Проект «Геката» (СИ) - "Токацин" - Страница 15

— Не надо, — спокойно сказал Линкену Ассархаддон. — Ничего пугающего с ним не произошло, и Гедимин имеет право знать. Обычный расстрел, ничего из ряда вон. Надеюсь, в дальнейшем применять такие методы придётся реже. А теперь прошу прощения — вынужден оставить вас. Если всё пойдёт по плану, к концу месяца я проведу для вас пару своих тренировок. Довольно полезных, на мой взгляд…

Лишь когда за куратором закрылась дверь, Гедимину удалось подавить дрожь. Линкен молча заехал ему кулаком в бок — сармат вяло отмахнулся.

— Похоже, фильмы не слишком-то врали, — пробормотал Хольгер, растерянно мигая. — Он действительно… такой.

Линкен угрюмо кивнул.

… - Ты не мог сказать внятно — и в самом начале? — Гедимин, гневно щурясь, смотрел в глаза Линкену, но тот не спешил отвести взгляд. — Я бы заткнулся!

— Сказать внятно? При Ассархаддоне? При том, что ему сразу стало интересно? Атомщик, я псих, но не идиот, — Линкен вздохнул. — Ты просто… осторожнее будь, ладно? Это тебе не патрульные, не Масанг — и даже не твой Фюльбер, хоть у них и куча сходства. Пока не спрашивает — молчи. Ты тут ещё ничего не знаешь.

— Сколько рассказывают, столько и знаю, — ремонтник сердито фыркнул. — А вечная молчанка уже надоела. Вот ты, Линкен Лиск… Ты их всех знаешь? Кем ты был в ту войну?

Линкен мигнул.

— Я… Вот об этом не сейчас, ладно? — его голос на секунду стал умоляющим, и теперь ошарашенно замигал Гедимин. — Расскажу. Но не сейчас. Сейчас мы все — учёные-физики. Вот не думал, что стану учёным…

23 октября 39 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

От вспышки слева Гедимин успел уклониться — снаряд задел только стену, обрызгав её белой краской; но вспышка справа, чуть ниже плеча, застала его врасплох — упругий шар чиркнул по руке, обдав её белыми брызгами. Сармат запоздало пригнулся, опираясь о стену, и резко качнулся в сторону, пропуская мимо ещё один шар, и почувствовал слабый тычок в грудину. Сирена коротко взвыла, сообщая о критическом попадании, а секунду спустя — взвыла снова: второй шар зацепил Гедимина в движении и размазался по рёбрам вниз от подмышки. Сармат растянулся на полу. Последний снаряд поразил уже неподвижное тело — кто бы ни стоял у гашетки, у него явно не выдержали нервы.

— Heta! — донёсся снаружи сердитый крик Гуальтари. Туннель загудел от вибрации, — обстрел закончился, пора было выходить. Гедимин выбрался наружу, стараясь не размазывать краску по броне. Линкен, нехотя отошедший от гашетки, посмотрел на него и ударил кулаком о кулак. Броня лязгнула.

— Гедимин, хватит спать! О каком реакторе ты там задумался, что еле ползал?!

— Хватит, хватит, — Гуальтари успокаивающе похлопал его по плечу. — Эти игры не стоят ссор. Иди мыться, атомщик. На сегодня действительно хватит.

Свет в тренировочных туннелях уже гас, люки на выходе закрывались, и изнутри доносилось усиливающееся шипение, — их промывали реагентами, растворяющими краску. Гедимин в скафандре втиснулся в крошечную мойку — там он помещался впритык, там даже узкоплечему Хольгеру было тесно. Сквозь шипение реагентов, смывающих белые пятна с брони, он слышал снаружи ворчание Линкена. Через минуту взрывнику начал отвечать Хольгер. Когда Гедимин вышел из мойки, сарматы уже замолчали и только сердито косились друг на друга. Гуальтари, ни во что не вмешиваясь, пересыпал из коробки в коробку бусины для будущей тренировки и ухмылялся.

— Ты давно знаешь Линкена? — тихо спросил у него Гедимин. — Вместе воевали?

Инструктор едва заметно вздрогнул, но ухмылка стала только шире.

