а не делаешь ли ты шаг к концу цивилизации? По крайней мере, ты точно знаешь, что если ты ничего не сделаешь – мир точно не погибнет.