Водный клан (СИ) - "shellina" - Страница 14

— То есть ты был в курсе, что оно, прилично перекусив, может телепортироваться, так какого хрена, ты окружил здание куполом, если в итоге, он эту хрень не смог бы сдержать? — я сделал еще один шаг к нему, и говорил улыбаясь, и так приторно сладко, что у самого скулы свело.

— Но это была только теория, тем более…

— Тем более, ты искусственно создал ему шведский стол, чтобы никакого упоминания не осталось о твоих родичах, я правильно понимаю?

— Нет, — насупился он, все еще поглаживая мешок. Мне показалось или оттуда раздались звуки, похожие на кошачье мурлыканье?

— Сколько может быть балластных кусков? — я остановился, но нож пока не убирал.

— Три, максимум четыре, — Алдышев задумался, а затем кивнул. — Да, Игнат говорил, что закладывает некоторые ограничения на самовосстановление.

— Так, хорошо, — я потер лоб. — Значит, тот, которого ты поймал — последний. Получается, что это Игнат изобрел зелень?

— Ну, не совсем, — Алдышев продолжал поглаживать мешок и посматривать на нож. — Мы все там поучаствовали, и ваш отец, может быть даже больше, потому что в существе был довольно сложный код, а из программистов у нас был только Володя, возможно, именно это и позволило вам его уничтожить, наверное, что-то связано с генетическим кодом. Как любопытно. — Он замолчал, но после моего выразительного покашливания, Евгеша снова заговорил. — Я тоже кое-что вложил… — я кажется даже знаю, что именно. — Поймите меня правильно, Виталий Владимирович, во время нашего творения мы меньше всего задумывались о военном или околовоенном применении этого объекта, мы просто творили.

— Нет, мне никогда этого не понять, — я покачал головой. — Что за электрические дуги на выростах у этих балластных тварюшек?

— Это всего лишь защитная реакция. Она пропадет, как только Макар начнет выстраивать материнское тело, — Алдышев сунул руку с мешком себе за спину, словно опасаясь, что я схвачу его и начну у него на глазах кромсать его драгоценную херомуть по имени Макар.

— Если эта дрянь доставит мне хоть сколько-нибудь неприятностей, хоть даже по слухам, я уничтожу все, что с ней связано, надеюсь, ты тоже меня правильно понял, — Алдышев закивал, я же сложил нож и подошел к Вихрову, который уже заканчивал перевязывать руку Игнатова. — Кто открыл проход? Овчинников? — Вихров, не оборачиваясь ко мне, кивнул. — Что он просил за него?

— Я не знаю, все нюансы решала Эльза Ульмасовна, — Вихров, наконец-то, повернулся ко мне. — Почему вы ушли, когда пришли в себя, Виталий Владимирович? — он деликатно избежал слова «сбежал», воспользовавшись более нейтральным аналогом.

— Когда я… хм… очнулся, то был несколько дезориентирован, отсюда такие нелогичные с первого взгляда действия. Кстати, сколько я был в отключке?

— Около трех месяцев, — сколько? Я почувствовал, как у меня дыхание перехватило, словно меня под дых ударили. Спокойно, Сава, это не критично, наверное. И нет нужды нестись сломя голову проверять курс акций, он все равно в полной заднице. Спокойно. А вообще, мне не слишком нравится, как себя ведет Вихров, что-то он явно от меня скрывает.

— Саша, что случилось? — я смотрел на него в упор, стараясь не обращать внимание на затихорившегося Игнатова.

— Во время нападения, когда произошло то замыкание, которое, похоже, и привело вас в итоге в сознание, крысюки добрались до Громова.

— Он мертв? — я сжал кулаки. Вот такой подлянки от судьбы я точно не ожидал.

— Нет, но его состояние весьма плачевно. И, мы не сможем его вытащить, у вас, по сути, всего один медик, имеющий профильное образование, который может оказывать такого рода помощь. И Любовь Ивановна говорит, что у нас нет оборудования, которое в данном случае необходимо. Виталий Владимирович, если вы хотите, чтобы Громов остался жив, его нужно будет перевезти в крупный медицинский центр, — я в упор смотрел на Вихрова. Сейчас вроде бы было не время и не место, чтобы обсуждать подобные темы, но, с другой стороны, когда мы выйдем, я вообще могу замотаться и ничего не узнать. И да, если уж Люба, обладающая даром жизни, ничего не смогла сделать, то дела хреновы как никогда, и я там точно ничем помочь не смогу. — Да, девушек, которых мы нашли возле купола, я приказал поместить в тюремный блок. А что насчет этого молодого человека? — и мы вместе посмотрели на Игнатова.

