Дюна. В коллекции. Книга 1 (СИ) - "Violator" - Страница 15

— Пожалел? — предположила я, но тут же покачала головой. — Этот человек вряд ли кого-то будет жалеть. Иначе бы отпустил. — Решил поиграть или возбудить ревность? Нет. Однозначно, нет. — Пусть я его и плохо знала, но подобное было не в его стиле. Скорее, так бы поступил Илья, а не взрослый сорокалетний мужчина. — Думаю, Коулу просто было так удобнее. Он хотел расслабиться и, видимо, ему не хотелось со мной возиться…

От мыслей меня отвлекли шаги, и я, бросив взгляд на стеклянную дверь террасы, нахмурилась — в мою сторону направлялась Тан.

— Вас ожидает массажистка. Костюм для гольфа будет доставлен после ланча, — спокойным тоном провозгласила она.

— Я бы могла в джинсах поехать, — бросила я взгляд на свой утренний наряд, но Тан отрицательно покачала головой:

— Ваша одежда неприемлема.

— Нормальная у меня одежда, — нахмурилась я, но китаянка продолжила.

— Так же, как и ваш внешний вид. Мистер Коул не любит неряшливость и неухоженность.

Услышав новые факты, я вспомнила слова Коула “приведи себя в порядок”, безукоризненную обстановку апартаментов и его одежду — от костюмов до халатов с золотой вышивкой — и задумалась. Судя по всему, Коул был эстет и, соответственно, требовал, чтобы все вокруг сверкало чистотой и безупречностью. И теперь понятно, почему в первый же день меня так тщательно приводили в порядок. Все должно было быть подчинено порядкам хозяина Башни.

— Новые джинсы будем покупать? — все-таки не удержавшись от нервной иронии, спросила я.

— Этого не позволяет этикет в гольф-одежде, — терпеливо ответила Тан. — Синие джинсы на поле в частных элитных гольф-клубах строго запрещены.

— Ясно, — кивнула я, и следующие несколько часов вновь ловила себя на ощущении, что перенеслась на два дня назад. Меня приводили в порядок, полировали до блеска, и даже мазали какими-то специальными кремами, чтобы я, ни дай бог, не загорела на солнце; а я никак не могла избавиться от ощущения, будто меня, как трибута Китни, готовили к очередным “Голодным Играм”.

Ровно в два часа я, в сопровождении моего азиатского цербера, проходила мимо ресепшена элитного гольф-клуба, а услужливая девушка улыбалась и была так же безукоризненна, как и всё вокруг. Собственно, теперь я тоже вписывалась в антураж этого места. Мои волосы были безупречно уложены, моя кожа стала еще нежнее и шелковистее, а мой наряд — от козырька до обуви от дорогого бренда — строго соответствовали этикету элитного гольф-клуба.

Выйдя с другой стороны на огромное крыльцо белого здания с колоннами, я увидела Коула и Боба. Судя по всему только что приехавших.

Они стояли у гольф-кара и, пока молодой парень загружал в “багажник” сумку с клюшками, о чем-то беседовали.

Коул, бросив взгляд на мой внешний вид, видимо, остался доволен, а австралиец широко улыбнулся и, как только я подошла к кару, громко заговорил.

— Злата, рад вас видеть! Вы умеете играть в гольф?

— Нет, — ответила я, вновь выпрямляя спину, как натянутая струна.

— Гольфисты — это своего рода наркоманы. Уверен, вам понравится. Стоит вам сделать один драйв, и вы будете навек “укушены гольф-жучком”.

— Укушены гольф-жучком? — удивилась я.

— Да, значит быть фанатом гольфа, — ответил Боб, а Коул, указав мне подбородком на сиденье двухместного гольф-кара, сел за руль.

— Увидимся на ти-боксе, — подмигнул австралиец, отходя к своему кару, а Коул уверенной рукой вырулил на дорогу.

Наблюдая за безграничными просторами аккуратно подстриженных полей, я иногда бросала взгляд то на Коула в темных очках, то на Боба, ехавшего чуть позади, и чувствовала, что делаю очередной шаг на пуантах над пропастью.

Как оказалось, на старте нас уже ждал Ханг с миниатюрной азиаткой, которую звали Лин, и я немного расслабилась, до этого чувствуя себя неуютно в мужской компании.

Как только мужчины обменялись приветствиями и короткими шутками, нас пригласили на поле, и с этого момента можно было сказать — игра, или, как её назвали мужчины, “трибол”, началась.

