Разбойничья дорога - Дункан Дэйв - Страница 38
- Предыдущая
- 38/66
- Следующая
Вместе с пятью другими рабами меня определили приводить в движение лебедку, и это была сравнительно легкая работа. Описать ее вполне в моих силах. Все, что от меня требовалось, – это толкать рычаг ворота и идти по кругу, по кругу, по кругу…
Примерно раз в час полоумный паренек притаскивал нам вонючий бурдюк с водой. Скрипели блоки и канаты, поднимая вверх каменные глыбы. Надсмотрщик предпочитал сидеть в тенечке. Впрочем, если ему казалось, что его вмешательство необходимо, он выражал свое недовольство вполне ощутимыми методами.
Здесь, на верху стен, дул свежий ветерок, да и вид отсюда открывался великолепный, и это скрашивало нам работу. Небо в Пряных Землях ярко-синее и бескрайнее. Покрытой садами и рисовыми чеками равнине, кажется, нет конца и края, ибо она встречается с пустыней Хули где-то далеко за горизонтом.
На строительной площадке было шумно и людно. Рабы и надсмотрщики трудились под бдительной охраной латников. Где-то далеко под нами толпы людей и мулов собирали обрушившиеся каменные блоки, прорубаясь к ним через лес. На самой стене каменщики и рабы двигали камни, стучали кирками, месили известь, и обрушившиеся устои мало-помалу восставали из руин. В другое время я мог бы даже гордиться тем, что помогаю восстанавливать это великолепие – тем более что строилось все на века.
Моим соседом спереди был крестьянин из Фаблусских гор. Учитывая то, что он потерял жену и четверых детей и не имел представления о том, что случилось с ними, зато очень хорошо представлял, что будет с ним, он держался на редкость весело. Моим соседом сзади был дезертир из форбинского ополчения, считавший свои нынешние мучения божественной карой за трусость. Я не спорил с ним на этот счет. Чувство вины и меланхолическое настроение делали его не лучшим собеседником.
Блоки, которые мы поднимали, укладывались на салазки, которые волоком оттаскивались на место группами по четыре человека. Ториан появился примерно через час после меня, и его направили таскать салазки. Судя по всему, при задержании он оказывал активное сопротивление, ибо лицо его превратилось в кровавое месиво, а на спине добавились новые кровоточащие шрамы. Я радостно помахал ему в знак приветствия, на что он ответил незнакомым мне жестом. Я до сих пор не знаю точно, что именно этот жест означал, хотя он изрядно позабавил моих приятелей.
Да. День выдался утомительный. Большую часть его я провел с закрытыми глазами и в молчании, что не похоже на меня.
И все же я попал в Занадон и был пока жив. Мне показали, что скрывалось за легендой о Балоре, а теперь боги поместили меня в безопасное место в ожидании событий, свидетелем которых мне только предстояло стать. Конечно, они могли выбрать место и поудобнее, но зато с безопасностью все в порядке.
Я решил, что таким образом мне велели не вмешиваться в дела Шалиаль Тарпит и Грамиана Фотия. Впрочем, возможности вмешаться у меня все равно не было – раб, к счастью, избавлен от утомительной необходимости принимать решения.
Все, что мне грозило, – это умереть от сердечного приступа или от усталости – и то, и другое представлялось маловероятным. Еще одно преимущество рабства – это то, что тебе уже практически нечего бояться.
Солнце уже начинало клониться к горизонту, когда нашу работу прервал внезапный крик. Мы заклинили ворот, ибо блок, который мы поднимали, одолел только половину высоты. Мы так устали, что даже не задавали вопросов о причине нарушения распорядка, а просто рухнули, кто где стоял, вздыхая с облегчением.
Неожиданно меня рывком поставили на ноги, и надсмотрщик отомкнул мои цепи. Я, как мешок, повалился на землю. Тогда надсмотрщик пнул меня несколько раз, но я почти не почувствовал боли. В конце концов двое солдат под руки отволокли меня к месту, где восседало начальство. За моей спиной послышались щелканье кнута и сдавленные вскрики – это оставшихся пятерых снова заставили работать. Мне было жаль, что… Нет, если говорить честно, не было.
