Северные истории. Книга II (СИ) - "Глиссуар" - Страница 3

— Конечно, нет! — со смехом воскликнул Бенетор. В его смехе, быстро оборвавшемся, слышалась горечь. — Справедливость! Вы еще вспомните о южных богах, которые защищают праведников!

Он машинально дотронулся сквозь одежду до геммы, которую всегда носил на груди. Если он и верил когда-то в справедливость, то перестал после смерти жены.

— Вот что, лорд Вильморт… Когда я оказался в сложной ситуации, я спасал себя сам. Жизнь жестока, и все люди ведут борьбу и умирают, кто-то раньше, кто-то позже. Думаю, нет оснований юному Эстергару быть в этом отношении исключением.

— Так это согласие, лорд Эргос? — вскинулся Фержингард.

— О да.

— Я могу заручиться вашим обещанием?

— Я даю слово, что не оспорю ваше право вызвать Рейвина Эстергара на поединок, а в случае вашей победы принесу вам присягу как своему сюзерену незамедлительно после того, как это сделает… — Бенетор сделал паузу, обдумывая, чье имя назвать.

Из почти сотни лордов, которые будут присутствовать на съезде, по-настоящему весомы голоса десяти или, самое большее, дюжины. Меньше всего Бенетору хотелось, чтобы между лордами произошел раскол и Север потрясла новая война, такая, каковой не было еще ни разу после Эстерга. Он не мог позволить себе рисковать своей жизнью, когда его дети еще малы и беспомощны. Будь его воля, он вовсе не стал бы ввязываться во все эти интриги, но заговор уже сложился без него, и, оставшись теперь в стороне, он проиграет наверняка. Но после кого принести присягу? Чей голос послужит гарантией подавляющего перевеса Фержингарда? Сам Бенетор больше всего доверял мудрости и честности лорда Фэренгсена, но тот если и присягнет, то лишь последним, под общим давлением… После Хэнреда? Старик пользуется заслуженной славой великого воина и путешественника, но он непредсказуем и в его седой голове нет и тени благоразумия. Элейт? Точно нет — ведь он родной племянник лорда Вильморта, наверняка ему выпадет честь и риск первым поддержать родича. Бежали секунды, Фержингард напряженно вглядывался в его лицо, а Бенетор просчитывал в уме множество возможных вариантов и раскладов.

— Сразу после лорда Нертона, — закончил лорд Эргос с победной улыбкой. «Толстый лысый болван Нертон, но чутье и нюх острее, чем у осатры. Вот уж кто точно не согнет свое жирное колено, пока не будет уверен всецело в том, что это сулит только выгоду».

— По рукам, — сразу же отозвался Фержингард и протянул Бенетору здоровую правую руку.

«А он уверен в своих позициях», — подумал Бенетор, принимая рукопожатие.

Лорд Эргос Бенетор никогда не восторгался Эстергхаллом, главным образом потому, что не раз и не два бывал в Фэренгхолде и считал его куда более впечатляющим местом. Тем не менее, в величественности и неприступности твердыне Эстерга нельзя было отказать — понятно, почему Фержингард так жаждет получить этот замок. «Нет, определенно, если уж менять родной замок на какой-то другой, то только на Фэренгхолд… Он прекрасен», — подумал лорд Эргос. На секунду, всего на секунду мелькнула мысль, что это не такая уж нереальная затея: если Фержингард придет к власти и лорд Фэренгсен будет убит, то можно будет потребовать его замок себе… безо всяких прав и оснований, просто предъявить Фержингарду в качестве платы за помощь… «Проклятье, проклятье на мою голову, о чем я думаю, — лорд Эргос решительно отогнал непрошенную мысль. — Что мне сделал лорд Эрвиндор? Что мне сделали его дети? Разве я смог бы убить их ради какого-то замка? Да я возненавидел бы место, которое досталось мне такой ценой».

Лорд Бенетор посмотрел на своих спутников. Они ехали вшестером в большой закрытой повозке, и каждый размышлял о своем. «Знают ли они, что их жизни в полной безопасности, пока они рядом со мной? — подумал Бенетор. — С такими, как я, в лесу ничего не случается. Поистине, лес пуст — все демоны пляшут в моей душе».

Наверное, Фержингард рассчитывал, что Бенетор переговорит со своими соседями и предупредит их о готовящемся перевороте, но лорд Эргос не собирался этого делать. «Я ничего не должен сверх того, что пообещал. Неизвестно еще, как все пойдет, так пусть лучше никто не знает, что я был в курсе этого заговора».

