Мама для Его дочери (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 23

— Давай, Даш, Целую.

Отключаюсь и спешу выключить телефон.

Поверить не могу, что после разоблачения он посмел попереться к моим родителям и рассказать им свою правду. Подонок. Мерзавец. На что он рассчитывает?..

Раздается стук в дверь ванной комнаты. Я закручиваю кран и бегу открывать дверь.

— У тебя тут все в порядке? — спрашивает Мирослав. Он замечает телефон в моей руке. — Обязательно нужно было уходить, чтобы поговорить по телефону? — хмурится.

— Не хотела, чтобы ты это слышал, — вздыхаю.

— Ему звонила?

— Что? — ахнула. — Зачем мне ему звонить? Мне не о чем с ним говорить, — иду на него, вынуждая его отступить, чтобы выпустить меня из ванной комнаты. Двигаюсь в гостиную, он следом за мной. — Я сестре звонила. Просила ее не трепать никому о том, где я.

— Ты боишься, что он сюда заявится?

— Я не хочу скандалов, — присаживаюсь на диван. — Меня все это жутко нервирует…

— Не волнуйся. Ничего не случится, — заверяет меня Мирослав, садясь рядом со мной на диван.

— Представляешь, он приперся к моим родителям и рассказал, что застал меня у Дины с тобой.

— В смысле?..

— Будто он после нас туда уже пришел. Типа искал меня у подруги. А про то, что Дина от него беременна — ни слова. Они сейчас все дружно сидят там и поласкают меня.

Мирослав возмущенно изогнул бровь и отвел взгляд в сторону.

— Похоже, ему мало было.

— Это ты о чем?

— Мозги на место не встали.

— А… Нет, я по-прежнему считаю, что тебе не стоило его бить. К тому же, я уже все рассказала Дашке, как было. Думаю ему уже невесело.

— Устин…

— Что?.. — смотрю ему в глаза, чувствуя его руку, за которую он меня как-то незаметно взял.

— А не наплевать ли? Пускай врет, изворачивается. Что это может теперь изменить?

— Н-ничего…

— Именно.

Он прав. Кроме того, что он еще ниже опустился в моих глазах — он ничего не добился.

А Мирослав… С ним я и впрямь чувствую себя в безопасности. И что бы теперь ни случилось, я ни за что не поверю, что он способен от меня отвернуться.

От его прикосновений я даже немного расслабилась. Мне комфортно с ним. Спокойно. Еще вчера я была излишне напряжена в его присутствии, и это по понятным причинам, но а сейчас… я не хочу быть где-то еще.

Подумать только… С Мирославом у меня была связь всего длинной в три месяца, а с мужем два года брака, да еще и целый год мы были просто знакомы. И несмотря на такой перевес, Саша не стал мне ближе, чем был Мирослав. Но я хорошо притворялась, была с ним на все сто все эти два года. Возможно, он чувствовал что-то не то, и именно это подтолкнуло его на интрижку с Диной. Но одного я не понимаю — почему не развелся?

— Правда, не волнуйся, — успокаивает он меня. — Мы все уладим.

— Мы?..

— Конечно мы. Я не дам тебя в обиду.

А ведь всякое может произойти… Мой отец любит руки распускать. Не удивляюсь, что он кинется на меня, когда увидит. Он скорее Сашке его загул одобрит, чем мою связь с Мирославом. По его мнению — мужчинам можно все, а женщины должны подчиняться и терпеть.

— Спасибо тебе… — отвечаю на его прикосновение, став сама водить большим пальцем по его руке. — Но… — коротко смотрю ему в глаза, — …я пойду отдыхать, — отпускаю его руку и встаю с дивана.

Ни разу не оглянувшись, я поднялась по лестнице и потихоньку вошла в свою комнату, чтобы в соседней Полину не потревожить. Прижалась спиной к двери и поспешила развязать пояс его халата. Мне так душно стало. Прямо задыхаюсь. От желания вернуться к нему вниз — меня разрывало. Мне не хотелось уходить. Но если бы я не ушла, то была бы не хозяйкам своим словам. Я дала нам паузу. Пусть пока так и остается. Нам нужно время. Не только мне, но и ему, даже если ему кажется, что он все для себя решил.

Бросаю халат на стул, беру его безразмерную белую футболку, натягиваю ее на себя и скорее ныряю под мягкое одеяло.

Я не заснула до тех пор, пока он не поднялся наверх.

