Подчинись нам (СИ) - Адлер Алекса - Страница 34

Чотжар молчит целую вечность. Буравит своим тяжёлым пробирающим до костей взглядом. И когда я уже начинаю думать, что зря всё это вывалила, что он мне откажет, сворачивает свой экран и поднимается с лавки.

Скользит ко мне.

И разворачивает экран в воздухе передо мной. Что-то нажимает и появляются целая лента текста. Написаного непонятными мне символами, чем-то отдалённо напоминающими арабскую письменность.

— Я не могу это прочитать, — расстроенно качаю головой. — Циноты мне что-то закапали в уши, чтобы я понимала речь. Но символы и письменность мне не понятны.

Чотжар смеряет меня ещё одним взглядом. Теперь уже раздражённым. Будто я виновата, что на Земле меня не учили читать по-ашаиронски. И нажимает пальцем на маленький символ в уголке экрана.

— Империя Аша-Ирон, правящая раса Высшие Ашары. В состав входит сорок пять планет, основные расы ашары, на-агары, дарвиши… — принимается зачитывать мне написанное монотонный голос. Перечисляет кучу незнакомых названий, называет цифры, от которых у меня глаза на лоб лезут.

А когда краткая справка заканчивается, Чотжар наконец позволяет мне выбраться из ванной. Даже подаёт полотенце, а потом и халат.

В спальню я уже возвращаюсь на своих ногах, чувствуя себя более, чем замечательно. А там усаживаюсь в одно из расположенных полукругом кресел у огромного панорамного окна. И, временно проигнорировав потрясающий вид на бескрайнюю морскую гладь и живописные скалы, погружаюсь в изучение предоставленной мне информации. На этот раз наг включает справку о политическом устройстве империи и о её высших домах.

Память у меня всегда была хорошей. Как и умение выстраивать ассоциативные цепочки для запоминания большого количества информации. Это всегда мне здорово помогало сначала в учёбе, потом в работе. Вот и сейчас я без труда выхватываю основные детали, из услышанного.

Пятнадцать высших домов. Самый влиятельный и сильный, само собой императорский, к которому и принадлежат мои сэ-аран.

После него дом Просвещённых. Жрецы Абсолюта, бога, которому поклоняются ашады. По влиянию всегда был вторым. Но с тех пор, как погиб последний император, а его сыновья не смогли принять наследие из-за полярности своих сил, произошёл весомый передел власти и влияния в пользу Просвещённых.

Сведения по остальным домам тоже интересны. Оказывается, у каждого есть своя сфера влияния. Ну и само собой свои территории, целые планеты. Я бы с удовольствием узнала больше, обо всех. И со временем обязательно изучу это всё.

Но сейчас меня гораздо больше интересует и волнует этот самый Совет высших. Что там происходит? Чем это обернётся для… меня? Слишком уж очевидно, что, объединив силы своих сэ-аран, именно я стала их слабым звеном. И их враги для меня опасны вдвойне.

Дослушав предоставленные мне общие сведения, я снова поднимаю взгляд на Чотжара.

— А Совет? Можно мне посмотреть? Пожалуйста? — почему-то сейчас я уже почти уверена, что наг имеет возможность показать мне. Другое дело, согласится ли.

На этот раз обходится без долгих упрашиваний и его буравящих взглядов. Змей нажимает набор каких-то символов, открывая новую проекцию. Большую. Она разворачивается передо мной объёмной картиной, погружая в события, происходящие где-то далеко от меня.

Наг, скользнув мне за спину, застывает там изваянием, явно решив посмотреть вместе со мной.

— Это неслыханно. Сэ-авин землянка — это позор для императорского рода! Для всей империи Аша-Ирон! — Слышу, прежде, чем успеваю рассмотреть всё в деталях. — Как глава рода Просвещённых, я требую расторжения этого союза. И проведения повторного ритуала.

По позвоночнику пробегает волна озноба. То есть как расторгнуть? А так можно? И что со мной тогда будет? Сомневаюсь, что что-то хорошее.

Резко втянув воздух, невольно обхватываю себя руками за плечи.

В центре большого круглого зала стоит высокий и, наверное, старый… ашад. На его почтенный возраст намекает и седина в пурпурно-красных волосах, и немногочисленные, но глубокие морщины на худом лице с резкими неприятными чертами. И ещё блеклые глаза. Будто белесый налёт на ониксовом камне.

