Преждевременный контакт (СИ) - Ларсен Вадим - Страница 5

Марк замолчал. Сев за стол произнёс тихо, но внятно:

— Значит диверсия. Патрульные уже прочёсывают периметр, и пока у меня не будет ясной картины случившегося, вы задержаны. — Вскочив, жестко в упор уставился на молчаливого собеседника и выкрикнул: — Не на того нарвался, господин Губер! Отправлю к чёрту в кластерный распределитель, откуда тебя погонят в кварцевые шахты за силикозом лёгких. Раз житель планеты Земля, то камера спецприёмника как раз сойдёт. Разберём на био-запчасти!

В кабинете повисла такая тишина, что стало слышно, как проснувшаяся муха бьётся об оконное стекло.

— Так и быть, — наконец произнес Губер. — Только не думайте, что вы меня запугали. Этого сделать просто невозможно. И всё же я вам расскажу. Потому что…, в конце концов, этот разговор будет полезен нам обоим.

Марк курил у окна, выпуская дым из широких ноздрей, и смотрел, как спина Губера растворяется в ранних весенних сумерках быстро захватывающих улицу. Фонари ещё не зажглись, и сумерки казались плотными и вязкими, как кисель.

— Неужели всё это на самом деле? — бормотал Марк, густо затягиваясь почти докуренной сигаретой.

Окурок обжог пальцы, но он не заметил. В который раз мысленно спрашивал себя — что на самом деле произошло в этом кабинете сегодня? Что делать? Как реагировать? И как со всем этим жить дальше?

Теперь его жизнь поделена надвое — до этой встречи и после неё.

«Может мне это снится? — мелькнула мысль. — Нет, это не может быть сном. Как он сказал? Легко расставайся с прежним собой».

Тот, чья широкая спина маячила в вечернем полумраке, сегодня изменил многое. Начавшийся утром допрос, к вечеру перевернул реальность.

— Какие, по-вашему, исследовательские методы максимально результативны? — так начал Губер. — Скажем, медицина сталкивается с неизвестной болезнью. Как найти лечение? Правильно, с помощью наблюдения за носителем болезни. Изучая симптоматику, наблюдая стадии острых и скрытых кризов, фиксируя характерные особенности, систематизируя и анализируя полученную информацию, так находится лечение. И по-другому никак. И хотя прямая задача медицины — здоровье, но ваших эскулапов всегда интересовали больные.

— Вы врач? — перебил Марк.

Оставив вопрос без ответа, Губер продолжил.

— Это сравнение, господин инспектор, объясняет, о чём пойдёт речь дальше. Итак, получаем математическую модель — берём за константу здоровье, и изучаем болезнь, то есть аномалию. Почему возникла, и что сделать, чтобы вылечить. Но представьте, молодой человек, если за константу принять не здоровье, а болезнь? Что изменится? Вопрос риторический, поскольку разницы никакой. Действует тот же метод, лишь с противоположными константами. Не изменится ни амплитуда отклонений, ни их количество, ни отдалённость от нормы, ни время обратимости. Курящий отличается от некурящего лишь привычкой курить. И как не меняй местами, привычка курить — основное их отличие. Но годится ли этот метод для изучения общества? Что есть аномалия, и что взять за эталон? Как думаете?

— Наверное, «золотую середину», — неуверенно произнес Марк.

— Не всё так просто… но вернёмся к врачам. Вы предлагаете взять немного больного, немного здорового. По сути больного, но немного, не смертельно. Но и не совсем здорового, что означает совсем не здорового. Согласитесь странный подход. Немного здоровый, немного больной, немного выпивающий, немного спортсмен, немного добряк, немного социопат. Всего понемногу. Но у здоровья нет середины — либо человек болен, либо здоров. В природе «золотая середина» — всегда неприятный, временный, нестойкий, переходный этап между двумя константами. Но в человеческом социуме — это и есть самая стойкая субстанция, такая прогрессивная толпа «сереньких» середнячков. Железобетонная константа. Середнячки, глядя друг на друга, поступая так, как поступает большинство, формируют границы и ревностно их охраняют. Для них и низкие и высокие человеческие проявления одинаково аномальны. Как злодеи, так и святые, как невежества, так и гении — всё отклонение от принятой нормы. По сути, в этой парадигме ваши святые приравниваются к злодеям. Вы понимаете меня?

Марк пожал плечами. Как всё им услышанное связанно с допросом?

