Кошки смотрят свысока - Нарватова Светлана "Упсссс" - Страница 11

София радостно захлопала в ладоши, повизгивая, как молодая свинка.

– Из меня так себе игрок, – честно признался Кирилл и дожевал бутерброд.

– Ну, правила-то я знаю… – многообещающе заявил Вовочка.

– Я играю в команде с вами, Алексей, – быстро сделал выводы Зубков.

Лёха пожал плечами. Кто ж ему запретит?

По завершении завтрака было принято решение идти здороваться с морем.

На этом официальная часть была завершена, а Штык мог спокойно доесть свою кашу.

– Вы любите море, Алексей?

Наверное, он поторопился со «спокойно».

– Я ещё не определился со своими чувствами, – признался Штык.

И это была правда. Он не мог определиться, нравится ли ему море. Сначала на море его возили родители, и это были советские шумные курорты, коллективные муравьиные выходы на пляж и обеды в переполненных столовых. Ездил, потому что нужно. Потом он несколько раз вывозил на море жену с дочерью. Тоже шум, капризы ребенка, истерики жены, усыпанные людскими телами песчаные пляжи, напоминавшие поля сражений. С той разницей, что здесь все были живы. И в большинстве своём – раздеты. Вокруг всегда было слишком много народа, он всегда от кого-то зависел или за кого-то отвечал. В общем, на море он видел всё, что угодно, кроме моря.

Штык оглянулся назад, туда, где волны омывали стопы прибрежных скал.

…Самое время понять, любит ли он море?

Алексей уже поворачивался к тарелке, когда взгляд его зацепился за тёмные металлические трубки с пластмассовым креплением у самого парапета. Штатив. Вот, что делала блогерша с утра пораньше на крыше. Она снимала.

Ну да. В интернетах ещё недостаточно роликов про неуклюжих дебилов. Сколько часов ему осталось до момента, когда он станет «Любой – звездой Ютюба»?

– Альбина, мог бы я вас просить об одной вещи, – решил Штык не тянуть кота за хвост. Он вообще был не силён в перетягивании хвостов с котами.

– Слушаю.

Яницкая повернулась к нему полубоком и закинула ногу на ногу так, что колено указывало на него. И чтобы уж совсем доказать свой интерес, заправила за ухо прядь волос и прижала к себе ленивицу, погладив её по голове. Алексей по должности умел читать людей. Иначе в доверие к змеям не втереться. На его скромный взгляд, с невербальными знаками внимания был даже перебор.

– Альбина, возможно, я вёл себя не очень корректно по отношению к вам. Прошу прощения, – Штык знал, что с женщинами в прощении сложно переборщить. – Но, – он всё же сделал паузу, набираясь решимости, – не могли бы вы не выкладывать утренние записи.

– Утренние записи? – сделала удивлённое лицо блогерша. – А что с ними не так?

Действительно, что такого?

– Я был бы вам очень благодарен, – надавил Маркелов на последнее слово, сжав в кулаке ложку.

– Да вам-то какое дело?

Фраза эта была произнесена не наездом, и без возмущения. Чистое, незамутнённое любопытство.

– А вам было бы приятно, если бы кто-то выставил видео с вами, где вы в неприглядном виде?

Яницкая приоткрыла рот и тут же прикрыла его наманикюренными пальчиками.

– О, вы о своей тренировке? Поверьте, вы выглядели потрясающе! Я даже засмотрелась, – кинула леща блогерша.

И, главное, так достоверно, что Алексей чуть не покраснел от удовольствия. Но потом вспомнил, с кем имеет дело.

– Но снимала я только себя. Обычный влог о об уходе за лицом, ничего другого. А потом… увлеклась, в общем. И батарею почти разрядила, и телефон чуть не разбила, и Люсю уронила, – она погладила игрушку по голове, словно держала в руках котёнка.

– Люсю? – от избытка комплиментов мыслительная деятельность Маркелова забуксовала.

– Люся, моя ленивица, – представила её Аля.

– Приятно познакомиться, – Алексей пожал игрушке крошечную лапку.

Как общаться с психическими, их тоже обучали.

Собственно, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы видео на Ютуб не выставляло.

Внезапно вернувшийся аппетит Лёхи заставил замолчать даже блогершу. Пропорционально насыщению поднималось настроение. Подчистив тарелки, Алексей промокнул рот салфеткой (чай, не в дерёвне росли) и довольно улыбнулся.

