Монета Бога Теней (СИ) - "Aaron Byrne" - Страница 21

— Будь они сейчас на небесах — не бросали бы навоз под ноги своему ребенку.

— Это можно назвать испытаниями, Алистер. Умереть, обратившись к богам для спасения души, не самый плохой вариант, особенно, если учесть твой образ жизни — разбои и грабежи, смерти и эгоизм, тебе обеспечена дорога в преисподнюю.

— Мою душу спасать не стоит, заботься лучше о своих проблемах. Заладил тут со своей смертью, если видел нечто подобное — молодец, ты и тогда нотации читал? Строишь из себя сказочного героя, носишь блестящие доспехи и прямо горишь желанием сложить голову в лужу своей крови, якобы ради спасения уймы людей. Ты вовсе не слушаешь, что я говорю, ты глух.

— А ты слеп, если не замечаешь того, что занят тем же, что и я, но на кону у тебя шкура еще одного человека.

— И что?

— То, что Роланд мечтает умереть в бою, он наверняка сделает это после твоей смерти.

— Так или иначе, он умрет свободным, на свободной земле, а не от рук паршивой инквизиции. Или безумной короны, которая доживает последние дни. — Алистер сплюнул в сторону. — Не хочешь подытожить? Если верить тебе, моя проблема это упрямство и небеспристрастное мировоззрение даже перед смертью, которая скоро меня настигнет. Верно?

— Ты все извратил.

— А твоя проблема в том, что ты ищешь приключения на свой бронзовый зад. И, если мне не изменяет память, это ты обратился за помощью. В данном случае, выводить меня из равновесия — не самая лучшая идея. Нам предстоит рискнуть жизнью, думай, что говоришь человеку, который будет прикрывать твою спину.

— Намекаешь на то, что моя жизнь будет в опасности?

— На данный момент нет, но ты не знаешь точно, как я отнесусь к подобным речам. Не знаю, является ли моя болезнь смертельной, но следи за своим языком, иначе, будешь иметь все шансы сгинуть раньше меня.

— Я тебе не враг. — Тяжело вздохнул Титус, отвернувшись от собеседника, внезапно он ощутил его руку у себя на плече. Это было неким потрясением, ведь таким жестом Алистер выказывал приязнь и уважение к рыцарю.

— Я тебе тоже. Поэтому не думай, что я хочу тебе вреда и оспариваю твои взгляды на добро и зло. Это в целях твоей защиты. Ты добрый человек, но я — полная противоположность. — Алистер не стал долго держать руку на плече Титуса — неискренность жеста была очевидна. Но собеседник понимал, что разведчику пришлось пересилить себя, а это говорило о многом. — Знаю, тяжело отказаться от своей жизненной позиции, но я бы не начал этот разговор, если бы сказанное мной не имело значения. Пусть все остается по-прежнему, хоть недолго.

— Понимаю, но скажи, неужели ничего не переворачивается в твоей душе, когда вокруг царят беззаконие и хаос?

— Переворачивается, но я привык.

Осень 1670 года, Везерлех, окрестности столицы Везерхолл

“Невозможно понять, хороший ли ты человек, если не убивал. От ощущений, приходящих после, все сразу становится на свои места. Почувствовав внутри пустоту, помни: ты был хорошим человеком, в противном случае — ничего не поменялось.” — Теодор Де-Ветт, глава гильдии убийц.

Наступало утро. В дубовом лесу неподалеку от озера стоял небольшой дом. Удивительно, что в столь раннюю пору на крыльце сидел его хозяин. Это был крепкий мужчина со светлыми глазами и темными, уже начинающими седеть волосами, которые были очень коротко подстрижены. Счищая кожуру с апельсина — довольно редкого фрукта в этих краях, он задумчиво поглядывал на озерную гладь и наслаждался тишиной. Человек слегка дернулся, когда кто-то окликнул его.

— Сер Дэнтон! — Подбежал королевский гвардеец Везерлеха, несший в руках какой-то сверток. — Сэр!

— Выкладывай. — Без интереса процедил он, закинув дольку апельсина в рот. — Боец, отдышись. Ты так через весь лес бежал?

— Так точно! — Он протянул свиток, после чего согнулся и начал быстро дышать. — Это очень важное послание, я не мог иначе. Приказ, вы же понимаете.

