Осколки души. Том 1 и 2 (СИ) - Шаман Иван - Страница 22

— И все же я бы хотел удостовериться, что ты украла только мой покой, а не мою душу, — улыбнулся я. Громова рассмеялась, но, увидев, что я совершенно серьезен, вздохнула.

— Ну, милашка, ты же понимаешь, это книги из запретной секции, при этом, повторюсь, они не работают, — надув губки, проговорила библиотекарша.

— Тогда тем более незачем опасаться. Я столько всего не знаю, что очень поможет мне в учебе. Особенно с чисто академической точки зрения, — приблизившись к женщине, проговорил я. Елизавета закинула мне руки на плечи, но я отстранился, заставив ее подняться на цыпочки и сделать шаг мне навстречу.

— Ох, ты ж меленький… хотя совсем не маленький. Ладно, жди здесь и никого не пускай, — фыркнув, ответила она и, закончив одеваться, вышла в общий зал. Я совершенно, не стесняясь, осмотрел собранную коллекцию в кабинете Громовой. Здесь были самые различные книги, от совсем древних на вид до вполне современных, с глянцевой обложкой. При этом присутствовали тома на английском, немецком, французском и русском языках. Примерно в равных долях. Но меня особенно заинтересовал том о новой геральдике.

Несмотря на название, новым его можно было назвать с очень большой натяжкой. Судя по кожаному переплету и пожухлым страницам, книге было по крайней мере лет пятьдесят, а то и все сто. Ради любопытства я заглянул в оглавление, оценил количество описываемых родов новой аристократии, а затем взгляд напоролся на уже знакомые символы. Кости, короны и башни — точно такие же, как в университетской книге регистрации.

Немедленно открыв по нужному указателю, я впился взглядом в пространное описание геральдических обозначений родов и школ, которые существовали без малого двести сорок лет.

Дальше я пропустил не интересующую меня секцию и перешел сразу к черепу с костями. Вот только определение мне совершенно не понравилось:

Отлично. Ни описания солнца, ни точного определения имени я, естественно, не нашел, но даже из столь скудной информации кое-что вынес. Моя магия не подходила под строгую классификацию стихий этого мира. Но в общем смысле она действительно оставалась даром богов, что и отобразилось в регистрационной книге. Вывод? Да черт его знает, но работают местные артефакты даже на дар, принесенный из иного мира. А это, в свою очередь, говорит о том, что и здесь Локи вполне может быть, по крайней мере, в одной из своих ипостасей.

— Не заскучал еще? — спросила Громова, входя в кабинет, я помог ей, придержав дверь, ведь за стопкой книг, которую она тащила, женщину почти не было видно.

— Ух ты, и это все мне? — поинтересовался я, рассматривая фолианты.

— Ну, если уж рыться в древностях и слухах, то почему бы не делать это как следует, — улыбнулась женщина. — Мне нравится, когда в учениках просыпается дух исследователя, и не только в том, чем мы занимались. Но прежде…

— До ночи еще далеко, а у меня отличная просторная комната, — улыбнулся я, дразня Елизавету. — Вот только книги ко мне сами не придут.

— О, их и выносить из закрытого зала не стоило, — поняла мои мысли Громова. — Хорошо, милашка. Расскажи, ты ищешь что-то конкретное или просто интересуешься слухами.

— Хочу вернуть кусочек души, который у меня украли, — глядя прямо в глаза библиотекарши, ответил я. Та вздохнула, закусив губу, но, тряхнув головой, собралась с мыслями.

— Я уже говорила — все это глупые выдумки. Если бы я могла забирать души и силы — давно бы стала графиней и правила небольшой губернией в Российской Империи, а не оказалась сослана в заштатное заведение.

— Это очень странно, почему оно заштатное. Тут преподаватели из Пруссии, Польши и двух империй. Как так вышло? — спросил я, быстро перебирая корешки книг.

— Последний оплот неслучившегося великого государства, — пожала плечами Громова, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу, так, чтобы платье «случайно» сползло и оголило аппетитные бедра женщины.

— Империи собираются разделить остатки Пруссии и начать планируют с этой академии, подчинив ее себе? — предположил я и, судя по округлившимся от удивления глазам Елизаветы, оказался совершенно прав. — Будет новая война?

— Нет, скорее всего, уже нет. Сейчас на троне последний «король», с треском проигравший войну за независимость. У него отобрали все, включая титул. Его лучшего рыцаря загнали в ловушку, не дав даже воспитывать сыновей. А после отстранив от управления академией и отобрав все титулы, — горько улыбнулась Елизавета. — Часть деканата сейчас за нашей империей, часть — за Священной Римской. Так что Кенингсштадт — последний оплот магии в Пруссии.

— А у правителя нет сыновей, они все погибли, — задумчиво проговорил я. — По большому счету не нужно даже его убивать, достаточно подождать, пока старик умрет сам.

— Одаренные аристократы могут жить очень долго, сохраняя молодость и красоту, милашка, — улыбнулась Громова, погладив себя по бедру и оголив его еще больше. — Так что императоры могут оказаться не так терпеливы. Впрочем, это не имеет никакого значения — Пруссия доживает последний век.

— Интересно, — пробормотал я, выбрав наконец один из самых старых томов. — Значит, если у Пруссии не появится нового законного наследника, этому государству конец. А что, если одна из дочерей правителя выйдет замуж… ну, предположим, за боевого барона?

— О, это станет очень неожиданным поворотом, ведь Эрдман не может получить титул обратно, как и выйти из академии. А больше у Антуана нет даже рыцарей, — улыбнулась Елизавета.

— Нет, — согласился я, а про себя добавил: «Пока нет». Ведь требовать с последнего феникса могла только дочь правителя. А значит, у меня есть все шансы стать для нее жизненно необходимым и занять престол. Что же до силы… нужно вернуть хотя бы часть потерянной души, и эта стопка книг должна рассказать мне — как.

Первая и самая старая книга оказалась хоть и бесполезной, но крайне занятной. Этакий молот ведьм середины девятнадцатого века с подробнейшим описанием как признательных показаний, так и пыток, которыми их выбивали.

Это сейчас одарённые стали элитой и аристократией, а при появлении церковь окрестила их еретиками, колдунами и ведьмами. Объявив новую охоту. Способности в большей своей части называли следствием контрактов с дьяволом и продажи души. И многие под пытками подтверждали обвинения церковников. Тем более что они в чем-то оказались правы.