Записки легионера Абрамова (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич - Страница 2

Вот тут поднялся крик! Как так? Когда мы поступали в Легион, дипломаты из североамериканского посольства клятвенно нас заверили, что командовать нами будут только граждане САСШ (хотя, судя по нашему недавнему опыту, и среди них сволочей хватает), а тут нас снова отдают под власть царских сатрапов! И где? В свободной Америке!

Однако, Назгулеску сумел быстро прекратить недовольство. Похоже, это и впрямь, настоящий революционный вождь, умеющий убеждать массы. Он заявил, что данное нам обещание никто и не думал нарушать, так как все назначенные им командиры – граждане САСШ. А бывшие гвардейские унтера, это не командиры а инструкторы, ненадолго прикомандированные для нашего обучения. И так как они ушли в отставку из царской гвардии, то никак не могут считаться царскими сатрапами, в том числе и потому, что это не какие то аристократы или капиталисты, хозяева поместий, заводов и миллионных счетов в банке, а простые крестьяне из обычных русских деревень, или уроженцы рабочих кварталов из трудовой бедноты. А потому нам, как сознательным революционерам, неприлично и недостойно воротить нос от представителей угнетенного русского народа. Что касается прошлого, то всякий может ошибаться, тем более что в царскую гвардию эти люди попали не по своей воле, в отличие от всяких золотопогонных благородий и превосходительств. А теперь они и вовсе перебрались в САСШ и ныне уже не царские унтера а мастер-сержанты североамериканской армии, и служат не самодержавному тирану а свободной и демократической Америке. При этом они знают как воевать в современной войне, и научат нас, как уничтожать врагов и побеждать с максимальными шансами уцелеть в боевой обстановке, так как ему, Назгулеску, совсем не хочется, чтобы нас без толку перебили в первом же бою.

Речь Назгулеску имела успех, хотя мне она показалась несколько демагогичной. В конце концов, шпики, ходившие за нами по пятам в России, городовые, схватившие меня в Питере, надзиратели в "Крестах", выкуривавшие нас дымом из камер, были совсем не княжеских кровей, и вряд ли владели фабриками, банками и доходными домами.

Хоть марксизм и утверждает приоритет классового подхода, но сами Маркс и Энгельс были вовсе не пролетариями. Как и Бакунин, Кропоткин, Петрашевский, Желябов, Перовская, Засулич, Плеханов, о декабристах вообще молчу. А с другой стороны, среди таких махровых реакционеров как вандейцы и шуаны во Франции, карлисты в Испании, санфедисты и кальдерарии в Италии, было множество крестьян и даже городской бедноты.

Так что, на мой взгляд, все зависит от убеждений человека и его выбора. А эти бывшие унтера ведь не унтерами на службу пришли. Выслужились! Значит, хорошо служили тирану. С другой стороны, будь они настоящими реакционерами, стал бы такой революционер как Назгулеску, брать их в свой отряд? Но свои сомнения я оставил при себе, а прочих легионеров объяснения панцер-командора удовлетворили, в том числе заявление что наше временное включение в морскую пехоту Американской Революционной Флотилии, никак не скажется на правах легионеров в плане получения гражданства САСШ и прочего.

После этого, назначенные третьи лейтенанты и сержанты повели нас получать новое обмундирование и снаряжение. По прибытии в Кэмп-Джексон нас одели в обычные мундиры североамериканской армии (не первой молодости, надо сказать), и выдали винтовки, тоже не блиставшие новизной.

Теперь же мы получили все новенькое, но вид выданной формы вызвал всеобщее недоумение.

