Хомячок на лезвии. Дилогия (СИ) - Лебедева Ива - Страница 41

— Возможно, — кивнул Мез. — Забавная вышла валюта. Хм, а если попробовать так? — Парень снова просунул в клетку руку и протянул хомячихе палец. Та сразу в него вцепилась и начала облизывать. — А вообще, неужели никто не догадался разводить этих зверюшек и собирать деньги лопатой?

— Они в неволе не размножаются. — Я с интересом следила, как мелкая тезка обсасывает пальцы пришельца и едва не урчит от удовольствия. — Да и вообще, я первый раз вижу, чтобы кто-то поймал аномального хомяка. Наверное, эта самка совсем-совсем молоденькая, еще детеныш. И страшно любопытная, раз вылезла далеко за границы аномалии.

— Система у вас какая-то сложная и косая, — пожал плечами Мез, отбирая руку. — Посмотрим, чем теперь она… кхм… так вот, косая система. Допустим, такие хомяки только в аномалии. Как тогда вы набираете деньги?

— Есть старатели, которые рискуют сунуться к самой границе. Они и добывают. Хорошая профессия, даже жирная. Хотя и опасная.

— А ты как оказалась возле такой аномалии?

— Говорю же, мелкая была, неопытная. Как раз сбежала от… ну от козла, в смысле Гатто. Мне пофиг было, куда драпать, да хоть в самую черную аномалию. А как выжила — это другой вопрос. Сама не знаю. Повезло.

— Угу… — Мез неожиданно загрузился, даже брови нахмурил. Я вздохнула, помянула тихим добрым словом ту скотину, которую надо бы добить, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний, и сменила тему:

— Да и вообще, чернухи-то мигрируют. Изредка и сами аномалии, из которых они вылезают, смещаются. Тогда там, откуда край заразы отполз, можно целый рудник организовать.

— Все понятно. — Мез аккуратно подхватил клетку с сыто задремавшей хомячихой и унес ее обратно в прихожую, поставил там в шкаф. — Воду же в бассейне еще не поменяли? Не хочешь снова искупаться? Иначе вся мра пропадет зря.

— А ты? — Искупаться хотелось, кто бы спорил. И не только искупаться…

— Займусь созерцанием прекрасного.

— Э? — Я даже перестала раздеваться, так удивилась. Обернулась и вылупилась на этого странного человека во все глаза.

— Тебе разве никто не говорил, что ты безумно красивая? — Мез расположился в шезлонге возле бассейна и даже подпер кулаком подбородок, провожая каждый упавший предмет одежды пристальным взглядом. — Особенно когда исчезают все эти бесполезные тряпки…

— Я?! — Честное слово, в жизни никогда не задумывалась над тем, красивая я или нет. Тело — это же просто тело, чтобы жить, работать, сражаться… Нет, Гатто тоже все время заставлял меня ходить голой. Но это же совсем другое! Это было просто унизительно, он хотел показать мне мое место, он хотел… короче, я думаю, ничего хорошего он не вкладывал в это действо. А Мез, он другой. Он не артефакт, ему это не нужно.

От всех этих мыслей меня одолело игривое настроение.

— Значит, вот так красивая? — Я спустила часть платья, оголяя лишь правую сторону груди.

— Очень. — Если бы взгляд парня был материальным, он бы, наверное, пронзил мою грудь насквозь. Глубоко вздохнув, он быстро облизал губы и весь подался вперед. Но с кресла не встал. Наоборот, расположился поудобнее.

— Эй! — Я натянула платье обратно и прищурилась. — Так нечестно!

‍— Что нечестно? — удивился пришелец, невольно пытаясь испепелить взглядом вернувшуюся на место ткань.

— Я тоже хочу красивое!

— В смысле?! Тебе материализовать украшений побольше? Или еще одни хрустальные туфельки? — На его лицо медленно наползала легкая тень недовольства и разочарования в жизни.

Ага, так я и поверила этим невинным глазкам с длинными ресничками. Ну ладно, ладно, это же правила игры, да?

— Раздевайся.

Глава 49

Мез

Порой я забываю, что девушка передо мной не выходец из клановой семьи и даже не дочь жнецов среднего достатка. Ее воспитание, ее реакции, ее отношение к событиям — они иные. И пусть я сам превратил эту кочергу в клинок, пусть все происходило на моих глазах, ее умение мимикрировать, натренированное в условиях апокалипсиса, поражало даже меня.

