Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 52

Так вот, жуя чуть зачерствевший хлеб, но с рыбными консервами пошло на ура, я голоден, то прикидывал возможности. Служит Андрей в Одиннадцатой танковой дивизии Второго механизированного корпуса, Отдельной Девятой армии, Одесского военного округа. Да, Девятая армия воевала в Финляндии, но Андрей и его бригада, до того как была переформирована в дивизию, не участвовал. Вообще дивизия его была в Кишинёве, а рота, в которой и состоял танк Андрей, усиливала пограничную комендатуру. Потому бой и произошёл в первый день войны. Кстати, вот этот бой, где была добита рота, второй, первый был у границы, там было потеряно семь танков, и восемь человек убитыми. Пришлось отойти, но девять единиц техники, самоходка, два броневика, бронетранспортёр и четыре грузовика, были уничтожены танкистами. Один броневик был сожжён Андреем. Пришлось отойти, и вот тут занять оборону с бойцами одной из стрелковых дивизий, что стояла у границы. Андрей был ранен, когда выбирался из танка, пулей в голову по касательной, голова и сейчас болит, и жевать больно, и был цел, когда упал у танка, комбинезон тлеть начала от травы. Думаю, Андрей некоторое время был жив, без сознания, пока не умер. К тому моменту бой закончился, и немцы успели увести пленных. А уверен, что они были. Одно удивляло, в роте танки были только «БТ», откуда «Т-26» взялся? Когда начался бой его не было, видимо с тыла подошёл, Андрей этого не видел. Пятнадцать танков в роте, семь потеряны в первом бою, восьмой от поломки во время марша, девятый сожжёт авиацией во время налёта, и шесть оставшихся тут. Даже капониры не вырыли. Чёрт, жгутся ожоги. Хорошо лёгкие считай, недели две и следа не будет. Если бы серьёзно обгорел, я бы тут воем выл.

Немцы погрузили всё то что собрали на повозки, и ушли. У «Т-26» стояла грузовая машина, ремонтники возились, другие подбитые не горевшие машины осматривали, на дороге сплошной гул движения, канонада удалялась, да и стихала. Жаль бинокля нет, кто там на дороге, только немецкие войска, или румынские тоже есть? Я как раз доел третий и последний бутерброд, рыба закончилась, да и хлеб надо экономить, завязывал лямки вещмешка, как рядом засветилось пятно. Чёрт, неужели портальщки? Так и оказалось:

- Мы тебя нашли, объект шестнадцать-ноль-восемь. Сразу как ты умер, начали искать, и вот, восемнадцатый мир и сигнал от тебя.

- И почему я живой? - сразу начал с претензии.

- Самим интересно, - был невозмутимый ответ. - Информация расшифровывается. Но есть предположение, оно основное, что тебя спасало хранилище, что так нелепо потерял профессор Сорг. Оно схлопнулось, но не дало сработать метке. Кстати, она всё ещё на твоей душе.

- Не понял. Вы что, за мной следили?

- Конечно. Нам было интересно, что будет дальше, как повлияет эта метка на твою жизнь. Четыре группы исследователей тобой занимались, ты слишком долго жил, столько учёных сменилось на этом проекте. Два профессора получили на тебе звания и три доктора. Мы тебя исследовали. Установили свою метку, и она звенела, так тебя и нашли после перерождения. Удивительно быстро.

- Но раз вы меня исследовали, то должен же я получить за свою работу подопытного оплату. Хочу хранилище, максимально возможного размера.

- Сейчас уже выпускают хранилища в тысячу тонн, но оплаты не будет. Совсем не будет.

- Хотелось бы поговорить с профессором Сорг.

- Мы конечно долгожители, и триста лет жизни для нас норма, но профессор уже был стар, когда вы общались. Он умел шестьдесят три года назад.

- Тогда дайте мне хотя бы то, отчего живёте так долго.

- Ничего не будет… Всё, мы сняли все показания, больше вы нам не нужны. Прощайте.

Портальщики исчезли, я же только матерился. Если бы дали портал, есть шанс на ещё одно перерождение. Лишусь конечно, но зато жить буду. Полчаса рефлексировал, но всё же успокоился, да добил воду из фляжки, хотя понимал, что ещё пригодится, а до заката часа два. В общем, минут сорок прошло, после общения с портальщиками, как снова открылось окно. Замечу, что тут со временем использования портала они не заморачивались, как в первом случае нашего знакомства и общения. Видать новые технологии. Ещё бы, столько времени прошло.

- Эй, объект. Есть предложение взаимовыгодное.

Голос явно был молодой, поэтому я встрепенулся не без интереса.

- Слушаю.

- У меня лабораторная работа подошла к концу. Нужен новый проект. Есть кое-что, мы их диким не выдаём, сами используем, хочу узнать, как дикие справятся с таким оборудованием. Буду иногда исследовать тебя.

- Заинтересовал. Что ты хочешь?

- Тот ручной метатель что на ремне.

- Револьвер? Не вопрос. Это всё?

- Твою одежду и этот мешок. Интересные артефакты ручной работы.

- Я могу документы забрать? Мне ещё к своим выходить.

- Хорошо.

Дальше сделали так, ушёл револьвер, я на кобуру ремень намотал, после этого лаборант передал мне светящееся семечко, что я проглотил, снова как тёплый кусок масла прошёлся по пищеводу. После этого передал остальное. При мне сапоги, да пачка документов остались. Я был обнажён. Всё отдал.

- И что ты мне дал? - поинтересовался я.

- Настоящий дикий, сначала делает, потом спрашивает.

- Может и дикий, но не идиот. Надо сначала хапнуть, а потом разбираться что взял.

- Это подобие компьютера в голове.