Обращается он к членам совета, сидящим в высоких креслах, расположенным по кругу. И среди собравшихся я, к своему удивлению, вижу не только ашадов. Два кресла заняты громадными соплеменниками Чотжара, хищного вида на-агарами. А ещё одно странным созданием с абсолютно лысой головой, огромными фасетчатыми глазами и клювом вместо рта.

Ну и само собой мой взгляд сразу притягивается к моим сэ-аран. Их кресла стоят выше остальных и так близко, что почти соприкасаются подлокотниками.

— Призываю в свидетели весь Совет. Посвящённый Менетнаш в открытую требует смерти нашей законной и истинной сэ-авин, — громко чеканит А-атон.

Ой мамочки. Значит, рассторжение, означает мою смерть?

— О какой истинности идёт речь, если вы попрали волю Абсолюта, отвергнув ту, что он назвал достойной? — гневно восклицает глава Просвещённых.

— Ты её назвал достойной, Менетнаш. И приплёл волю Абсолюта. После того, как погибли три претендентки на эту роль, — зловеще усмехается Са-оир. Обводит всех своим пробирающим до жути взглядом. — Странное совпадение, вам так не кажется, высокочтимые советники?

В ответ раздаётся гул голосов, а главного жреца буквально перекашивает.

— Это неслыханно. Обвинять глас Абсолюта в обмане… — яростно шипит он.

— Ритуал свершился! Сила Абсолюта призвана!

Произнося это, А-атон демонстративно поднимает руку, и на его ладони зажигается белое пламя. Которое тут же небрежно перехватывает Са-оир, заставляя налиться пугающей иссиня-чёрной тьмой, и та юркой змеёй стекает на пол и застывает там в угрожающей позе с оскаленными клыками.

— И эта сила никак не навредила нашей сэ-авин, — продолжает он вместо брата. — Рия Танатрис точно не являлась единственной достойной на эту роль. И это значит, что глава рода Просвещёных соврал. Только в этом? Очень сомневаюсь.

Советники уже вовсю переговариваются. Кто-то мрачно хмурится. Кто-то возмущённо жестикулирует, показывая на Менетнаша и обсуждая услышанное.

— У вас нет никаких доказательств. Где эта ваша сэ-авин? Может она сейчас при смерти? Откуда нам знать, что ритуал был свершён по всем правилам? — предпринимает ещё одну попытку жрец.

— Мы можем включить запись из храма Тан-Гереиш. Но поступим проще. Призываем в свидетели высокочтимого ри-одо Сэтору.

— Запись? — ошарашенно выдыхаю я. Оборачиваюсь к Чотжару. — То, что происходило в круге, это… есть на записи?

Насмешливо фыркнув, он отрицательно качает головой. Смешно ему. А мне вот не очень. Как представлю… Ох, нет. Только не это.

— Запись велась… вне круга? — выразительно вскидываю брови, и на этот раз получаю утвердительный кивок. И с облегчением выдыхаю.

Когда поворачиваюсь обратно, замечаю, что картинка, представшая нашим с Чотжаром взглядам, уже поменялась.

Менетнаш, скрипя зубами, уходит на своё место, а в круг ступает его сын. Проходит в центр, тут же освещаемый лучом света. Замирает там выжидающе с высоко-поднятой головой и лишённым эмоций выражением лица. Красивый по-своему. По крайней мере, не отталкивающий, как отец

— Мы ждём клятву, говорящий, — в один голос произносят братья. Грозно, страшно. Как заклинание. Или ритуальную фразу. И в круг с нагонящим жуть шипением скользит змея, созданная Са-оиром.

На лице Сэтору вздымаются желваки, глаза вспыхивают досадой и злостью. Но тем не менее он произносит.

— Клянусь говорить только правду, Повелители, — и, склонившись, опускает руку вниз, позволяя сотканной из чистой силы змее, цапнуть его за запястье. Даже не поморщившись, выпрямляется обратно.

— Мы принимаем твою клятву, говорящий, — снова в унисон провозглашают мои сэ-аран. — Ответь Совету. С какой целью ты прилетел сегодня в Тан-Гереиш?

— Я протестую. Это не касается обсуждаемой темы, — взвивается Менетнаш.