Влюблённый социопат (СИ) - "Noniko_27" - Страница 13

— Я уже отучился. Факультет медицинской психологии.

— За год? — с сомнением уточнила Кейла. Улыбка постепенно сползла с её лица. Очередная предсказуемая реакция штампованной пустышки, даже не попытавшейся пошевелить мозгами.

— Я экстерном в четырнадцать лет окончил школу и за четыре года университет.

На какое-то время в столовой воцарилась тишина: все перестали есть и, как следствие, шуметь столовыми приборами; семейство Лагвури с восхищением разглядывало его, как какой-нибудь музейный экспонат, но конечно, не все — Лиа продолжала пребывать в своих мыслях, безучастно ковыряясь вилкой в еде.

— Нет, я не понимаю! Боже, Мартиша, как ты могла ничего не сказать о сыне? — взвыла Кейла, повернувшись к его матери. — Да ты им гордиться должна, каждому встречному хвататься о том, какой он у тебя красивый и умный.

— Не стоит так нападать на маму, — мягко осадил её Нейл и, потянувшись к перечнице, добавил: — Я сам прошу её особо не распространяться о моих успехах. Иногда очень смущает реакция окружающих. А она явно хотела меня представить вам на ужине. Я прав, мама?

— Да, конечно, — она сконфуженно растянула губы и оскалила зубы. Вместо гордой и смущенной родительской улыбки выдала нечто невразумительное, больше походившие на то, что её бесполезный рот свела болезненная судорога.

— Извини, дорогая, что-то я совсем не слежу за своим языком. И правда, накинулась на тебя, как не пойми кто.

— Ничего, всё в порядке, — уверил он Кейлу, незаметно подкручивая крышку у перечницы. — Моя мама самая понимающая женщина на планете.

— Божечки, я начинаю завидовать! Моя дочь никогда ничего хорошего о маме не скажет, я уже не говорю о том, чтобы заступиться… — она перевела взгляд на Лию, и её глаза тут же потускнели, — или вести себя нормально. Снимать очки не собираешься?

Закончив якобы посыпать картофель перцем, Нейл поставил солонку в промежуток между салатницей и тарелкой матери. И когда убирал руку, то специально мизинцем поддел стеклянный бок, отчего, покачнувшись вперёд, перечница упала в тарелку. Крышка при падении соскочила, и добрая горсть молотого порошка высыпалась точно на остатки салата и индейки.

— Вот чёрт! Я нечаянно, извини, мам, — спохватился Нейл, поднимая солонку, одновременно скользнув заинтригованным взглядом по её лицу. Что же она сделает? Как обычно, выдавит из себя улыбку и скажет: «Ничего страшного» — или молча поднимется и скроется за кухонным проёмом.

— Я давно думала, что мне стоит на диету сесть и поменьше кушать, — приглушённо ответила она, всё так же не поднимая глаз — её высосанная из пальца робость начинала раздражать. А затем поднялась из-за стола и перед тем, как пойти на кухню, оповестила всех: — Наверное, пора уже к десерту приступать. Пойду чайник поставлю.

Никто из присутствующих не обратил должного внимания на инцидент. Содержимое тарелки или рядом сидящий сосед их занимал куда сильнее.

— А ты, должно быть, Юнона? — обратилась на этот раз Кейла к дочери Хьюго. — Твой папа нам о тебе многое рассказывал. Надеюсь, вы с Лией подружитесь: она тоже очень интересуется рисованием, и книги для неё — бесценные сокровища.

— Да мы уже — подружились, — сделав акцент на последнее слово, ответила Юна, и странная полуулыбка при этом не сходила с её лживого рта. Нет, она точно что-то замышляет, и что — Нейл обязательно выяснит.

Взвизгнули проехавшие по ламинату деревянные ножки стула; Лиа встала. Губы сжались в тонкую полоску, а между нахмуренными бровями залегла пара неглубоких морщин.

— Анналия? — обратилась к ней Кейла, смущённая её поведением.

— Я плохо себя чувствую, пойду домой, — скороговоркой бросила она и, не дожидаясь реакции матери, вылетела в коридор.

Нейл тоже выскочил из-за стола. И устремившись следом, он на ходу небрежно бросил:

— Я провожу.

Нагнал он её на улице. Лиа сняла очки, так как в сумерках было уже сложно в них ориентироваться, и скорым шагом, срывающимся на бег, поспешила к своему дому.

