Змеиный культ (СИ) - Таран Михаил - Страница 49

То, что довелось увидеть Персивальду, было немыслимо. Непостижимо.

Воплощение совершенной чистоты и абсолютной силы. Чистая энергия. Олицетворение Божьей воли.

В самом центре охваченной пожаром площади стоял колосс. Исполин, с широко распахнутыми за спиной крыльями. Его могучее, закованное в золотую броню, тело само по себе источало свет. Во вьющиеся, светлые волосы вплетён лавровый венец. Большие сапфировые глаза с интересом рассматривали лежащего на земле магистра. Прекрасное лицо гиганта казалось совершенным воплощением красоты. Пылающий огнём нимб венчал белокурую голову.

Крылатый колосс сжимал в руке рукоять пылающего меча.

Персивальд поспешно встал на колени. По лицу магистра текли слёзы, а губы растянулись в блаженной улыбке. Изумлённый Персивальд чуть слышно шептал молитвы и летания заученные наизусть ещё с детства.

Он и поверить не мог, что удостоится такой чести. Чести увидеть Его…

Тем временем, рогатый демон уже поднял своё оружие и лениво приближался к крылатому исполину. Удивительно, но демон не знал страха и не испытывал ни малейшего трепета перед Вестником. Исполин взглянул на демона полным презрения взглядом, и гулко хлопнув огромными крыльями, устремился ему на встречу.

Пылающее лезвие огненного меча рассекло демона поперёк настолько быстро, что тот даже не успел предпринять попытку блокировать атаку.

Лишённое жизни тело распалось на две части, пролив на площадь литры алой крови.

— Я есть Архистратиг Михаил. Хозяин небесных легионов и страж Небесного Царства, — раскатистый баритон вибрировал, отражаясь эхом. Этот голос пробирал до мурашек.

— О величайший из небесных Владык! Я преклоняюсь перед Вашей силой и мудростью, — Персивальд склонил голову, дотронувшись лбом до камней площади.

— Ты великий и храбрый воин. Твоя вера крепче, чем у других. Нечасто встретишь смертных подобных тебе. Я прибыл в этот мир за тобой, — архангел приближался к стоящему на коленях магистру. От каждого его шага вздрагивала земля.

— Да воцарится царствие Господне на небе и на земле! Да прибудет… — тараторил шокированный Персивальд, склонив голову.

— На небе оно уже воцарилось! — грозно громыхнул Михаил. — Встань!

— Какой станет воля Ваша, о величайший из Владык? — спешно встав с колен, поинтересовался магистр. Персивальд не мог поверить в происходящее, хотя и осознавал, что это реально. Честь, которой удостоил его Архангел, непостижима.

Молодой магистр с самого детства воспитывался в строгих религиозных традициях. Его вера абсолютна. Его единственная мечта — служить Создателю. Будучи ребёнком, Персивальд уже знал великое множество молитв и прочёл десятки святых писаний. Он не гулял и не играл со своими сверстниками, сторонился их. Постигая богословие, он искал спасение своей души. Его вера переросла в нечто большее. Он стал одержим религиозными догмами. Подростком Персивальд постигал искусство владения мечом и щитом. В то время, когда другие женились на знатных особах, укрепляя позиции своей семьи, Персивальд дал обет безбрачия. Вскоре, он вступил в ряды крестоносцев и одним из первых отправился в крестовый поход против врагов его веры.

А сейчас, он стоит в нескольких метрах от Вестника, которому посветил всю свою жизнь и все свои мысли. Сейчас он стоит перед воплощением Божьей воли и Мощи небес. Что должен чувствовать молодой магистр, потерявший отца и встретивший на своём праведном пути Архистратига? Он чувствует счастье. Счастье, переполняющее его изнутри, граничащее с безумием.

— Твоего отца убил Бальтазар. Падший ангел, прислуживающий моему низвергнутому брату Самаэлю. Как он проник в этот мир, будучи заточенным в Инферне, я не знаю. Как и не знаю, с какой целью ваш орден его преследовал, — осторожно пояснил Архангел.

— Бальтазар… — задумчиво повторил магистр. В голове вспыхнули мучительные воспоминания. Обострилась, затихшая на какое-то время боль утраты. — Мы преследовали его, поскольку он похитил реликвию. Копьё судьбы. Это копьё необходимо вернуть в лоно церкви.

