Поцелуй клинка (СИ) - Ских Рина - Страница 2

Как только последний демон покинул наш мир, демонессу убили, побоявшись, что она не закроет проход. После ее смерти он сам исчез. Война закончилась. Демоны проиграли. Мир спасли.

Маги, пожертвовавшие собой, стали героями, их воспевали в балладах. На престол взошел младший брат Алистера, ставший регентом при его сыне…

Мне с детства нравилось слушать эту историю. Еще до того, как стало известно, кто же я на самом деле. Тогда еще демоны вызывали во мне лишь ненависть, я искренне радовалась, что всех демонесс, проникших в наш мир, удалось убить… Пока не оказалось, что не всех.

И через неделю после того, как мои глаза впервые почернели, нижнюю губу пропороли острые клыки, а лопатки пронзило острой болью, освобождая мои нелепые кожистые крылышки, мне впервые приснился до ужаса реальный сон о тех событиях…

Солдаты, которые устраивали с нами учебные поединки, часто интересовались: каково это — жить, ненавидя себя, свою сущность, своих предков, зная, что они совершили? Чувствовать за это вину? Желать смерти себе подобным?

Мои соратницы предпочитали просто игнорировать такие вопросы или же еще больше распалялись во время боя, почти впадая в бешенство.

Я же просто молча опускала глаза. Это невероятно тяжело. Груз вины давил на меня. Могла бы — давно избавила мир хотя бы от одного представителя этой расы в своем лице. Но вместо этого продолжаю жить, стремясь стать лучшей из лучших, подтвердить звание Живого Клинка. Именно мы — основная защита от возможного повторного вторжения, и я не имею права ослаблять ее, оставляя жителей этого мира беззащитными…

Шею кольнул слабый импульс боли, знаменующий, что уже пора вставать. Привычно поморщилась, вскакивая с кровати, и поскребла ногтями кожу рядом с ошейником. Уже сколько лет прошло, а все никак не привыкну к нему.

Не тратя лишнего времени на суету, как была — лишь в майке и нижнем белье, выскочила за дверь своей комнаты, в коридоре сталкиваясь с другими демонессами, также не обременяющими себя сейчас одеждой. В числе первых отправилась в купальню. До завтрака времени не так уж много, а количество мест ограничено. Вскоре остальные девушки подойдут, здесь будет не протолкнуться.

Стесняться некого — охранники, стоявшие то тут, то там в длинных извилистых коридорах, на нас смотрели как на нечто невоодушевленное, но опасное. Отношение было соответствующим. Хотя, некоторым девушкам изредка и удавалось переброситься с ними парой слов.

Быстро справившись с гигиеническими процедурами, поспешила обратно в свою комнату. Хотя, «комната» — слишком громкое название для помещения шириной в три шага и длиной в пять. Здесь с трудом помещалась узкая кровать, шкаф с покосившейся дверцей и тумбочка, из-за которой дверь открывалась не полностью. Зато имелось небольшое окошко под потолком, сквозь которое можно было любоваться клочком звездного неба по ночам.

Быстро облачившись в удобные штаны из плотной ткани и безрукавку, туго зашнуровала ботинки на толстой пружинящей подошве. Небрежно завязала волосы в высокий хвост и покинула комнату, напоследок бросив взгляд вверх, на окно. Чуть рассеянно улыбнулась, отметив отсутствие туч. Люблю тренироваться во дворе, когда вовсю светит солнце, оно словно заряжает меня своей светлой энергией.

На входе в столовую машинально поздоровалась с новым охранником, дежурившим там. В ответ на мое приветствие он скривился, будто от зубной боли, и что-то проворчал про «мерзкое демонское отродье».

Ну отродье, ну демонское, что теперь? Сама знаю, нечего каждый раз напоминать. Чуть виновато улыбнулась, пожав плечами, и отправилась на раздачу. С наслаждением вдохнула ароматный запах сегодняшнего мясного блюда.

Следует признать, на рационе здесь никогда не скупились. Пища всегда вкусная, богатая белками и витаминами. До того, как я сюда попала, даже не знала, что можно так питаться. Впрочем, подозреваю, остальные девочки тоже. Кто-то сюда попал из сиротинца, кого-то сдали дальние родственники из глухой деревни, кого-то, как меня, прислали из монастыря.

