Искусство наступать на швабру - Абаринова-Кожухова Елизавета - Страница 35
- Предыдущая
- 35/96
- Следующая
— Ну что вы, зачем же так, — смущенно бормотал детектив, пытаясь освободиться от железных тисков, похожих на пасть священного нильского крокодила.
Внезапно Кассирова перешла на деловой тон:
— Простите, но вы сказали, что здесь девяносто тысяч. А я потеряла сто.
— Ну знаете, — ахнула Надя, — сказали бы спасибо, что вообще…
— Насколько я помню, — поспешно перебил Василий, потирая пострадавшие бока, — вы обещали десять тысяч посреднику. Он их и получил. А вот ваши девяносто — потрудитесь пересчитать.
Издав горестный вздох дочери фараона, потерявшей возлюбленного в водах священного Нила, госпожа Кассирова принялась пересчитывать «зелененькие», но тут зазвонил телефон. Дубов поднял трубку:
— Сыскная контора слушает. А, добрый денек, Ольга Ильинична.
— Василий Николаич, вы не очень заняты? — сквозь помехи раздался из трубки знакомый голос писательницы Заплатиной. — Угадайте, откуда я звоню.
— Судя по слышимости, откуда-то с Марса, — наугад предположил детектив.
— А вот и не угадали! Из вашей гостиной на Барбосовской. Заглянула к вам в гости, но не застала, а Софья Ивановна уговорила меня вас подождать. И даже напоила чаем со своими непревзойденными сандвичами.
— Да, сандвичи у Софьи Ивановны бесподобные, — согласился Дубов. — Ольга Ильинична, если вы не спешите, то подождите — я скоро буду. Вот отпущу клиента…
— Нет-нет, ради меня не торопитесь, — ответила госпожа Заплатина, — просто пока Софья Ивановна готовила сандвичи, я взяла с полки павленковского Пушкина и еще раз просмотрела его переписку.
— И что же?
— Не хочу вас разочаровывать, но боюсь, что с тем якобы пушкинским письмом мы с вами дали маху.
— То есть? — чуть нахмурился Василий.
— Мы написали его по-русски, а в ту пору с дамами было принято переписываться по-французски. У Павленкова имеются даже соответствующие примечания. Разве что письма Пушкина к Наталье Николаевне: пока та была его невестой Н. Н. Гончаровой, он писал к ней по-французски, а когда она стала его супругой Н. Н. Пушкиной, то уже перешел на «великий и могучий». Кстати, это ведь Александр Сергеич так его назвал?
— Нет, кажется, Иван Сергеич, — не совсем уверенно ответил Дубов. При этом имени Кассирова оторвалась от пересчета долларов и нервно оглянулась.
— Правда, последнее письмо к Александре Осиповне Ишимовой, датируемое днем дуэли, где Пушкин предлагает ей перевести Барри Корнуолла, тоже написано по-русски, но оно адресовано Ишимовой не столько как к даме, сколько как к писательнице. Но то письмо, которое мы с вами имитировали, все же обращено именно к даме… Скажите, Василий Николаич, вы еще не пустили его в дело?
— Пустил, — сознался Дубов, — но, слава богу, на сей раз все сошло… Ольга Ильинична, надеюсь, вы никуда не торопитесь? Тогда подождите, мы скоро будем. — Детектив положил трубку.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Серапионыч.
— К счастью, ничего страшного, — не стал Василий вдаваться в технические подробности при клиентке. — Ну что же, госпожа Кассирова, вы убедились, что все на месте?
— Да, похоже, что так, — согласилась поэтесса. — Жаль, конечно, что не сто, а девяносто, но уж что поделаешь… На издание книги хватит, но с презентацией придется поужаться.
— Могу подсказать вам неплохую идею, — вдруг заявила Чаликова, — и если удастся «расколоть» спонсоров, то презентация может получиться на славу!
— Что за идея? — заинтересовалась Кассирова, продолжая бережно укладывать в сумку зеленые брикеты.
— Очень просто. Арендуем Красную площадь вместе с Мавзолеем, символизирующим пирамиду какого-нибудь Аменхотепа, с трибуны которого вы будете декламировать свои гениальные стихи. На время презентации перегородим участок Москва-реки и запустим туда священных крокодилов из Московского зоопарка. Ну, одежду для жрецов Омона можно будет заказать у Славы Зайцева или, на худой конец, у Вали Юдашкина. И вообще, можно было бы устроить настоящую театрализованную мистерию с участием Бори Моисеева, Людмилы Зыкиной, Иосифа Кобзона…
— Вы шутите, — пробурчала поэтесса, хотя по блеску, загоревшемуся в ее бархатных глазах, Надя поняла, что идея Кассировой понравилась.
