Лик Марса - Дуглас Йен - Страница 7
- Предыдущая
- 7/82
- Следующая
Войдя в крохотный холл модуля 1, он едва не столкнулся с Мирей Жубер.
— Майор! Привет. Я хотела поблагодарить вас за… своевременное предупреждение.
— Не за что.
Гарроуэй вовсе не стремился к тому, чтобы ответ прозвучал холодно — так вышло само собой.
— Было бы очень неудобно, если бы…
— Извините, мисс Жубер, но…
— Тогда уж «доктор Жубер». Однако я предпочла бы, чтобы вы называли меня «Мирей». — Она слегка склонила голову набок. — Мы в пути уже семь месяцев, но до сих пор не имели случая узнать друг друга получше. Возможно, сейчас настало время?
Гарроуэй поднял бровь:
— Не думаю, что это хорошая мысль, мэм.
— Почему? Потому, что я работаю на ООН?
— Разве этого недостаточно?
— Я не принадлежу к головорезам полковника Бержерака! — Она вскинула голову. — Я — ученый, археолог. И разногласия вашего правительства с ООН нас с вами никак не касаются.
— Э-э-э… Правду сказать, доктор Жубер, мне гораздо ближе, как вы выражаетесь, «головорезы» Бержерака, чем вы и ваша группа наблюдателей. По моему мнению, нынешний кризис вызван неверной политикой ООН и требованиями вашего Бюро. Никак не моим правительством или же МЭОМП.
— Но разве я утверждала иное?
— Думаю, мнение ООН на предмет участия в этой экспедиции морской пехоты США известно достаточно широко. Равно как и мнение ООН на предмет американского суверенитета. — Он холодно улыбнулся. — Забавно. Я всегда считал, что французы ни за что не поступятся своей независимостью…
— А кто сказал, что мы поступились ею, мсье?! — рявкнула в ответ Жубер. — Франция и сейчас свободна и независима… в весьма широких и либеральных рамках…
— Конечно, так гласит ваша версия. А теперь — извините, в Вандерберге мы получили указания не обсуждать с вашими людьми политических вопросов.
Протиснувшись мимо Жубер, он вошел в свою каюту и задернул «гармошку» раздвижной двери.
Только политики ему сейчас не хватало! Положение на Земле, похоже, с каждой неделей становится все хуже и хуже, а требования ООН — все жестче и настойчивее. Россия и Соединенные Штаты Америки остались последними двумя из сильнейших держав планеты, не подписавшими Хартию о реорганизации 2025 года — документ, призывавший к учреждению Правительства Объединенных Наций, под чьей юрисдикцией находились бы все национальные правительства мира, к постепенному уничтожению всех национальных вооруженных сил и к установлению новых международных законов, регламентирующих эксплуатацию мировых ресурсов.
Причины растущей тревоги — а точнее, всемирной паники — были ясны всем. Проблема зрела давно, неуклонно и быстро — со скоростью роста земного населения, уже перевалившего за девять миллиардов. Парниковый эффект — предмет множества рассуждений восьмидесятых годов прошлого века, уже лет сорок, как превратился в жестокую реальность. Уровень мирового океана поднялся на целых полметра и до конца века должен подняться еще минимум на метр. Наводнения и ужасные штормы погубили миллионы людей, а десятки миллионов — сделали беженцами. Океан поглотил ценнейшие сельскохозяйственные земли Бангладеш, побережий Китая и Мексиканского залива. И тогда как государства наподобие США и России наконец-то перестали зависеть от ископаемого топлива и экологически вредной индустрии, беднейшие народы мира получили возможность разбогатеть… но — только сдавшись на милость той самой, оставленной США и прочими, быстро уничтожающей воздух, землю и воду индустрии. И кислотные дожди, рожденные в Китае, уничтожали леса западной Канады, а джунгли Амазонки почти исчезли под натиском ранчо и плюющихся кислотой заводов. Быстро таяли остатки мировых запасов нефти; прочие жизненно важные для цивилизации ископаемые — медь, серебро, титан, кобальт, уран и десяток других — также были на исходе. Положение было достаточно серьезным, чтобы в 2030 году Женева недвусмысленно заявила: чтобы совладать с ростом населения и навести порядок в промышленности, к 2060 году весь мир должен находиться под непосредственным управлением ООН.