Задержала дыхание, когда поняла, что он остановился у моей двери, а выдохнула, когда отошел от нее. Пошел к себе.

Прикрываю веки…

— Устина… Доброе утро, — раздается шепот.

Распахиваю глаза, а передо мной Полиночка. С расческой в руках и распущенным, вспушенными волосами.

— О, привет… — приподнимаюсь на локтях повыше. — Ты уже проснулась.

— Время уже восемь. Папа встал. Он пьет кофе. Он просил тебя не будить, но…

— Ничего. Я не скажу ему, что ты меня разбудила, — улыбаюсь девочке. — Ты косы пришла ко мне делать?

— Да! Сделаешь?!

— Сейчас только умоюсь… — скидываю с себя край одеяла.

— Папа сказал, что мы после завтрака поедем в торговый центр. Ты поедешь с нами?

— Ну… — встаю с кровати. — Я же у вас в гостях. Не могу же я одна тут остаться. Конечно, я поеду с вами.

— Ура! Тогда, может, мы сходим в кинотеатр на мультфильм? Сегодня показывать будут! Я смотрела расписание!

— Здорово. Ты у папы спроси.

— Ты скажи, что тоже хочешь, тогда мы точно пойдем!

— Ну хорошо, — как тут таким глазам отказать. — А можно у тебя расческу взять?

— Можно! — дает ее мне, и я начинаю приводить свои волосы в порядок.

— Я сейчас, Поль, минуту, — направляюсь в ванную комнату, чтобы провести утренние процедуры.

Девочка терпеливо подождала меня эти пять минут. Косы хочет.

— Ну садись поудобнее, — девочка поспешила занять место на краю кровати, спиной ко мне. — Какие косы ты хочешь?

— Две назад!

— Отлично, — начинаю аккуратно водить расческой по голове девочки. — Не больно?

— Нет. Приятно!

— Мне тоже всегда нравилось, когда мне бабушка делала косы.

— Они были красивыми?..

— Очень.

— А ты умеешь делать косы с цветными ленточками?

— Умею.

— Надо будет попросить сегодня папу купить ленточки. Я очень хочу так!

— Попроси. С радостью сделаю тебе любую прическу. Я много всего знаю.

С такой шевелюрой как у меня, как-то само придумывалось.

Через десять минуту мы с Полей спустились вниз, на кухню, где застали ее отца с чашкой кофе за столом. Он уже был в костюме. Но без пиджака. Такой строгий.

— Папа! — первой вбегает в кухню девочку. — Смотри! — крутится с косами перед отцом. — Нравится?

— Ух ты… Красота, — а сам уже смотрит в мою сторону. — Доброе утро.

— Доброе…

— Садись. Кофе хочешь?

— Да. Я сама налью, — Мирослав пальцем показывает где и что, и я спешу полезть за пустой чашкой в шкаф.

— Поль, ты будешь еще кашу?

— Нет. Я наелась.

— Тогда иди собирайся. Мы скоро поедем.

Мирослав будто нарочно прогоняет дочь из кухни, но меня это не смущает. Может, он поговорить хочет.

Наливаю себе из кофе-машины восхитительного латте и, шоркая ногам по паркету, направляюсь к столу, уже пригубив чашку.

Мирослав так улыбается искренне, глядя на меня.

— Что?..

— Да так… Вспомнилось…

— Что тебе вспомнилось? — присаживаюсь за стол напротив него.

— Ты. Я. Наше первое утро в моей старой квартире.

— Ах… — белозубо улыбаюсь. — Ну и холодрыга тогда стояла… — у меня тоже это воспоминание словно перед глазами вспыхнуло. Даже мельчайшие детали не забылись. Он без футболки за столом, а я в его рубашке в клетку. Это было по истине счастливое утро. Я хотела, чтобы так было всегда.

— Ага…

Я тогда утром согрелась таким же кофе, ну и… не только кофе. Здорово было. Крышесносно. И я тогда не думала не о каких последствиях нашей связи. Школа была позади, экзамены тоже… Я была дико влюблена и на все остальное плевать хотела.

— Как спала?

— Хорошо. Даже забыла, где я, — отпиваю еще глоточек.

— Не надо было тебе тогда убегать…

— Мирослав…

— Я не про шесть лет назад, а про вчера.

А…

— Я… я тоже об этом теперь жалею.

— Правда?.. — удивился сильно.

— Да… Глупо было сбегать…