— Ладно, господин инспектор, — вздохнул Губер, будто читая мысли Марка, — перейдем к главному. Суть в том, что, рассматривая земную цивилизацию на предмет возможности вступления с ней в контакт, наша методология впервые оказалась непригодной. С молодыми цивилизациями мы всегда работаем по отлаженной схеме. Вначале принимаем за стандарт лучших представителей изучаемой цивилизации, и исследуем крайние отклонения. Затем меняем приоритеты, в качестве нормы берём противоположность — «темную сторону» — и делаем тоже самое. Для нас нет ни светлой, ни тёмной сторон. Они лишь антагонисты единого целого, поэтому «встречи с пришельцами» одинаково случались и у гениев, и у спившихся психопатов. Принять усреднённое, равносильно как на скачках поставить на ничью. Для нас главное — не усредненность общества, а его целостность. Насколько оно способно преодолеть пропасть разрозненности. Равносильно тому, насколько велика вероятность курящему бросить курить и стать некурящим. И чем невозможнее это преодоление, тем цивилизация незрелей. Следовательно, тем менее интересна нам. Дело в том, что общество с необратимой межвидовой разобщённостью совершенно непригодно к контакту.

Губер замолчал и внимательно посмотрел на Марка.

— Вы это о чём? — наконец выдавил тот.

Губер искренне улыбнулся:

— А вы думали, что добрые инопланетяне приземлятся где-нибудь поблизости на космической тарелке, и вы так просто вступите с ними в межпланетный контакт? Или же другой сценарий, что-то в стиле «Войны миров» с молниеносным нашествием злобных марсиан. Земляне храбро воюют с жестокими пришельцами, с этакими «чужими» и, в итоге, изгоняют их. Или так, представители более развитой дружелюбной внеземной цивилизации делятся своими научными открытиями, технологическими достижениями и всячески помогают землянам перейти на новую ступень развития.

Подняв руки над головой, Губер с пафосом произнес последнюю фразу. Затем выдержал театральную паузу и продолжил:

— Да, я не похож на пришельца. Я не зеленый, у меня нет огромной головы с выпуклыми раскосыми глазами. Нет ни маленького рта во рту, ни щупалец на пальцах. И что? У вашей цивилизации довольно примитивные взгляды на Вселенную, что вполне объяснимо. Как и в вашей эвклидовой геометрии, когда-то придуманная система якобы неопровержимых аксиом, принята опять же вами как неоспоримая данность. Из них, как из пазлов вы выстраиваете для себя собственный мир, свято веря, что он не может быть другим. Наивно полагаясь на «высосанные из пальца» аксиомы, будучи цивилизацией незрелой и по-детски инфантильной, вы искренне удивляетесь тому, что на самом деле всё выглядит совершенно по-другому. Я вижу, вы мне не верите. Бесспорно, мы недооценили один из главнейших ваших пороков — подмену понимания верой, считая, что путь к контакту лежит не в вере, а в понимании. Но с пониманием, в отличие от веры, у людей всегда было туго.

— Не знаю как там у кого, но у меня действительно плохо с пониманием, — сказал Марк, — я ничего не понимаю.

— Я по сути такой, как и вы «опер» — рядовой сборщик информации. По-вашему, шпион. Нас разведчиков, на земле хватает. Изучаем отдельные периферийные группы, максимально рассеянные от выбранной константы. Полученную информацию анализируем на потенциальную готовность, либо не готовность к контакту. Определяем его последствия. В мою сферу входит работа с представителями низших социальных слоев, так сказать, асоциальными элементами. Но я не ограничиваюсь «шмайсерами». Речь идет о людях ненужных обществу, по-вашему, второсортных. О тех… без особого места в современном прогрессивном социуме. Хотя и среди таких встречаются уникальные, довольно интересные и вполне подготовленные к контакту. В различных общественно-иерархических группах есть потенциальные контактёры. Нам важно найти и оценить основу сближения, но проблема в том, что цивилизационный разрыв действительно огромен, а усреднённость ещё более усиливает его. Возникает вопрос, как строить контакт с таким незрелым и примитивным обществом, как ваше? На понимании? На логике? Вы крайне нелогичны и агрессивны. Не слышите, не понимаете друг друга. Не в состоянии с самими собой найти контакт. Ваши постоянные войны — лучшее тому подтверждение. Всё это отодвигает в необозримое «далёко» наше с вами «официальное знакомство».