Он не понимал, из-за чего она так разнервничалась. Что именно вызвало в ней этот эмоциональный взрыв — не может же до сих пор переживать из-за дохлой кошки? Впрочем, Нейла на самом деле не особо волновало, по какой причине она вылетела из столовой — его больше занимала мысль, что они снова остались наедине. И когда он последовал за ней в пустующий дом через намеренно оставленную открытой входную дверь, убедился, что его компания ей не менее мила.

По коридору Нейл шёл уже не спеша. Сначала заглянул на кухню, затем в гостиную, где таки и отыскал притаившуюся в темноте Лию: она сидела, подогнув под себя ноги, на маленькой софе, накренив вперёд опущенную голову и оголив от волос беззащитную, изящную шею. Её шея отличалась особенной прелестностью. Такая тоненькая, он мог её обхватить одной рукой, и вместе с тем слишком хрупкая, чтобы это сделать.

Медленно обойдя со спины диванчик, Нейл сел рядом с ней. Аккуратно коснулся её головы и мягко перенаправил её к своему плечу. Лиа не сопротивлялась, приняв его инициативу. Удобнее устроилась на плече, и совсем скоро он почувствовал на своей шее тёплое дыхание.

До чего же дикое, непривычное чувство.

Нейл всегда ненавидел дотрагиваться до других и когда трогали его. Даже близкие. Мать ещё с дошкольного возраста усвоила, что он вполне самостоятелен, чтобы одеваться и позаботиться о себе в ванной, а больше ей трогать его и незачем. Физический контакт для него всегда был средством для причинения боли, нанесения травм и увечий… Но с Лией всё иначе. К ней невыносимо тянуло. Постоянно хотелось её касаться: нежно и ласково, настойчиво и, может, даже властно.

Почему? Что же в ней такого, отчего у него крышу рвало?

Лиа уснула — он это понял по глубокому дыханию. Заснула у него на плече. Маленькая и хрупкая, как фарфоровая вазочка. Её полые бока испещряли трещины, что стоило заботливо залатать. Но их никто не замечал и не стремился помочь.

«Она меня совсем не боится», — отстранённо подумал Нейл, разглядывая их переплетённые пальцы. Её — тонкие и белые, с облезлым чёрным лаком на ногтях.

Он поднялся, аккуратно уложил на софу Лию и накрыл своей кофтой. Несомненно, хотелось остаться с ней и не отходить ни на шаг, но сейчас необходимо показаться её родителям на глаза и нужно, чтобы они увидели, в каком виде он оставил их дочь. Доверие собирается сложно — по мелким крупицам, однако он мастерски обращался с человеческой психикой и знал, где и куда стоило надавить, чтобы ускорить процесс.

Выйдя на улицу, Нейл снова наткнулся на сидящую на ступеньках Юнону. Она меланхолично затягивалась крепкой сигаретой, запах которой обычно разил несмываемым парфюмом от её отца.

— А ты всё поджидаешь, — усмехнулся Нейл, присаживаясь рядом. — Не меня ли, случаем?

— Смотрю у кого-то хорошее настроение… Не слишком ли ты напорист? — Юнона затушила бычок о деревянную перекладину. — Когда ты рванул за ней, то выражение твоего лица… мягко говоря, не отражало волнения влюблённого юноши.

— Влюблённого юноши?..

— Вы же знакомы всего несколько дней, что за хрень с тобой происходит?

— Любовь с первого взгляда?

— Смешная шутка.

— Я пока не понимаю, что к ней испытываю. Но это что-то новое для меня. И весьма любопытное, — он смаковал слова с задумчивой истомой. Лениво потянулся и скосил глаза на курносое лицо, засранное мелкими пигментными пятнами, другими любовно обзывающимися — веснушками. — Поэтому не в твоих интересах меня сейчас провоцировать — это не безопасно.

— Как будто в любой другой день — безопасно.

— Её родители как-то прокомментировали наш уход?

— Не особо, но выглядели пришибленными. Мать скорее возмутило то, как она резко сорвалась, а вот отец был готов последовать за ней в любую минуту. Но, думаю, ты и сам заметил, жёнушки он побаивается.

— Да, заметил, — Нейл встал и отряхнул сзади брюки.

— Там на кухне… я говорила несерьёзно.

Он посмотрел на неё через плечо: руки напряжены, костяшки переплетённых пальцев побелели, голова вжата в плечи, упрямый взгляд и поджатые губы. Она была напугана, оттого искренне раскаивалась и вместе с тем злилась на собственную слабость.