— Не понимаю. — Признался Дэнтон, вчитываясь в свиток. — В этом лесу никого нет: ни разбойников, ни охотников, никого, кто мог перехватить тебя с донесением. — Вздохнув, он слегка прищурил глаза, чтобы прочесть мелкие буквы. — Зрение совсем не то, что было раньше. Мне на секунду, почудилось, что королевская семья отправила меня в Темнолесье.

— Так и есть.

— Темнолесье? — Дэнтон закинул еще одну дольку в рот, глядя на гвардейца. — Ты хоть понимаешь, что бегом бежал ко мне, чтобы отдать письмо с очень плохой новостью? Кажется, ты сейчас с удвоенной скоростью будешь бежать назад, а за тобой погонюсь я с секирой.

— Не моя вина, сэр. — Перепугался гвардеец, отступив назад.

— Знаю. Хочешь апельсин?

— Никак нет!

— Яблочко?

— Никак нет!

— Как все запущено. — Шепнул про себя хозяин домика. — В общем, король хочет, чтобы я разобрался с орденом рыцарей-изменников, засевших в лесу. А все потому, что они перебили целый городок лесорубов.

— Так точно! — Продолжал вскакивать гвардеец. — Таким образом, Везерлех попробует избежать войны с севером. Мол, сами разберемся с изменниками, по старым законам. Однако союзу с севером больше не быть, в любом случае, границы перекроют, никакой торговли в ближайшие годы.

— Да чего все так боятся этого севера? Ну, здоровые вояки, ну любят снимать топорами головы с плеч, вливают в себя эль бочками, и что? У нас такие замки строят, что даже если умножить их войска надвое, они все равно не возьмут ни один из них. — Дэнтон вновь вчитался в послание. — Единственного рыцаря натравить на орден таких же рыцарей?

— По донесениям, почти все воины ордена найдены мертвыми: часть в лесу, часть на месте преступления. Не обнаружены только тела Кроули Борна и Титуса Борна, но через границу они не переходили. Скорее всего, пошли через Темнолесье, дабы вернуться в свое убежище.

— Два брата, ясно как белый день, наверняка — два труса, которые покинули опасное место еще до того, как стало совсем горячо. Довольно знакомая фамилия — Борн, это как у нашего адмирала флота?

— А еще, у главнокомандующего пограничного форта на севере, Рихарда Борна.

— Большая семейка? Пожалуй, нужно чаще выходить из своих владений, столько новостей проходит мимо ушей. Влиятельные люди, пожалуй, это сильный удар по их репутации. Ладно, когда прибудешь обратно, скажи королю, что Дэнтон Стоун в деле.

Взглянув на уходящего гвардейца, Дэнтон метнул апельсин в озеро, после чего неспешно зашел в уютный и обставленный изысканной мебелью дом. В углу стояли тяжелые рыцарские доспехи, сталь была отполирована, а кольчуга отражала блики света, падающие от камина. Взгляд рыцаря перешел на алую тунику, а затем на рыцарский меч и щит, на котором расправил крылья черно-алый дракон.

— Вновь работа, вновь отправляться в путь. — Вздохнул он.

— Готовить скакунов? — Спросил оруженосец — невысокий парень, отрываясь от книги.

— Одного. — Весело процедил рыцарь. — Подготовь одного коня, Лерой.

— Милорд поедет один?

— Темнолесье, я еду туда. Думаешь, взять тебя с собой — хорошая идея?

— Вы считаете, я не справлюсь?

— Еще как справишься. — Успокаивал его Дэнтон. — Просто не стану рисковать. Моя цель, как я понял, братья-рыцари, которые пошли в Темнолесье, возьму, да поеду им навстречу. Прямо через горный хребет. Я слышал много историй о тех местах, пришло время лично проверить эти слухи.

— Что готовить в дорогу?

— Сухой паек на неделю, я не собираюсь там задерживаться, благо живу недалеко. Флягу с вином, точильный камень, все, как обычно, кроме одного. — Дэнтон взял щит в руку, указав оруженосцу на нарисованного на нем дракона. — Я должен оправдывать то, как меня называют.

— Дэнтон Драконья Кровь? — Обрадовался юноша. — Мне подготовить для вас взрывчатку?

— Бросай в сумку все, что только найдешь. — Дэнтон облизал языком внутреннюю часть губы, которая была слегка обожжена. — Дракону пора на взлет! Понимаешь, Лерой?