Восход созидателя. Каратель (СИ) - Алан Адамс - Страница 2

Какие родители! О чем говорит этот человек! Совпадение ДНК в принципе невозможно! Буря эмоций ураганом пронеслась в своём сознании, наверное отразилась на моем лице, что неприятно удивило меня. Надо иметь ввиду, что это тело не сильно контролирует эмоции, а детское лицо как раскрытая книга позволяет собеседнику читать все что только можно

— Не волнуйся, все будет в порядке, — фельдшер по своему истолковал мой шок, сам сможешь идти?

Я попытался встать и, к своему удивлению, не смог этого сделать.

— Понятно, — потёр задумчиво подбородок фельдшер и дал отмашку стоявшим неподалёку санитарам, — Всё, грузим в машину и едем.

Пока скорая помощь неспешно пробиралась сквозь забитые автомобилями дороги, я наконец то остался один и попытался подбить итоги, которые никак не сходились. Мир парадоксально похожий на мой прежний. Заселен людьми. Русский язык. Совпадение ДНК. Родня. Вообще очень мало информации. Все здорово смахивает на галлюцинации или проработанную виртуальную реальность. Но даже на пике моего могущества я не мог создавать настолько реалистичний мир.

Детские мысли они такие… детские. Или это последствия переноса? Опять накатили глупые ассоциации с выдуманными героями попаданческой литературы. Там герои почему-то постоянно закатывали глаза и у них регулярно урчал желудок от голода. Представил себе закатывающих глаза полицейских с бурчащими животами, но попыток сдержать смех детский организм не выдержал и я банально заснул.

Разбудило меня легкое поглаживание моей руки. Открыв глаза я увидел ожидаемое после слов фельдшера. Мама. Давно утерянная в прошлой жизни она сидела рядышком и смотрела на меня. Это не могла быть она, но…. это была она. Молодая, полная сил и живая. Мамина улыбка, такая родная и давно утерянная, слезинка в уголках глаз — они сломали скорлупку, которую я начал спешно возводить, и я внезапно обрел умиротворение. Я принял их. Это моя мама. Это моя семья.

Далее мне пришлось пережить, слезы, обнимашки. Когда мама немного успокоилась, дожидавшийся терпеливо у дверей пожилой врач, похожий на хрестоматийного Айболита с аккуратной бородкой и в круглых очках, осторожно кашлянул, привлекая к себе внимание.

Ваше сиятельство! — оказывается я здесь "сиятельство", — Все формальности соблюдены, документы на выписку оформлены. Ваш водитель и госпожа Екатерина ожидают возле палаты.

— Благодарю Геннадий Андреевич! — ответила мама выходящему врачу, — Попросите их войти.

В открытую дверь вошел представительный мужчина лет сорока и женщина в деловой костюме возраст которой я оценил 30–35 лет.

Водитель держал в руках длинный узкий пакет с молнией и логотипом известного Дома моды, который он осторожно передал моей матери. Госпожа Екатерина, как я понял по ее движениям и цепкому взгляду, мгновенно просканировавшему палату и словно невзначай расположившуюся так, чтобы просматривать все помещение осуществляла охрану. Она неподвижно застыла на одном месте и не делала попыток как-либо помочь в предстоящем отъезде.

Мама расстегнула молнию на пакете и бережно отложила его на прикроватную тумбочку. Внутри оказалась обычная деревянная вешалка с полным костюмом моего размера. В наличии имелся даже галстук. Похоже здесь принято одевать детей по классике или может это у аристократов свои стандарты.

По мере моего облачения в эту спецодежду аристократов выяснилось, что пока я пребывал во сне или в беспамятстве, неважно, с меня сняли мерки и успели заказать одежду моего размера. Как я понял, стоил этот детский костюм весьма внушительно. Даже плечики были обычными только по форме, на самом деле, будучи исполнены из красного дерева, с лакировкой и вмурованным логотипом из натуральной меди они сами по себе были произведением искусства. Мне начинал определенно нравиться статус моей семьи.

Я также обнаружил, что ко мне начала возвращаться координация тела. С достаточно свободно двигался и даже мелкая моторика пальцев, наподобие застегивания пуговиц давалась легко. Здесь, правда, приходилось конкурировать с мамой, которая норовила сама поухаживать.