Не удивительно, что весь мир теперь проклинает Россию и США как злодеев и куркулей, эгоистически вцепившихся в свой старомодный суверенитет из-за боязни сущих мелочей наподобие диктатуры…
Гарроуэй не знал, решит ли это проблему, — не знал даже, решаема ли она вообще. Но правительство США отстаивало свою точку зрения: замкнутый круг скудости и бедности Земли может быть разорван двумя новыми направлениями развития, если только индустриальные государства будут разрабатывать их вместе достаточно долго.
Первым фактором была повальная индустриализация космоса, где промышленность, питаемая огромными, непредставимыми доселе количествами солнечной энергии, не будет вредить планете. Возможно, уже через несколько лет вынос промышленности на орбиту в корне изменит экологическую ситуацию на Земле. Вопрос лишь в том, не опоздало ли человечество с этой мерой…
Вторым фактором, конечно же, были марсианские находки — образчики технологии, существовавшей за пятьсот тысяч лет до возникновения на Земле животноводства, письменности и мечты о бороздящих космические просторы звездолетах. Находки, сделанные, в частности, и в Сидонии, под сенью загадочного исполинского Лика, послужили причиной, достаточной для личного визита человечества на красную планету.
К несчастью, они повлекли за собой и отправку на Марс отряда морской пехоты.
«Штормовой погреб»,
космическое транспортное судно «Поляков»;
16:02 по времени гринвичского меридиана.
— Ладно, парни, — рявкнул полковник Ллойд. — Пожалею вас, слизняков, на сей раз. Возвращайтесь в казармы, час вам на приведение себя в порядок, затем — личный осмотр. После — можете хавать. Сержант, этим займетесь вы.
— Слушаю, сэр!
— Свободны.
Младший капрал Фрэнк Камински взглянул на своего приятеля, капрала Джека Слайделла, и ухмыльнулся. Слайделл, осклабившись в ответ, поднял руку и любовно погладил белый контейнер, принайтованный к переборке «погреба». Надпись на стенке контейнера гласила: «Германиево-арсенидные батареи».
— Эй, Кам! Не хошь подзарядиться по-быстрому?
— Ептыть, Слай. — Камински покосился в сторону люка, где сержант Нокс и штаб-сержант Островски загоняли второе отделение в транспортную капсулу. — Хлебало-то прикрой.
Слай только рассмеялся в ответ:
— Да, хлебнуть-то сейчас не помешало бы! — Кувыркнувшись в воздухе, он увидел рядом Бена Фулберта. — Верно я говорю, Фул?
Камински окинул взглядом тех, кто еще оставался в «погребе». Хороший парень Слай, вот только заносит его порой… и если он сейчас, в паре дней пути до Марса, всех засыплет…
— Эй, Слай! — Элен Кэсвелл подплыла к ним и ухватилась за поручень. — Вам с Камом сегодня — наряд вне очереди.
— О, ептыть!.. — зарычал Слайделл. — Опять?!
— Снова. Вычистите гальюны, вдвоем до отбоя управитесь. — Она ткнула пальцем в нагрудник Слайделла, чуть выше надписи Mangelamerde . — Старику не понравились твои художества. Тем более, что с нами летят французские граждане.
Слайделл ухмыльнулся:
— Ага, а что эта французская мадамочка здесь делала? Клад искала?
— Не твоя забота. Твоя забота сейчас — чтобы гальюны были вычищены до блеска. И сотри эту хрень со своей скорлупы.
Слайделл с преувеличенным рвением отдал честь:
— Бу-сделано, сержант, сэр, мэм!
Камински только вздохнул. За эти семь месяцев он слишком хорошо изучил крохотный отсек уборной в казармах. Слайделл был его напарником по расчету и потому, согласно корпусной дисциплине, делил с ним все дисциплинарные взыскания, отражавшиеся затем и на всей ГСОУ. Черт, Фулберт с Марчевкой небось рады, что вся группа не огребла по наряду. У Слайделла — выдающийся талант отвлекать огонь на себя…
— Заткни хлебало, Слай, — сказал Камински. — И без того уже достукался.
— Епты-ы-ыть… — протянул Слайделл, провожая взглядом Кэсвелл, устремившуюся к люку. — И на хрена только нас отправили на этот чертов Марс?
- Предыдущая
- 7/82
- Следующая
