Время для Звезд - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 7
- Предыдущая
- 7/49
- Следующая
Она расставила все по местам, объяснив нам, что такое – «слышать». Ты слышишь не ушами, ты слышишь мозгом; ты видишь не глазами, ты видишь мозгом. Когда ты дотрагиваешься до чего-нибудь, то ощущаешь предмет не пальцами, все ощущения сконцентрированы внутри твоей головы. Уши, глаза, пальцы – это просто датчики, собирающие информацию; но только мозг вносит упорядоченность в этот хаос информации и придает ей смысл:
– Новорожденный ребенок в действительности ничего не видит, – сказала она. – Понаблюдайте за его глазами, и вы увидите, что это так и есть. Его глаза функционируют, но мозг еще не научился видеть. Как только мозг приобретает навыки выделять, такие как «видеть» и «слышать», они тотчас же становятся прочными. Каким собственно образом вы ожидаете «слышать» то, что вам телепатирует ваш близнец? Думаете, это похоже на позвякивание маленьких колокольчиков? Или на танцующие огоньки? Ни в коем случае. Вы ждете слов, и ваш мозг «слышит» слова; это такой процесс, к которому он привык и с которым он умеет управляться.
Больше я не беспокоился по этому поводу. Я слышал голос Пэта гораздо отчетливее, чем голос обращавшегося к нам мистера Говарда. Вне всяких сомнений, в комнате одновременно шло еще с полсотни разговоров, но я не слышал никого, кроме Пэта, и не было ничего удивительного в том, что оратор никого из нас не слышит (и, к тому же, вообще не слишком много понимает в телепатии), так как он продолжал:
– Вполне возможно, что многие из вас, людей с такими волшебными способностями, – (Тут он очень неприятно улыбнулся), – прямо сейчас читают мои мысли. Я надеюсь, что нет, а если даже и так, надеюсь, что вы выслушаете меня, пока я не скажу все, что хотел.
– Что я тебе говорил? – вставил Пэт. – Не подписывай никаких бумаг, пока я не проверю.
– (Заткнись), – сказал я ему. – (Я хочу послушать). – Обычно голос его звучал как шепот; теперь он прямо заглушил настоящие звуки. Мистер Говард продолжал:
– Вполне возможно, вы задавались вопросом, чего это ради Фонд Далеких Перспектив финансирует эти исследования. Фонд всегда беспокоит судьба любого исследования, которое может внести вклад в сокровищницу человеческих знаний. Однако есть еще одна, значительно более важная причина, причина величайшей важности… и великая цель, для достижения которой вы можете иметь решающее значение.
– Вот видишь? Получше пересчитай сдачу.
– Да тихо ты, Пэт.
– Позвольте мне, – продолжал мистер Говард, – кое-что процитировать из устава Фонда Далеких Перспектив: «Во благо наших потомков.» – Тут он сделал театральную паузу – думаю, таково было его намерение. – Леди и джентльмены, что для наших потомков является наибольшей необходимостью?
– Предки, – не задумываясь, ответил Пэт. На секунду мне показалось, что он сделал это при помощи своих голосовых связок. Но никто ничего не заметил.
– Ответ может быть только один – жизненное пространство. Пространство, чтобы расти, пространство, чтобы создавать семьи, чтобы растить пшеницу; пространство для парков, школ, домов. Сейчас на этой планете пять миллиардов человеческих душ. Сто лет тому назад, при половине нынешнего населения она уже была перенаселена до предела, за которым лежит голод. И все равно нас сейчас на четверть миллиона больше, чем в то же самое время вчера – на девяносто миллионов людей больше каждый год. Только гигантские усилия, приложенные для сохранения и восстановления земель, в сочетании с мерами по контролю над рождаемостью – мерами, которые день ото дня все труднее осуществлять – смогли отодвинуть наступление голода. Мы создали море в Сахаре, мы растопили ледяную шапку Гренландии, мы оросили продуваемые всеми ветрами степи, и все равно год от года ощущаем все большее и большее давление, требующее все больше и больше пространства для бесконечно растущего числа людей.