Вот и сейчас ее действия на несколько секунд поставили меня в тупик. Девушка ни капли не смущалась пристальных и жадных взглядов, не опускала глаз и даже не пыталась изобразить невинность. Наоборот, ее напору и раскованности позавидовали бы многие.

— По очереди или одновременно? — улыбнулся я и тоже скинул с плеча рубашку, оголив часть груди. А потом так же поспешно закрыл, как это ранее сделала девушка.

Лали облизнула губы. В ее расширенных зрачках сияла ночная пустыня с хищниками и какие-то незнакомые, но жадные и голодные звезды.

— Давай по очереди. — Даже ее голос слегка охрип, отчего меня прошило молнией вдоль позвоночника. Казалось, будто дыбом встала даже несуществующая рукоять.

— Ты первая. — Мой тембр тоже стал ниже, выдавая предвкушение будущей сцены.

— Я уже. — Одно движение — и у меня пропал не то что голос, а само ощущение реальности. Кажется, кто-то нарушает правила игры, ею же установленные…

— А что ты… будешь снимать в следующий раз?! — дурацкий вопрос, но мне, ржа возьми, очень хотелось услышать ответ. Что может снять с себя абсолютно голая девушка, от которой и так уже невозможно оторвать взгляд?!

— Разберемся, — знакомо и незнакомо улыбнулась девчонка. — Давай уже!

Ну что мне оставалось? Раздеваться, что ж еще. Жаль, что я не владею этой чудесной техникой испарения одежды, которую ранее продемонстрировал мой хомячок. Особенно когда та не из кристаллов скверны.

— Я согласна, что такие игры безумно возбуждают и распаляют чувства, но, по-моему, нам это уже ко мре не сдалось, — хрипло засмеялась Лали, бессовестно усаживаясь мне на колени и приникая всем телом, кожа к коже. — Видишь, даже ноги трясутся, не держат, а ты все растягиваешь, змеюка инопланетная.

— Совсем не держат? Трясутся? — Я предвкушающе провел ладонями по чужим бедрам.

— А-а-абсолютно. — Лали сползла ниже.

— Бедняжка… нужно срочно провести осмотр. Возможно, это серьезная болезнь. — Я резко приподнял ее за колени, разглядывая открывшийся мне вид на самое сокровенное. Затем, медленно поглаживая, провел пальцами. — Действительно, ситуация критическая.

— Ага, — согласилась Лали, при этом мягко освобождаясь и сползая совсем — на пол. — Но у тебя тут ситуация намно-о-ого хуже, смотри.

Проследив за ее взглядом, я не удержался от нервного и вместе с тем возбужденного смешка:

— Только не ешь меня, о повелительница пустынь и аномалий.

— М-м-м? А если мне хочется? — Она облизнула пухлые губы и посмотрела снизу вверх, положив горячие ладони мне на бедра.

— Если очень хочется, можешь… м-м-м-м!

А дальше события понеслись радужной круговертью, часть из которой отразилась в моем сознании лишь красочными урывками, наполненными яркими эмоциями. Сначала мы как-то очутились в бассейне. Над водой и под ней. Затем на плавающей в этом дорогущем тазу надувной кровати. Потом опять в бассейне, откуда плавно перебрались на шезлонги. А потом, кажется, мы испробовали как минимум половину из находящихся тут кроватей. Пригодились даже зеркала, ленты и потолочный крюк.

Только сейчас, очнувшись где-то посередине ночи на одной из кроватей, я понял: крышу нам с Лали снесло капитально. Мы были как два вечно голодных хищника, наконец дорвавшихся до неограниченных запасов мяса. Безумие. Разве такое безумие может существовать на самом деле?

— Лали? — хрипло позвал я, медленно поворачивая голову. В теле до сих пор будто играли искорки электричества, а в душе появилось некое чувство правильности и наполненности. Хорошо…

— М-м-м… — Хомячок медленно перевернулась с боку на бок и снова мило задремала.

А я не удержался и потянулся к ней, чтобы снова поцеловать. Сердце стучалось в клетку ребер от какой-то щемящей нежности, так стучалось, словно хотело проломить кости и выпрыгнуть, чтобы тоже поцеловать ее.

Лали, не просыпаясь, потянулась и улыбнулась в поцелуй, раскрывая губы навстречу. Она вся словно светилась, почти нестерпимо ярко, но не тем светом, который можно увидеть глазами, а другим. И этот другой свет тоже открылся мне навстречу, принимая в себя, обволакивая нежностью и теплом, чувством полного приятия и единения.