После нашествия демонов большинство забеременевших женщин пытались избавиться от плода. Но магический способ не всегда работал. Да и не все рискнули прибегнуть к нему. Поэтому от нас всех просто отказались, думая, что мы обычные.

Моя мать умерла во время родов. А подслеповатая бабушка, приняв за мальчика, отнесла в мужской монастырь. Монах, взявший на себя хлопоты по мне, почему-то решил не сообщать остальным, что я девочка. А потом ко мне уже привыкли и не стали отправлять в женский монастырь, пока не вырасту… Конечно, до тех пор, пока не узнали о моей демонической породе. Не попытались убить — и на том спасибо.

Вздохнув, устроилась со своей тарелкой у окна. Слегка царапнув вилкой керамическое дно, поморщившись от неприятного звука, подцепила аппетитный кусочек мяса и отправила его в рот. На миг зажмурилась от наслаждения, смакуя.

Несмотря на не очень приятные воспоминания, настроение у меня было отличное. Раз в неделю после обязательных утренних тренировок каждая из нас занималась исключительно со своим наставником. Сегодня как раз был такой день.

Мне повезло больше остальных: моим стал тот монах, который меня растил. Я искренне радовалась тренировке — это моя единственная возможность поговорить с кем-то не только о тактике ведения боя.

Любые разговоры, не касавшиеся обсуждения тренировки, должны вестись в присутствии кого-либо из наших тренеров. Общение между собой наедине запрещено, лишь короткие отрывистые реплики в случае крайней необходимости. Мы уже привыкли за столько лет. А поначалу перепуганные девочки, только-только осознавшие, кем являются, тянулись друг к другу, за что неизменно следовало наказание.

Наш отряд, состоявший из пятнадцати демонесс, день и ночь охраняли несколько десятков гвардейцев. И это помимо ограничивавших способности ошейников. Нас опасались, в открытую не доверяли, неустанно повторяли, что лишь чудом оставили в живых, на тренировках не церемонились, выставляя друг против друга на бой едва ли не до полусмерти. Но, следует отметить, никогда не издевались и не били, в случае необходимости добиваясь подчинения при помощи все того же ошейника.

Даже гвардейцы, против которых нас иногда выставляли на бой, дрались преимущественно честно, без использования грязных приемов, направленных на то, чтоб покалечить или убить. Но, конечно, при этом выражения они не выбирали, изгалялись, как только можно.

Зато ответить в тон не возбранялось: запрет на общение распространялся лишь на демонесс. Чисто теоретически мы могли разговаривать с теми же гвардейцами, будь у них такое желание, или охранниками. Некоторые девушки, соскучившись по живому общению, так и поступали. Вот только как можно вести разговор с тем, кто тебя искренне ненавидит и презирает? Я этого не понимала.

— Клинки! На выход! — услышала громкий приказ от дверей.

Похоже, увлекшись размышлениями, упустила время. С сожалением покосилась на недоеденный завтрак.

— Девятая! Тебе особое приглашение нужно?! — а это уже обращались ко мне, подкрепив свои слова очередным неприятным импульсом через ошейник.

У каждой из нас было имя, но как только мы попали сюда, нам присвоили порядковые номера. Что, в общем-то, логично: мы те, кто есть — лишь одухотворенное оружие.

Слегка поморщившись, поспешила на выход. Услышала недовольное шипение Шейлы из коридора, ведущего в купальню. Видимо, ей тоже придали ускорение, как и мне.

— Четвертая, ты снова опаздываешь. Еще раз — и последуют уже совсем иные меры, — угрожающе прошипел ей гвардеец, сопровождавший нас.

Я бросила на нее сочувственный взгляд, но помочь ничем не могла. Она в последнее время действительно будто испытывала всех на прочность, балансировала на грани допустимого. Такое не поощрялось, если не сказать хуже. Да что говорить, изначально нас было семнадцать.

Первой сдалась Шестнадцатая. Я даже не помню ее имени. Знаю лишь, что в отличие от всех нас, ее отец и старшие братья не хотели отказываться от девочки и отдавать императорским гвардейцам, скрывали больше года ее демоническую породу, пока она, поддавшись эмоциям, не обратилась посреди улицы. Шестнадцатая прожила здесь всего пару лет, пока вдруг не перестала реагировать на приказы и не напала на охранников. Двоих ей даже удалось убить. Но на этом успехи закончились. Нас всех заставили смотреть на ее казнь.