Громова дубрава (СИ) - Богатикова Ольга Юрьевна - Страница 9

— Леди Мирабелла — лучший служитель Тайного отдела королевской канцелярии. Думаешь, я стану разбрасываться такими ценными кадрами?

— Почему бы и нет? Я тоже могу быть полезным. А уж кто принесет больше пользы — грозовой дракон или золотой, решать вам.

Взгляд его величества стал острым, как бритва, лоб прорезала глубокая морщина.

— Что ты намерен делать с леди Эрр, Дау-Рен?

— Это мое дело, — холодно ответил тот. — И будет касаться только меня и Мирабеллы.

— Неужели ты намерен лишить ее жизни?

— Я уже ответил на ваш вопрос, ваше величество.

— Твое требование неприемлемо.

Грозовой пожал плечами.

— В таком случае, можете вернуть меня обратно в камеру. Я беру свое согласие назад.

— Я не стану терпеть твои дерзости, Дау-Рен. Не забывай, что находишься в моей власти, и я могу превратить твою жизнь в адское пекло. Каждый твой день будет наполнен болью и страданиями. Из сухого подвала тебя переведут в сырой каземат, и ты будешь заживо гнить там долгие годы.

Даурен пожал плечами снова.

— Воля ваша, — равнодушно ответил он. — Не мне рассказывать мудрому прозорливому государю, какой неприступной твердыней стала бы Восточная граница, если б ее охранял грозовой дракон. Если же король готов сгноить в казематах последнего представителя этого сильнейшего клана, что ж — пусть будет так. Я своего решения не изменю.

— Золотая драконица — тоже последняя в своем роде.

— О да, — на лице Даурена появилось мечтательное выражение. — Уж мне-то это известно.

Я закатила глаза.

Конечно, этот хитрец знает то, о чем его величество не догадывается. У драконов, как и у людей, есть свои тайны, делиться которыми они не любят. Золотые драконы — одна из них.

Король не прав — я не последняя в своем роде. Как можно быть последней в том, чего нет? У золотых ящеров никогда не было своего клана. Потому что они — результат редкой мутации генов, которая возникает раз в несколько поколений. Чем эта мутация обусловлена, не знает никто, ибо практика показывает, что малыши с желтой сверкающей чешуей могут появиться на свет в любой драконьей семье, вне зависимости от ее особенностей и социального статуса. Собственно, эта самая сверкающая чешуя — единственное, что отличает нас, золотых, от черных, серебряных, изумрудных и грозовых драконов. В остальном мы точно такие же, как и они. Разве что, чуть умнее и изворотливее, но это исключительно из-за пристального внимания сородичей, которые почему-то уверены, что мы способны принести им счастье.

Впрочем, Даурен с этим мнением теперь вряд ли согласится.

— Миммори любят воду и ненавидят огонь, — вдруг задумчиво произнес сероглазый, рассматривая стену за спиной короля. — А волшебное пламя драконов повергает их в такой ужас, что они бросают оружие, поджимают хвосты и бегут туда, куда глядят их фиолетовые глаза. Если пару раз пролететь над их болотами и прицельно плюнуть в самые крупные хибары, можно оттеснить этих демонов в ганкейские леса — туда, откуда они пришли. Болота затем можно осушить и восстановить русло реки — той, что миммори уничтожили двадцать лет назад. А на освободившую землю вернуть людей, которым она раньше принадлежала. Говорят, те места славились своим плодородием… Жаль, что нежелание отказаться от одного человека лишает государство возможности расширить свои границы и получить стабильную прибыль от высоких урожаев.

Король устало потер виски. Судя по всему, пленник только что озвучил его давнюю мечту.

— Возвращайся в свой подвал, Дау-Рен. Мне нужно подумать.

Грозовой почтительно склонил голову.

— Не сомневаюсь, вы примете верное решение, ваше величество.

Как только за ним закрылась дверь, правитель звонко щелкнул пальцами, и стена, разделяющая комнаты, растворилась в воздухе. Увидев Кирстена и меня, его величество ни капли не удивился — и это не смотря на то, что мы должны были дожидаться его возвращения в домике привратника.

— Вы все слышали, леди Эрр? — поинтересовался король, жестом предлагая нам подойти ближе.