Мы стояли на ровной травяной площадке, а Коул тем временем устанавливал в зеленое покрывало небольшую пластиковую подставку, куда планировал поставить мяч.

— Как бы дождь не пошел, — констатировал недовольно Ханг, а я перевела все внимание на Коула. “Коул вбивает кол…” — грустно усмехнулась я каламбуру.

— По прогнозу осадки обещали только к ночи, — махнул рукой Боб и, посмотрев на меня, пояснил: — Это называется “ти”.

— Отсюда и ти-бокс? — догадалась я.

— Верно. Это начало игры. А грин — это место с короткой травой, где устроены лунки, в том числе и финишная, — кивнул он.

— И всего этих лунок восемнадцать, — вспомнив их утренний разговор с Коулом, предположила я.

— Это драйвер. Ей начинают игру, — продолжил он, вытаскивая огромную, как мне показалось, самую большую клюшку.

— Теперь понятны ваши слова о “драйве”. Видимо, это удар.

— Вы сообразительная, — широко улыбнулся австралиец.

— Нетрудно догадаться, — аккуратно обошла я комплимент, а Боб продолжил: — Гольф — удивительная игра. Чтобы попасть в лунку, нужно успокоить мысли. Это своего рода медитация и познание себя.

— Как человек держит клюшку, так он держит и жизнь… — внезапно добавил Ханг.

- “Повесть о гольфе” — хорошая штука, философская. Хорошо иметь такого кэдди, как Ванс, — кивнул Боб и, протягивая мне клюшку, добавил: — Хотите попробовать?

Австралиец был предельно услужливым, вежливым, без каких бы то ни было заигрываний. Скорее, он меня развлекал, пока Коул натягивал перчатку и выбирал клюшку. Своей приветливой улыбкой и добрыми глазами Боб источал радушие, определенно понравился бы моей сестрице, а мамуля бы его назвала “истинным джентльменом”. Но что-то мне в его поведении не нравилось, и я, доверившись инстинктам, покачала головой.

Ханг стоял неподалеку и тихо беседовал с Лин о “счетной карточке” в телефоне, не слыша нас с Бобом, а я посмотрела на Коула. Он был невозмутим — видимо, постигал дзен, и не обращал внимание на наши разговоры.

Боб приставил палец к губам, давая понять, что в данный момент нужно помолчать, а Коул уже стоял в позиции гольфиста и рассчитывал траекторию мяча.

Полностью перенаправив свое внимание на Коула, я задумалась. Было интересно наблюдать за этим мужчиной, державшим клюшку и элегантно, и жестко одновременно. Он напоминал кобру, вставшую в стойку и наметившую цель. Его торс, казалось, был расслаблен, но в позе чувствовалась сосредоточенность. Однако, больше всего притягивал внимание взгляд. Неживой объектив, как оптический прицел, регистрирующий последние секунды жизни цели. От этой картины я замерла и перестала дышать. Мгновение — и резкий удар. Я даже вздрогнула, вновь проводя параллели с коброй, наносящей точный выпад прямо в цель. “Странная ассоциация, учитывая, что я наблюдаю мирную неспешную игру джентльменов в гольф, — выдохнула я и вспомнила недавнюю цитату. — Видимо, так же Коул держит и свою жизнь”.

— Красиво ушел на фервей, — прерывая мои размышления, кивнул Ханг.

— Превосходный драйв! — подтвердил Харрис и пошел устанавливать ти для старта своей игры.

Как и сказал Боб — гольф это медитация. Время превратилось в тягучий зыбучий песок, который всасывал часы и минуты медленно и незаметно. Трибол продолжался уже три часа, мы перебирались с места на место, иногда пешком, иногда на каре, и я вновь ловила себя на странных двойственных ощущениях. С одной стороны — умиротворение, отсутствие толп людей и неспешность проникали глубоко под кожу, успокаивая нервы. Я постигала дзен от тишины, красоты природы, запаха травы, кристального воздуха и, конечно же, моря, граничещего с гольф полем — яркого, синего, поблескивающего в лучах пробивавшегося солнца. Рудова была права — уединение в Гонконге было привилегией. Но я не расслаблялась и старалась не втягиваться в эти зыбучие пески — фиксировала каждое слово, произнесенное Коулом, Хангом или Бобом, мало говорила, много слушала, и контролировала каждый шаг и взгляд этих странных для меня людей из другого, неизвестного мне мира.