Нам выдали брюки клешем, черные бушлаты очень похожие на те что носят матросы на русском флоте, полосатые тельняшки тоже весьма напоминающие отечественные. Из общего вида форсистого матроса выбивались только береты, вроде тех что носят швейцарские гвардейцы Римского Папы в Ватикане, стеганные куртки на вате, которые каптенармус назвал "штурмовыми бушлатами" (какой то знаток истории вспомнил что воины кочевых племен Азии и наших южнорусских степей носили стеганные халаты, которые вроде бы даже защищали от удара саблей и от стрелы, не с близкого расстояния конечно). Ещё мы получили ботинки с высокими голенищами на шнуровке и с очень толстой подошвой, которые большинство наших сочли единственным толковым предметом этой формы(единственными признаками принадлежности к армии САСШ на ней были лента американских цветов на берете и полосатый североамериканский флажок на левом предплечье). Наши единодушно сочли эту форму клоунской и не хотели надевать, предпочитая остаться в прежних обносках.

Но каптенармус, судя по выговору – типичный одесский еврей, авторитетно разъяснил нам, что отряд панцер-командора Назгулеску добровольческий, и по уставу имеет право на форму своего образца, при условии что она построена не за счёт казны. А морские мотивы от того, что отряд Назгулеску приписан к флоту и это форма его морских пехотинцев, в ряды которых мы и вливаемся. Кстати, ещё надо вырастить чуб на манер казачьего…

Ещё один знаток истории из наших, подтвердил, что это правда, и что в Европе, во времена революционных и наполеоновских войн, добровольческие отряды какую только форму себе не придумывали, как можно видеть из описаний, картин и гравюр. Да и в САСШ, в прежние войны, начиная с войны за независимость, добровольцы что только на себя не напяливали, желая выделиться, в сецессионную войну даже турками обряжались на манер зуавов.

Так что дальше легионеры спорить не стали и переоделись в новую форму, имевшую на груди нашивку с надписью: "Black Death of American Revolution". Английскому легионеров кое как поднатаскали ещё в Кэмм-Джексоне (на уровне достаточном чтобы понимать команды и объясниться через пень колоду с командиром или местными солдатами). Но читать по прежнему мало кто умел, и эти немногие (включая меня) перевели надпись на нашивке, означавшую по-русски: "Черная Смерть Американской Революции". По словам каптенармуса, это придуманное панцер-командором название подразделений морской пехоты в его флотилии.

Надпись вызвала новые дискуссии. Подавляющее большинство сочло ее издевательской, проводя аналогии с немецким "доблестная смерть", (что как бы намекало на наше будущее как смертников или пушечного мяса), другие вообще припомнили Великую Чуму XIV века, прозванную европейцами Черной Смертью. Вмешался все тот же знаток истории, и напомнил, что у добровольческих отрядов в обычае придумывать себе яркие и вычурные названия. Между прочим, это чистая правда, достаточно почитать у того же Мишле и других историков, какими именами обзывали себя разные батальоны, полки и легионы волонтеров во времена Великой Революции во Франции, тут, как говорится, хоть смейся, хоть плачь. "Губительный Меч Республики", "Смертельный Гнев Свободы", "Всепожирающее Пламя Революции", были ещё не самыми идиотским. Как выяснилось, Мишле, Гизо и прочих читал не только я, и после рассказов этих знатоков все успокоились, сочтя название на на бушлате безобидной придурью Назгулеску.

Интересно, что назначенные в батальон третьи лейтенанты и сержанты переоделись в новую форму раньше нас, и без всяких разговоров. Она, к слову, мало чем отличалась от нашей, разве что полосками тесьмы, нашитыми на рукавах и обозначающими их чин. У сержантов шевроны углом вниз, у третьих лейтенантов прямые полосы над обшлагом, как и у морских офицеров на многих флотах.

Зато приехавшие с нами из Кэмп-Джексона офицеры, сержанты и капралы, наотрез отказались переодеваться в новую форму, заявив что они военнослужащие армии САСШ и не позволят сделать из себя клоунов, что эти "russians" и прочий сброд который набрал к себе Назгулеску, могут нарядиться хоть в перья, как дикари, а им какой то иностранец не указ, и прочее в том же духе. Громче всех шумели, кстати, лейтенант Гамильтон и сержант Ричи. Единственными кто не участвовал в этом скандале, были командир батальона майор О'Даффи, стоявший в стороне, с интересом наблюдая за этой сценой, да лейтенант Шапиро, который, поглядев на майора, встал рядом с ним.