— Его тоже пока в тюремный блок. И да, ему и одной из девушек необходима помощь медика. — В этот момент на ком на руке Вихрова пискнул. Я даже вздрогнул. Как же давно не слышал подобных звуков, оказывается, хотя по ощущениям прошла всего одна ночь спокойного сна. Он же нахмурился.

— Время. У нас пятнадцать минут, чтобы убраться отсюда до тех пор, как проем закроется. — Я кивнул, а капитан поднял руку и заорал. — Уходим! Быстро!

Уже подходя к проходу, который выглядел, как выжженная в янтаре дыра, я почувствовал, что меня кто-то дернул за рукав. Повернувшись, я увидел серьезную морду Алексея.

— Я согласен, Виталий Владимирович, я принесу вам присягу, когда и на каких условиях вы захотите, — после этого он первым нырнул в дыру. Я пошел сразу за ним, но, когда вышел, то увидел, что Игнатова уже уводили двое бойцов к виднеющемуся неподалеку корпусу.

— Да, Сава, я так и думала, что тебя ничто не возьмет, даже невероятно мощная и смертельно-опасная штуковина, изобретенная твоими протеже, — я остановился напротив Эльзы, разглядывая ее. Моя жена. Прокрутив в голове это словосочетание несколько раз, я не почувствовал отторжения. Она была, как всегда, элегантна, но несколько бледна. Похоже, переживала. Я повернул голову к вышедшему из начавшей закрываться дыры Вихрову.

— Громова доставьте в клинику, туда, куда скажет Люба. Он должен быть жив и должен, в конце концов, ответить на мои вопросы, — не дожидаясь ответа, я повернулся к Эльзе, сделал еще один шаг, чтобы оказаться к ней вплотную. После чего обхватил ее голову руками и прислонил лоб к ее лбу. — Ты даже не представляешь, как я соскучился. — После этого крепко поцеловал.

— Кхе-кхе, — оторвавшись от жены, я повернулся на звук, продолжая обнимать ее, теперь уже за талию. — Вообще-то вы здесь не одни, будьте добры вести себя прилично. Особенно, когда обсуждается денежный вопрос, — Павел Овчинников осторожно опустил рядом со мной какую-то рамку. — Так вы будете покупать оборудование, которое показало свою эффективность?

— И сколько же ты за нее просишь? — Павел задумался.

— До меня дошли слухи, что у тебя, Сава, есть действующий телепорт, первый из всех многочисленных попыток его создания. Индивидуальный телепорт. Он, конечно, имеет ряд ограничений, но ограничения вполне можно ликвидировать. Я отдам проходную раму за гарантию участия в доработке, а затем эксплуатации и, разумеется, выпуска с реализацией данных устройств. Если ты думаешь, что никто, кроме твоих фанатиков не занимается подобными разработками, то смею тебя огорчить, таких ученых много, даже у меня. Просто твои первым нашли правильное решение. — Я посмотрел на Эльзу, но она только развела руками и нахмурилась. Понятно, того, кто проболтался, уже не найдешь. Но эта штуковина мне действительно нужна. Вот только выпускать в массовое производство телепорты не самая лучшая идея, и я неоднократно себя сам убеждал в этом. Но, так или иначе, правда все равно всплывет, если мы всерьез займемся доработками, а если Овчинников говорит, что разработки ведутся повсеместно, то необходимо успеть попасть на рынок первыми, наложить на них свои индивидуальные права с многочисленными ограничениями, чтобы остальные даже не мечтали соваться в эту нишу, а мы, тем самым, снизим количество их применения, и сможем отслеживать каким образом и против кого они используются. А чтобы направить такую разработку на рынок, потребуются, минимум, годы, за которые можно что-то придумать. Возможно, я впоследствии не раз еще об этом пожалею, но с учетом всего случившегося и найденного, включая Игнатова, мне просто необходимо санировать четырнадцатый квадрат и впоследствии можно открывать там особо секретные лаборатории, потому что через янтарь без рамки, ну или без моих способностей, никто никогда не пройдет. А еще, необходимо извлечь все оборудование Алдышевых, которое было перевезено сюда и заточено для разработки телепортов собственного приготовления.