— А ты не такой сонный, как кажется. И по сторонам смотришь… Да, было дело. Работали когда-то на Церере, осваивали Марс… Вообще мне нравится мирное время. Жаль, надолго его не растянешь… Ну что, остыли? — он повернулся к сарматам, прекратившим спор и приблизившимся к нему. — Ещё по двадцатке подтягиваний и круг по залу, — и можете идти в душ. Даже не знаю, давать ли вам ещё раз туннели. Много ругани выходит. От тебя, взрывник, я такого не ждал. Давай, иди на трубы…

Гедимин не думал, что конструкции из полых труб, прикреплённые к стене, могут выдержать вес сармата — и тем более попытку на них подтянуться — но уже третий день группа тренировалась на них, и до сих пор ни одна труба не треснула, и крепления из стен не повылезали. «Прочная вещь,» — Гедимин крепко взялся за перекладину и поднялся над ней на вытянутых руках, зависая на секунду. «Мне такие нравятся.»

…Улёгшись на матрас и по привычке завернувшись в одеяло, сармат закрыл глаза, но через несколько секунд, так и не заснув, открыл их и удивлённо мигнул, — в комнате было необычно жарко. «Опять уснул в комбинезоне,» — ремонтник потянулся к застёжке, но одежды на нём не было, и он мигнул ещё раз. «Что-то с отоплением? Зачем было утеплять блок?»

Он выглянул в общий коридор — там ничего не поменялось, и по-прежнему было прохладно — привычно для сарматов, но человек тут, скорее всего, одним одеялом не обошёлся бы. Пожав плечами, Гедимин вернулся к себе, сложил одеяло в угол и снова растянулся на матрасе. «Нет никаких причин усиливать подогрев. Температура тут должна быть стабильной…» — лениво подумал он, тут же переключаясь на размышления о веществе, изобретённом химиками Усть-Илимска, и гигантских электромагнитных катушках на омикрон-излучении. Долго думать не вышло — мозг быстро подал усталому телу команду «спать»…

24 октября 39 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Утренний сигнал побудки — если он заставал Гедимина спящим — каждый раз преображался в видениях в вопль аварийной сирены. Сюжеты, выстроенные вокруг него, от раза к разу отличались, некоторые были почти логичными, некоторые — невероятно бредовыми, что-то сармат даже пытался записать, если находил на это время. Сегодня времени не было — когда Гедимин в полусне доел утреннюю порцию Би-плазмы и влез в скафандр, в дверь уже заглядывал Хольгер.

— А долго ты последнее время спишь! Трудно отрегенерировать столько мышц? — хмыкнул он. — Выходи, все уже в сборе!

— Иду, — буркнул сармат, надевая шлем. Взгляд его случайно упал на стык двух гладких фриловых плит между стеной и потолком, и глаза ремонтника недобро сузились, — там виднелась щель, слишком широкая для этой комнаты, и за ней что-то поблескивало. «Знакомая картинка,» — Гедимин пошевелил пальцами, выдвигая из крайней фаланги прочный короткий крюк, а из ладони — гранёное сопло лучевого резака. Выковыривать «чужой глаз» из стены времени не было — сармат полоснул по нему лучом и услышал хруст и шипение. Наружу просочилось немного чёрного дыма. Хольгер мигнул.

— Что там у тебя? Думаешь, стоило это ломать?

— Камера Кумалы, — буркнул Гедимин. — Только он так их ставит. Что он тут забыл?!

— Кумала? — удивлённо переспросил Хольгер. — М-да… Кажется, Линкен прав. Он к тебе крепко прилип.

Времени на поиски других сюрпризов не оставалось, и Гедимин вышел из жилого блока, догоняя сарматов, ушедших далеко вперёд. «Отопление,» — вспомнил он по пути.

— Хольгер, у тебя в комнате стало жарче? — спросил он. Химик мигнул.

— Не заметил… Ну, это, в общем, понятно. Если Кумала хотел посмотреть на тебя, а не на твоё одеяло, — поддать жару — вполне логичный ход.

— Tzahasu! — Гедимин сплюнул бы, но пока тянулся к шлему, прошёл мимо урны. — Ничего, вечером перенастрою. И блокиратор на входе, чтобы всякие не лазили…

31 октября 39 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

— Tza! — крикнул Гуальтари, и конструкция из соединённых под разными углами труб, плит и петель свисающих проводов пришла в движение. Гедимин прокатился по полу, пропуская над собой летящую балку, и уцепился за болтающуюся «косу» толстых кабелей. Она рывком подбросила его в воздух, и он с грохотом приземлился, по пути пинком выломав одно из колен подвижной трубы. Проход был свободен, и следующие несколько метров сармат преодолел, почти не пригибаясь.