Процесс одевания, не затянулся надолго, поэтому я сразу после окончания поспешил к большому зеркалу в имитирующем дворцовый стиль, не сочетающийся с аскетическим убранством палаты.

Я стоял и смотрел на маленького модного джентльмена с ангельским лицом и очень жестким взглядом зеленых глаз.

Для сведения.

Два года назад во время морского круиза сына семейной пары смыло волной. Спасательная операция результатов не дала.

И да, мое имя Адам Контаннтинович Тоташов. Такое же как и в прошлом мире.

Привет из электронной макулатуры прошлого — аристократические рода и кланы.

Падение того самого Тунгусского метеорита, который у нас благополучно снес значительный кусок тайги, здесь отозвалось долгоиграющими последствиями. В мир пришла магия.

От самолюбования меня оторвало прикосновение к моему плечу руки матери.

— Пора, сынок, — ласково произнесла мама, погладив меня по голове.

Для нее я был всего лишь миленьким ребенком, еще сохраняющим остатки детской обаятельности. Она пользовалась каждым удобным случаем, чтобы прикоснуться ко мне и совсем не замечала грозного титана, скрытого под личиной ее сына, списывая все странности на амнезию и прошедшие потрясения. Да и мои чувства, резко менялись, стоило только подумать ней. На месте холодного и рассудительного могучего существа, коим я себя все еще продолжал считать, появлялся ласковый и послушный ребенок. Это невозможно сыграть и сымитировать, поэтому мама и пребывала в счастливом неведении. А вот на лицах охранницы и водителя Владимира пару раз проскользнуло озадаченное выражение лица. С очередной мыслью о том, что надо обуздать эмоциональный настрой я подошел к двери лифта.

Внизу нас у входа ждал лимузин. Вместо ожидаемого мной "Руссо-Балта" это оказалась "Чайка".

— Ну да, ну да! — пробурчал я с усмешкой, разглядывая бронированное изделие отечественного автопрома, блистающего полировкой и хромом. Мы с мамой расположились вместе, где я сразу попал в ее объятия, а госпожа Екатерина села напротив нас на заднем сидении, отслеживая обстановку по обеим сторонам машины и бросая мимолетные взгляды на нас. Наконец, мы тронулись с места и автомобиль плавно и, как я вновь отметил, бесшумно направился в сторону кованных ворот с территории Императорской больницы. Для себя я сделал пометку о предполагаемом наличии в этом мире императора. Когда мы выбрались на дорогу спереди и сзади к нам пристроились два громоздких черных внедорожника, каждый из которых нес гордую надпись "Руссо-Балт".

Успевшую у меня промелькнуть улыбку, которая, надеюсь, не выглядела как ухмылка, мама восприняла по своему и пояснила, что это машины сопровождения.

Некоторое время меня не трогали и я воспользовался возможностью осмотреться. Салон также блистал нескромной роскошью, но от моего внимания не укрылись некоторые детали. Кое-где дорогая кожа и драгоценная древесина носили следы тщательно заделанных царапин и потертостей. Они были практически незаметны. Кроме специалистов и меня их бы никто и не заметил. Все говорило о том, что несмотря на показную роскошь, семья умеет уважать лишнюю копейку или же не все так благополучно, как кажется на первый взгляд.

Из салона мое любопытство переместилось на улицы города, по которому мы ехали. Отличная ровная дорога, аккуратные трех-пятиэтажные дома современной постройки, первый этаж которых занимали застекленные витрины во весь фасад. Город мне определенно нравился, чувствуется в нем заботливая хозяйская рука. Нигде не видно мусора или обветшалых, заклеенных объявлениями стен. Лица многочисленных прохожих по большей части спокойные, много улыбающихся людей. Император или кто здесь стоит во главе власти, активно зарабатывал в моих глазах плюсы. Больше всего на меня произвели впечатления именно лица прохожих На моей Родине, как правило, можно было встретить только хмурые физиономии. Будучи еще обычным, ничем непримечательным человеком заметил одну особенность при посещении благополучных стран: по напряженному выражению лица всегда можно безошибочно вычислить соотечественников.