— Да, кстати, о шутках, — вспомнил Василий. — Кажется, за разговорами о крокодилах и Кобзоне мы совсем позабыли о гонораре. Ваше дело принадлежит к разделу средней сложности, а по прейскуранту это составляет пятьдесят долларов. — С этими словами детектив распаковал одну из пачек, еще не исчезнувших в недрах хозяйственной сумки, и отсчитал оттуда десять бумажек.
— Василий Николаич, по-моему, вы несколько обсчитались, — произнесла Кассирова, с кислым выражением следившая за движениями его пальцев.
— Разве? — простодушно удивился сыщик. — Ах да, я забыл сказать — чтобы вернуть вам деньги, мне пришлось прибегнуть к помощи современных электронных технологий. А так как сам я в них ничего не смыслю, то вторые пятьдесят долларов — моему коллеге, специалисту по компьютерам.
— А, ну разве что, — обреченно вздохнула госпожа Кассирова и, подхватив сумку, поспешила к выходу.
— Может, вам помочь? — предложил доктор.
— Спасибо, не надо. — Дверь за Софьей закрылась.
— Ну что же, столь успешное дело неплохо бы и соответственно отметить, — с энтузиазмом заявил Дубов, небрежно помахивая десятью зелеными бумажками. — Никто не против?
— Я за, — тут же подняла руку Надежда и как бы про себя добавила: — А заодно и мое возвращение из Швейцарии…
— Ну, а обо мне уж и говорить нечего, — радостно подхватил Серапионыч, не расслышав или сделав вид, что не расслышал последние Надины слова.
— Тогда — вперед! — скомандовал Василий. — Доктор, будьте так добры сходите в редакцию «За вашего здоровья» и вытащите оттуда Женю — его вклад в дело был просто неоценим.
— А если он будет сопротивляться?
— Ведите силой. И все вместе — ко мне на Барбосовскую. Госпожа Заплатина уже там, Софья Ивановна тоже. Так что погуляем на славу. А завтра — снова в бой!
— Ну ладно, я пошел за Женей, — сказал Серапионыч.
— Василий Николаич, говоря о том, что завтра снова в бой, вы имели в виду что-то определенное, или вообще? — спросила Чаликова, когда они с Дубовым остались вдвоем.
— И вообще, и определенное, — ответил детектив. — Такие люди, как наши друзья полковник Берзиньш и Антонина Степановна, угроз на ветер не бросают. И то, что уже несколько дней о них ни слуху, ни духу, означает одно — они готовят какую-то новую пакость. А я не хочу ждать, пока они что-то еще натворят — нужно принять упреждающие меры.
— А вдруг их вовсе нет в Кислоярске, — предположила Надя.
— По своим каналам я узнал, что они в городе и где-то прячутся, — с важностью ответил Дубов. — Но где находится их «малина», никто не знает. Значит, я должен это узнать. — Василий скинул шлепанцы, в которых обычно щеголял у себя в конторе, и выудил из-под стола туфли.
— Жаль, что я не смогу составить вам компанию, — вздохнула Надя. — Завтра мне нужно возвращаться в Москву. И так уже в редакции ворчат, что я совсем от дел отбилась.
Тут в конторе появился Серапионыч в сопровождении компьютерщика Жени.
— Клиент оказал сопротивление, но оно было подавлено, — отрапортовал доктор. — Куда конвоировать дальше?
— В мой «Москвич», — распорядился детектив. — А это тебе, — он протянул Жене пять зеленых купюр.
— За что? — совсем остолбенел тот.
— За подделку пушкинского письма, — сурово отчеканил Василий. — Да бери, не бойся, они-то как раз настоящие, не поддельные.
— Ну ладно, спасибо, — пробурчал Женя, принимая доллары, и вся честная компания со смехом и шутками вывалила из конторы.
Вечерушка удалась на славу, даже несмотря на более чем скромное угощение. На столе красовались несколько бутылок сухого вина и одна — кока-колы, столь любимой компьютерщиком Женей. Сразу по прибытии Дубов передал своей домохозяйке Софье Ивановне все необходимое для приготовления ее фирменных бутербродов и то, что после покупок осталось от его гонорара — это и была квартплата за текущий месяц.
- Предыдущая
- 35/96
- Следующая