— Да, ваше величество.

— Что скажете?

— Думаю, вам следует пойти Дау-Рену навстречу. На Восточной границе он действительно принесет больше пользы, нежели в местных темницах.

Во взгляде государя появилось любопытство. Старик явно ждал от меня другой реакции.

— Дау-Рен хочет заполучить вас в рабство, леди.

— Сомневаюсь, что ему нужна именно рабыня, — улыбнулась я. — Если позволите, я могла бы побеседовать с ним с глазу на глаз и выяснить, что именно он от меня хочет.

Король встал со своего кресла.

— Вы считаете, что это хорошая идея? Забыли, из-за кого Дау-Рен провел в заточении последние двенадцать недель?

— Я все прекрасно помню, ваше величество, — снова улыбнулась я. — И именно поэтому хочу поговорить с ним наедине. Мне приятна ваша забота, но, право, беспокоиться обо мне не стоит. Дракон с драконом всегда найдут общий язык.

Подземелье, в котором держали Даурена, действительно было сухим и мало отличалось от прочих помещений замка — тот же полумрак, те же магические факелы.

— Этот дракон — хороший малый, — рассказывал начальник охраны, которому Кирстрен поручил проводить меня до камеры пленника. — Не кричит, не буянит, порядок не нарушает. Острит налево-направо, но моим парням это даже нравится. А уж как здорово он играет в карты!

— Вы это выяснили лично?

— Нет, — смутился мужчина. — Парни рассказывали. А что? Играть с заключенными в настольные игры не запрещается. Да и режутся-то они на подзатыльники или на желание — у дракона все равно нет ничего такого, что он мог бы поставить на кон.

— Мне показалась, Дау-Рен сильно похудел.

Начальник охраны развел руками.

— Что поделать, леди, меню составляем не мы, да и за поставку продуктов тоже не отвечаем. Что привезут, из того и готовим.

Понятно.

— Разговаривать с заключенным будете в камере, — продолжил провожатый. — Ее разделят на две части силовым щитом, чтобы он не смог к вам приблизиться. Убедительно прошу не подходить к щиту слишком близко — можете обжечься.

— Спасибо, я поняла.

Он распахнул передо мной широкую тяжелую дверь и пропустил в небольшую комнату с еще одной дверью и старым деревянным столом, за которым сидел охранник.

— Поставь щит и проводи леди к дракону, — распорядился начальник. — Потом возвращайся на место. Время посещения не ограничено.

Страж понятливо кивнул и перевернул один из желтых кристаллов, лежавших на широкой столешнице. Потом встал и отпер скрипучую металлическую створку.

— Прошу вас, леди.

Дальше был еще один коридор — длинный и такой же полутемный. Примерно в середине него сверкало голубое поле силового щита.

— У ваших камер нет дверей? — удивилась я.

— Есть, — ответил охранник. — Магические. Они надежнее любых других запоров.

— Дау-Рен — единственный пленник?

— Да, леди.

Как только свет колдовского заслона коснулся наших лиц, мужчина жестом велел мне остановиться и крикнул в темноту:

— Дракон, к тебе посетитель! — а потом повернулся ко мне и добавил, — Постарайтесь не задерживаться надолго.

С этим словами мужчина удалился. Я сделала шаг вперед и встретилась взглядом с большими серыми глазами. Даурен неслышно подошел к щиту почти вплотную и теперь прожигал меня жадным голодным взором.

— Здравствуй, — сказала ему.

— Привет, — его голос был тихим и хриплым. — Неужели король принял решение так быстро?

— Нет, — я покачала головой. — Я пришла сюда по собственному желанию.

— Долго же ты собиралась, Мира.

— А ты меня ждал?

Он сделал шаг вперед. Щит предупреждающе загудел, однако пленник не обратил на него никакого внимания. На секунду мне показалось, что Даурен собирается пройти его насквозь. Очень захотелось попятиться, но я заставила себя стоять на месте.

— Ждал? — медленно переспросил дракон. — Нет, мое сокровище. Я не ждал, я знал, что ты сюда придешь. Рано или поздно, так или иначе. Ты ведь это тоже знала. И не могла не прийти, верно, Мира?