- Нейросеть что ли?

- Откуда ты знаешь о нейросетях? - с сильным подозрением спросил молодой портальщик.

- Книги писали, любопытствовал. Там про космос, полёты.

- Нет, это другое, хотя схожесть есть. Та сеть, что я тебе дал, она к душе привязана, если будет перерождение, с тобой останется. Надеюсь.

- Так что за сеть?

- Универсальная, с дополнительной опцией усиленного меддока. Сам же медицину просил. Сможешь теперь контролировать своё состояние, отращивать утраченное. Проживёшь лет триста легко. Если не убьют. Развернётся и заработает через три-четыре дня. Понадобится материал, будешь много есть. Я тебе залил на сеть наш язык, поленился с вашим работать, потом знания по сети, чтобы управлять мог и медицинская база знаний. Она объёмная, учить несколько месяцев во время сна будешь. Это всё. Через год проверю тебя.

- А что ещё сеть может?

- Узнаешь в знаниях по ней.

- Добро.

На этом портал пропал, и я, устроился в колее, мне кажется тут весной кто-то серьёзно буксовал и прорыл эту колею, чуть в стороне такая же от второй пары колёс, зато отлично скрыла. Если на спине лежать, то не видно, на боку, чуть бок сверху видно и руку с плечом. Вот так лежал и размышлял. Конечно плюшку я получил по сути запросто так, отличную, но хранилище откровенно жаль. Ладно, есть на что прожить, схронов в домах Москвы изрядно, помню ведь, так что будет на что жить. А теперь ждём темноты и будем выбираться. Нужен комбез, обычно запасные имеются в танках, поищу в разбитых. Сапоги есть, оружие добуду, выберемся. Вот так я лежал и ожидал, танк надо мной потрескивал и остывал, вонь убивала, трупное разложение всё сильнее над полем боя начало разносится. Пару раз взревел мотор танка, который ремонтировали немцы. Я с интересом за ними приглядывал. А что, перебить их и танк вернуть, пусть чинят. Правда, тут запасных частей не достать, нет машин доноров, но видимо немцы питали надежду вернуть в строй бронемашину. Интересно, зачем он им? Своих танков не хватает? Я бы ещё понял румыны собирали, а им-то зачем? Видимо тут было мало бронетанковых сил и те вводили в строй наши танки. Вполне может быть. Да, видел у румын наши танки в прошлых жизнях, что они под свои нужды использовали. До заката немцы снова завели танк и тот покатил прочь, за ними и грузовик, под моим яростным взглядом. Ушли гады. Оказалось, нет. Проехав с полкилометра, те встали и начали готовится к ночёвке. Видимо немцам тоже надоело вдыхать «ароматы» поля боя и те отъехали подальше. Шанс есть. Отлично.

Как только стемнело, я выбрался из-под танка, держа в руках пачку документов, присев, сунул их за голенища сапога и побежал к ближайшему «БТ», он не горел, немцы с ним возились, как я видел, снимали пулемёт, пулемётные диски доставали и снаряды. Их немного было, за два боя боекомплект был практически растрачен. Я не просто есть хотел к тому моменту, а жрать. Сеть материалов требовала. Аккуратно забравшись на танк, старясь не ударится, для танкиста ходить с синяками обычное дело, и спустился через башенный люк в бронемашину. Экипаж лежал у танка, погибли в бронемашине, их немцы достали и уложили в ряд. Голова побаливала, особенно когда напрягаюсь, а так особо о себе не давала знать, кровавой коркой закрылась рана, подсохла, я не трогал, опасался. В танке всё на ощупь. Ничего при себе не было. Чёрт, даже перочинный нож ушёл, в вещмешке остался. Я на радостях всё бы отдал, странно, что про документы вспомнил. Минут десять просидел в танке, все щели ощупал, но результат есть, видно, что немцы тут поверхностно прошли. Под сиденьем мехвода комбинезон, вполне чистый. Я его сразу надел. Ремня нет, но не страшно. Тут же лежал шлемофон. Тоже чистый. Чуть рана болью кольнула, когда шлемофон надел, но терпимо. В кармашке на спинке сиденья командира пусто, я искал танковый ключ, но стал шарить по полу, нашёл не только ключ, убрав в карман, но и банку консервов. Опять рыбные. Ну да, нашей роте только их выдали. Тут же нашёл пустую гранатную сумку, и перекинул ремешок через голову, пусть будет. Находки я в неё убрал. Выбравшись, я обыскал тела всех трёх танкистов. Андрей их хорошо знал, из одного взвода. Мелочёвка была, прибрал, и главное нашёл нож, финку у механика-водителя, за сапогом. Почистил её, протёр и вскрыл консервы, сразу жадно глотая съел. Ещё и вылизал банку, порезавшись об острые края. Поел вроде, а как-то сытости нет, так что вытерев нож о траву, сплывая кровь, ничего заживёт, легко порезал, и присел у вороха вещей, немцы, очищая машину ненужное бросали у гусениц. Подобрал целый вещмешок, на ощупь новый, ткань не обмялась, внутрь убрал второй такой же, компактно сложенный, две фляжки, пустые к сожалению, с крышками. Котелок круглый солдатский. Портянки запасные. Сначала одну нашёл, потом поискал, с другой стороны танка, и вторую сыскал. Сразу перемотал, свежие надел, выкинув палёные. Нашёл заспанное нательное бельё, вполне мой размер, скинул всё, надел его, а то чуть жёсткая ткань комбеза драла обожжённую кожу, и сапоги натянул. Ремней у танкистов не было, я проверил, жаль, вещмешок за спину и стал красться в сторону немцев. Те костром свой лагерь подсвечивали.