— Копьё? — чуть прищурившись, переспросил Архангел.

— Да, Владыка. Этим копьём пронзили Иисуса, — осторожно произнёс Персивальд.

— И в чём же ценность этой реликвии? — продолжил интересоваться Михаил.

— Этого я не знаю, Владыка, но церковь жаждет её вернуть, — ответил магистр, потупив взор.

— Ладно, это неважно. Согласно пророчеству, Люцифер вернётся в Эдем, как только воскреснет Лилит. Когда он вернётся, начнётся судный день. Нас ждёт великая битва. Человечество должно готовиться к приходу величайшего врага заблаговременно. Именно поэтому я и прибыл в этот мир за тобой. Ты чист помыслами, чист верой. Твой характер — сталь, а преданность неоспорима. К тому же ты магистр крупного рыцарского ордена. Мне нужны такие люди как ты. Я выбрал тебя из множества других. Ты избранный. Сегодня ты обретёшь силу, которой нет ни у одного из смертных. Да и смертным с сегодняшнего дня тебя уже никто не назовёт, ибо ты постиг касание бога. Орден свой Щитом Небесным назови. Готовь воинов к последней битве, что неумолимо грядет к нам сквозь века. Не сомневайся и не смей колебаться в решениях. Сегодня тебе довелось узреть меня в первый раз, но далеко не в последний, — договорив, Михаил опустил свою огромную ладонь на голову магистру. Синеватое свечение ослепило Персивальда. Сердце забилось чаще, в глазах потемнело, после чего он лишился чувств.

Проносящиеся калейдоскопом видения, которые довелось увидеть молодому магистру, складывались в замысловатые витражи разобщённых граней реальности. Он видел белокаменные города и величественные храмы Владык. Видел сады, прекраснее которых невозможно и вообразить. Он видел первых людей. Видел первый грех. И самое главное, он видел зло! Воплощение тщеславия и гордыни.

Осознание масштабности событий и хитросплетений паутины судеб заполняло рассудок, подобно родниковой воде, заполняющей чашу. Мрачное будущее, грядущее сквозь непроглядный саван столетий, билось в агонии энтропии хаоса и безумия. Разобрать эти образы было сложнее прочих. Но всё же кое-что прояснялось. Лишившиеся разума люди. Смертоносные стальные машины. Огонь. Смерть. Огромные, непреступные крепости. Во всём этом хаосе, Персивальд видел и себя. Магистр точно знал, что это именно он, но почему-то не мог разглядеть своего лица. Так, словно его не было вовсе. Словно вовсе и не было у него лица.

Придя в себя, Персивальд понял, что лежит на покрытой пеплом площади. Со всех сторон доносится треск пожарищ. Запах едкого дыма перекрывает горло. Глаза слезятся.

Оглядевшись, магистр понял, что Вестника нигде нет. Поднявшись на ноги, преодолевая острую боль в бедре, Персивальд поспешил покинуть жуткую площадь…

Пройдут годы, их сменят десятилетия, затем столетия… Молодой магистр станет легендой. Он создаст орден внутри ордена. «Небесный Щит» станет секретной ячейкой крестоносцев. Вступить в орден могли лишь лучшие воины, праведные люди, чья вера непоколебима и несгибаема. Персивальд становился мессией. К его словам прислушивались. Его приказы выполнялись беспрекословно. Легенда об избраннике Владыки Михаила обрастала слухами и домыслами. Таинственный орден рыцарей становился могущественнее с каждым годом. Это радовало и одновременно печалило Персивальда. Он понимал, что церковь рано или поздно заинтересуется им и его орденом. Понимал, что станет неугодным и опасным для церкви. Но другого пути не было. Архистратиг возложил на него великую миссию, великую честь, подготовить человечество к судному дню. И Персивальд сделает всё, чтобы оправдать возложенные на него ожидания.

Иерихон. Сектор 17.

Тюремный комплекс Твердыни.

Каждая секунда приближала его к неминуемой гибели и провалу миссии, возложенной на него Владыкой Михаилом. Казалось, что найти выход из сложившейся ситуации невозможно. Неизбежность обволакивала и парализовывала. Отчаяние, из-за которого хотелось сдаться, принимая свою судьбу, с каждым новым ударом сердца становилось лишь сильнее.