Мне наплевать на речи, да и вообще все это – давно известная чепуха. Черт, если уж кто все это знал, так это мы с Пэтом; мы – котята, которых надо было вовремя утопить: отец ежегодно платил штраф только за то, что мы существуем.
– Исполнилось уже сто лет с того дня, как начались межпланетные полеты; человек расселился по всей Солнечной системе. Можно было бы подумать, что девять планет – вполне достаточное место для племени, чересчур плодовитого, чтобы поместиться на одной. Но все вы прекрасно знаете, что это не так. Изо всех дочерей Солнечного Отца лишь прекрасная Терра воистину создана для Человека.
– Готов спорить, он пишет тексты для рекламных объявлений.
– (Слабенькие), – согласился я.
– Конечно же, мы колонизовали и остальные, но какой ценой? Даже упорные голландцы в своих усилиях отодвинуть назад море не встретились с такими жестокими и безнадежными проблемами, какие встают перед поселенцами Марса, Венеры, Ганимеда. Человечеству нужны – и оно должно их получить – не эти смерзшиеся или раскаленные, или лишенные воздуха отбросы творения. Нам нужны планеты, подобные той, прекрасной, на которой мы с вами сейчас находимся. И они есть, их много. – Он воздел руки к потолку и поднял лицо в том же направлении. – Их десятки, сотни, тысячи, бесчисленные множества… ТАМ. Леди и джентльмены, настало время. Пора к звездам!
– Сейчас последует захват, – тихо произнес Пэт. – Стремительный поворот, и в точку.
– Пэт, куда это он клонит?
– Он – агент по продаже недвижимости.
Пэт был недалек от истины, но я не собираюсь пересказывать вам остальную часть речи мистера Говарда. Когда мы познакомились с ним поближе, оказалось, что он вполне приятный человек, вот только его завораживал звук собственного голоса. Итак, остальное я изложу вкратце. Он напомнил нам, что корабль «Авангард» шесть лет тому назад стартовал к Проксиме Центавра. Мы с Пэтом знали про это не только из хроники, но еще и потому, что брат нашей мамы, дядя Стив, подавал туда заявление – его не взяли, но некоторое время мы купались в лучах славы только из-за того, что находились в родстве с человеком, который был в списке – подозреваю, что мы в школе производили такое впечатление, будто дядя Стив непременно окажется в списке отобранных. Никто с того времени ничего не слышал об «Авангарде», может, он вернется лет через пятнадцать-двадцать, а может, и не вернется никогда. Причина того, что от «Авангарда» не приходило вестей, заключалась в том, что, как рассказал нам мистер Говард, и как все знали об этом и без него, бессмысленно посылать радиограммы с корабля, находящегося на расстоянии световых лет и летящего почти со скоростью света. Даже если предположить, что на корабле может поместиться силовая установка, достаточно мощная для того, чтобы послать радиограмму на расстояние в несколько световых лет (что, вероятно, возможно в каком-то космическом смысле, однако совершенно невозможно в смысле современной техники) – даже если так, какой толк от посланий, летящих всего чуть быстрее корабля, с которого они были посланы? «Авангард» вернется домой почти так же быстро, как любое донесение, посланное им по радио.
Некий умник задал вопрос о специальных почтовых ракетах. Мистер Говард с измученным видом попытался ответить, но я его не слушал. Если уж радиоволны недостаточно быстры, как ракета может быть быстрее? Спорю, доктор Эйнштейн завертелся в своей могиле волчком.
Мистер Говард поторопился продолжить, пока кто-нибудь еще не прервал его очередной глупостью. Фонд Далеких Перспектив предложил разослать во все стороны еще дюжину космических кораблей, с тем чтобы обследовать планетные системы типа Солнечной и планеты, схожие с Землей, пригодные для колонизации.
– Именно поэтому, леди и джентльмены, вы незаменимы для этого великого проекта поисков жизненного пространства, так как именно вы и будете средством, благодаря которому капитаны этих кораблей доложат о том, что им удалось найти.
Тут затих даже Пэт.
Тогда где-то в задних рядах поднялся человек. Он был одним из старейших в нашей компании; ему и его брату было лет по тридцать пять.
– Простите, пожалуйста, мистер Говард, но можно мне задать Вам вопрос?
- Предыдущая
- 7/49
- Следующая