Мутным взглядом окинул я людей, поджидавших меня. Человек пять-шесть солдат и двое или трое штатских, выделявшихся чистотой и яркой одеждой. Один из них явно был здесь главным. Над черной как смоль бородой гордо торчал крючковатый нос. На нем была разноцветная повязка, заколотая богатой булавкой. Его шапка почти упиралась в холщовый навес, и он стоял, скрестив мощные руки на широкой груди. Меня поставили перед ним, я пошатнулся, чуть не упав, и тут понял, что это Джаксиан Тарпит.
– Кажется, этот, – произнес он. – Он в сознании?
Кто-то врезал мне по почкам – проверить. Потом меня снова поставили на ноги. Я сделал попытку сфокусировать взгляд, сопоставляя при этом стоявшего передо мной богатого вельможу с тем пьяным и трясущимся ничтожеством, которого видел раньше.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Я уже говорил, – ответил я, закрывая глаза.
Меня снова ударили и снова поставили на ноги. На этот раз в глаза попала пыль, и мне пришлось проморгаться.
– Омар из Аркраза?
– Верно.
Он угрожающе нахмурился. Я не сомневался в том, что его беспокоят посторонние уши, но ни капельки не жалел его. Наверное, он целый день провел, терзаясь в нерешительности – пытаясь узнать, что случилось с Шалиаль, пытаясь вспомнить, где он видел раньше мое лицо, пытаясь набраться храбрости, чтобы пойти на стену и поговорить с рабом, пытаясь представить себе, что скажет его папочка, если узнает об этом, и все это время я ходил по кругу, по кругу, по кругу…
– Зачем ты вернулся в наш дом?
– Поговорить с вами, разумеется.
– Оставьте его! – рявкнул он как раз вовремя, чтобы спасти меня от нового удара. Очень кстати, ибо я мог остаться без почек и без колен. – Я очень занятой человек. Мне некогда играть в загадки. Что ты хотел сообщить мне?
Я из последних сил собрался с мыслями.
– Дело сугубо конфиденциальное.
Он пожал плечами и покосился на солнце.
– Постарайся получше!
– Я не могу говорить об этом в таком обществе, – ответил я, слабо махнув рукой в сторону солдат. Несколько рук легло на рукояти мечей, стиснулись кулаки, а надсмотрщик поднял кнут.
Джаксиан кашлянул, и они застыли как вкопанные.
– Посадите его на этот стул. И вы все можете идти. Это займет не больше минуты.
Я повернулся и пошел. Должно быть, я застал всех врасплох, ибо я успел пройти половину расстояния до моего ворота, пока меня не изловили и не оттащили обратно под навес. Меня сунули на стул, и от перемены позы у меня аж суставы хрустнули.
Джаксиан смотрел на меня с возросшим интересом.
– Так что?
– Дайте мне всего несколько минут, господин, – предложил надсмотрщик, – и он не доставит вам никаких хлопот. Дюжину плетей? Ну хоть полдюжины!
– Молчать! Объясни, Омар.
– Если вы действительно хотите услышать то, что я имею сказать, – ответил я, – вам придется предложить мне что-то получше, чем возможность посидеть пару минут на стуле. Я расскажу вам, вы уйдете, и этот Сила-Есть-Ума-Не-Надо разделает меня на котлеты. Я не спал двое суток и не ел уже несколько дней, и все потому, что хотел оказать вам услугу.
Несколько человек заговорили одновременно, но Джаксиан усмирил их одним взглядом. Моя дерзость, похоже, забавляла его.
– Дай мне хоть намек на то, что ты имеешь сказать что-то важное.
Этого оказалось достаточно. Человек посмекалистее дал бы знак надсмотрщику взяться за меня – так, посмотреть, что будет дальше.
– Послушница Саньяла, – произнес я.
Он отпрянул и снова побледнел.
– П-пос… послуш…?.. – Он пожевал ус и принялся за ногти. Теперь я узнал того Джаксиана, которого видел ночью. Все остальные молча ждали.
– Отлично, Омар, – сказал он наконец. – Я п-прослежу, ч-чтобы ты п-получил достойный обед и смог выспаться с к-комфортом, ч-что бы ты ни сказал дальше. Если это стоит дороже, я з-заплачу – хорошо заплачу. В-все вплоть до свободы. – Под растительностью на лице обозначилась слабая улыбка. – Т-такое предложение тебя устроит?
- Предыдущая
- 38/66
- Следующая