– Вам очень идёт улыбка, – дождалась-таки момента Яницкая.

Чего она добивается-то?

– Хотите, я вам штатив до номера помогу донести? – щедро предложил Штык.

– Вы что, думаете, я штатив не в состоянии донести? – хмыкнула блогерша.

– Вы же почему-то посчитали, что я не в состоянии донести свой поднос с едой, – не преминул ввернуть Алексей и запрокинул голову, глядя в голубое небо с белыми ватками облаков.

– Но… вы хромали…

– И какая связь между больными ногами и больными руками? – поинтересовался Штык, поднимая головы.

– Ревматизм, артрит, артроз, хондрокальциноз, подагра… – принялась перечислять блогерша.

– Так, – Алексей повернулся к Яницкой, тормозя поток слов выставленными ладонями. – Я понял. Просто не нужно так больше делать? Хорошо?

– Хорошо, – миролюбиво кивнула блогерша. – Больше ни тарелки. И в качестве дружеского жеста я позволяю вам донести до номера мой штатив.

Вроде и то, что он просил. Но почему-то ощущение было, что его где-то кинули.

Солнышко уже поднялось достаточно, чтобы воздух прогрелся. Наверное, на пляже уже вполне комфортно. Штык по поводу температуры не заморачивался, но барышни – существа нежные. Во избежание очередных неловких ситуаций Маркелов решил пойти попозже. База находилась на некоторой высоте, нужно было спускаться, а потревоженная нога могла в любой момент подложить свинью. Да и Альбина Яницкая могла. Чисто не со зла, а по доброте душевной. По принципу: а я тут мимо проходила и вам вот свинку занесла. Держите, Алексей.

От завтрака ещё потряхивало. Давненько у Штыка не было такого вштыривающего утра. По амплитуде эмоций – десять из пяти. Теперь ему хотелось немного спокойствия, тишины и одиночества. Разнообразия ради.

Через открытое окно был слышен смех и шаги уходящих. Переждав ещё пятнадцать минут на спортивном канале, Маркелов начал собираться.

Потрясающе богатая на цвета природа южного края будила в душе какое-то нездоровое предвкушение. Чирикали и посвистывали птички. Ёжик волос холодил лёгкий ветерок. Пахло морем и солью. Штык не любил весну за непредсказуемость и тревожность. И вот сейчас он словно очутился по уши в весне, и за грудиной что-то ухало. Он задрал подбородок, позволяя мягким лучам коснуться лица, и улыбнулся. Как мальчишка, честно слово. Он одёрнул майку-боксёрку и приспустил бордшорты, чтобы те прикрывали колени. О боже, неделю назад он даже не подозревал, что есть такое слово. И теперь он их носит, как порнозвезда, на бедренных косточках. Были длиннее, но в дурацкую клетку. Маркелов решил, что пусть лучше блогерша любуется на его пресс, чем пугается ужасных шрамов. Лёха закинул на плечо полотенце и, подсвистывая птицам, пошёл вниз по извилистой дорожке. Она была выложена криво-косой брусчаткой не первой юности и придавала месту некий шарм старины.

Здание базы уже скрылось кронами, когда взгляду Алексея предстала картина «Приехали». Сидя попой прямо на брусчатке, Альбина Яницкая разглядывала свою стопу и бормотала под нос что-то нецензурное. Судя по экспрессии.

– Альбина, рад вас видеть, – соврал Штык. – Что показывают?

Она быстро опустила ногу и одёрнула сарафан. Если бы Алексей не спускался, а поднимался, вид был бы более интригующим. Девушка была босой, и носки эйфелевых башень торчали из пляжной сумки неподалёку от мордочки Люси.

– А почему вы без обуви? – поинтересовался Лёха. То, что ты не видишь логики в чьих-то поступках, не значит, что её нет. Возможно, она просто слишком отличается от твоей.

– Алексей, всё нормально, – очень достоверно уверила блогерша, и Лёха заметил, как под ногой, которую Яницкая только что осматривала, растекается пятно крови.

– Почему вы без обуви и с порезанной стопой? – спросил Лёха тем тоном, при котором его подчинённые начинали пугаться. А они были бесстрашными бойцами.