Уже по прибытии на место, Бенетор решился заговорить с Незергардом, когда тот задержался у повозки, чтобы выразить благодарность снежной лошади, как того требовал обычай.

— Сир Бренн, вы правда уважаете меня? — спросил Бенетор, оглянувшись и убедившись, что их никто не слушает.

— Что-то заставило вас подумать, что это может быть не так? — отозвался Незергард, подняв на него взгляд. Сиру Бренну было, как и Бенетору, двадцать семь лет, и он уже не один год вынужден был исполнять все обязанности лорда, не имея при этом соответствующего титула. Впрочем, не похоже было, чтобы он стремился скорее стать лордом и ждал с нетерпением смерти своего старого отца.

— Я никогда не думал, что достойные люди вроде вас могут питать уважение ко мне, — сказал Бенетор.

— И напрасно вы так думали, клянусь Неизвестным.

«Какая же приятная у него улыбка, — подумал Бенетор и сам улыбнулся в ответ. Он уже и не помнил, когда последний раз проникался такой симпатией к кому-то. — Как было бы славно, будь он моим братом».

— Сколько лет вашей старшей девочке? — спросил лорд Эргос, когда они миновали ворота и шли через внутренний двор Эстергхалла.

— Восемь исполнилось, — ответил Незергард. — А что?

— Ничего… моему старшему тоже восемь.

— О! Вы… вы серьезно это говорите? — воскликнул сир Бренн.

— Вполне. Конечно, рано говорить о помолвке… Но, может быть, вы привезете свою девочку ко мне в Кримхельтон на зиму? Пускай дети знакомятся и играют вместе, пока можно… А уж если они поладят и все пойдет хорошо, то я не поскуплюсь на выкуп, можете быть уверены.

У дверей Эстергхалла оба мужчины скрепили договоренность рукопожатием и вместе вошли в проходной зал. Никто их не встретил.

— Где же хозяйка?

— В скорби, я полагаю, — Фержингард стоял спиной к ним, задумчиво сложив руки на груди и созерцая статую Эстерга Великого. В расшитой золотом мантии поверх старомодного, но дорогого и нарядного дублета, с фамильным мечом из вантерской стали на поясе, лорд Вильморт держался с таким холодным спокойствием и чувством собственного достоинства, что Бенетор с Незергардом выглядели мальчишками рядом с ним.

— Вы уже прибыли, лорд Вильморт, — деланно-удивленно поприветствовал его Бенетор. — Любуетесь скульптурой?

— Видите этот рубин рядом с алмазом? — спросил Фержингард, указывая на корону Эстерга. — Это Сазкрил, когда-то главная ценность моего дома. У него невероятная глубина и чистота цвета…

— Крил, крил… а, точно, «kreile»… Это ведь значит «кровь», — вставил лорд Эргос, в который раз дивясь собственному таланту вспомнить вдруг то, чего сроду не знал. Пожалуй, пойми Фержигард, что лорд Эргос Бенетор на старом наречии двух слов связать не может, сразу перестал бы его уважать… — Ну а вон тот изумруд, чуть правее вашего рубина, принадлежал до Покорения моим предкам. Сир Бренн?

— Хм… может быть, вон тот маленький хризолит? — Незергард небрежно указал на самый невзрачный зеленый камушек с оливковым оттенком. — Я действительно не знаю, лорды.

Бенетор со смехом похлопал его по плечу.

В великом чертоге Эстергхалла было шумно и многолюдно. Бенетор окинул взглядом собравшихся — большинство лордов уже прибыли, если кто и опаздывал, то из незначительных, без которых вполне можно было начинать съезд. «Похоже, только нас и ждали», — подумал лорд Эргос. Пройдя между двумя рядами длинных столов и лавок, он остановился у главного стола, за которым должны были располагаться хозяин замка и члены его семьи. Только леди Бертрады почему-то не было ни рядом с сыном, ни вообще в пиршественной зале. Юный лорд Эстергар сидел за своим столом в полном одиночестве. Конечно, он подрос с тех пор, как Бенетор видел его последний раз, но все равно выглядел совсем еще ребенком. «Похож на отца, — отметил про себя лорд Эргос. — Волосы, глаза… как у всех Эстергаров. Но много и от матери… теперь заметнее, чем раньше. Если и характером пошел в любого из родителей, то, пожалуй, даже к лучшему, что…»