Ненавижу тебя (СИ) - Шварц Анна - Страница 25

— Ты серьезно? — я качаю головой, рассматривая его мышцы, которые даже одежда не могла скрыть, — нет. Мы не виделись с тобой пятнадцать лет, Элиас. Для меня ты практически незнакомый человек.

— Тогда подумай получше над тем, что я тебе сказал. Мне пора, Настя, — он смотрит на время, — я полдня уже промотался. Звони, если что. Где тут у тебя дверь?

— Там же, где и была, — хмыкаю я, — в коридоре. Я тебя провожу, не переживай.

Элиас уходит в коридор и одевается, пока я стою, подпирая стену плечом и наблюдаю за ним. Наверное, он не особо изменился. Просто в детстве мы все немного другие. Он всегда был умным, упертым и немного прагматичным. Может быть, я могу попробовать адекватно и спокойно воспринимать его поступки и слова, опираясь на эти черты характера…

— До встречи, Никольская, — произносит Элиас, — ты можешь меня даже обнять на прощание. Как старого друга.

— Опять прикалываешься?

— Что ты… Я на полном серьезе.

Я подозрительно смотрю в эти обычно бесстыжие глаза, но сейчас они неожиданно предельно честные. Со вздохом прекращаю подпирать стену, делаю к Элиасу шаг и обнимаю его, уткнувшись щекой в грудь. Дурацкая мешанина духов выветрилась, и от него пахнет по-мужски приятно. Черт, а он действительно вымахал. Наверное, в его обьятиях действительно можно почувствовать себя защищенной, а не будто тебя эльф тощими ручками обвивает.

— А дружеский поцелуй, Никольская? — раздается голос этого стервеца, и его руки захватывают меня в крепкий плен. Вообще ни разу не дружеский, потому что левая случайно оказывается на спине под футболкой, а у меня, все-таки, начинает дергаться глаз, потому что эта обаятельная скотина, все-таки, в очередной раз решила идти напролом, — если тебя смущают отношения, то у нас может быть очень близкая дружба.

— Мое колено в опасной близости от твоей дружилки, Элиас. У тебя еще есть возможность уйти.

Он тихо смеется, но отпускает меня.

— Окей. Пока, Никольская. Еще увидимся, думаю.

Он уходит, закрыв за собой дверь, а я прикусываю губу, поворачивая ключ в замке, и думая о том, что будь все по — другому в моей жизни, и, может, я бы поддалась его обаянию. Но я не верю в долгие отношения, когда у людей разные социальные статусы. Даже пример Лены меня не разубедит — исключения лишь подтверждают правило. Что, если я приму его предложение, Элиас будет чаще появляться в моей жизни, и Соня к нему привыкнет? Я переживу, если мы разойдемся. А она? Вряд ли так просто.

Я достаю смартфон и открываю сообщение в Ватсаппе с номером телефона от Элиаса. Конечно же, самым лучшим выходом будет вернуть ему потом одолженные деньги и просто поблагодарить за помощь. Максимум, что между нами может быть — просто общение или пара встреч без обязательств, если мы оба этого захотим.

Я, наверное, минут десять еще гипнотизирую номер, раздумывая, с чего начинают обычно разговор с адвокатом, и собираясь с духом, как неожиданно смартфон оживает и я вижу надпись «Мама».

Звонит, наверное, чтобы узнать — наболтались ли мы с Элиасом. Эх, мама.

— Да? — принимаю я со смешком вызов, — Элиас уже ушел. Можете…

— Насть, — мама всхлипывает. Я слышу, как в трубке шумит ветер, и ее тяжелое дыхание, будто она бежит. Мое сердце замирает в страхе, — выходи скорее. Твой козел Соньку увез.

— Что?! Куда?!

— Не знаю, Насть… он толкнул меня, что я упала и понес в машину к дружку, а потом они уехали…выследил, урод. Собирайся, пойдем к твоей свекровушке бывшей!

Боже. Телефон выпадает из моих рук, и я, чувствуя, как внутри что-то будто умирает, быстро накидываю куртку и прямо в тапках выбегаю наружу.

Все, что я просила у Элиаса — бесполезно. Я опоздала. Боже, какая я дура! Почему я сразу об этом не подумала?!

Сомнения были относительно развеяны — Никольская, все-таки, морозится не потому, что помнит меня жирным Элиасом. Но легче от этого не стало. У Анастасии в голове полный бардак. Мезальянс? Долбанутая. Вроде бы мы не в семнадцатом веке живем. С каких пор женский пол это вообще парит?

Хотя, в одном она была права — я не в курсе с какой стороны подходить к детям, а у нее ребенок. Вряд ли она ее сплавит матери на время наших встреч.

Несмотря на проглядывающее солнце, весенний холодный ветер, все-таки, остужает меня, и, заодно, голову. Ладно, черт с ее заморочками. В конце концов, никто из нас двоих не знает, куда зайдет наше возобновившееся общение. Может, Настя окажется абсолютно отбитой женщиной, вроде Даши и я свалю к черту — все-таки, хренова туча лет прошла с нашей последней встречи. Это единственное, что может меня пока остановить. К сожалению, факт — вокруг меня толпы тюнингованных женщин на любой вкус, но школьная любовь задевает сильнее.

Я сажусь в машину, заводу ее и выруливаю с парковки. А потом резко бью по тормозам, потому что какой-то кретин на раздолбанном ведре резко проносится передо мной, взвизгнув шинами.

Я тихо выругиваюсь. В башке у водилы, видимо, ветер свистит. Не успей я отреагировать — полморды бы мне снес.

И день, вроде бы, начинает протекать, как обычно, за исключением того, что я занимаюсь работой, а в голове прокручиваю мысли о Никольской. Хочу увидеть ее выражение лица, если она действительно решит мне возвращать долг деньгами. Я буду ржать и плакать в этот момент. Честное слово.

Под конец дня, часов около девяти, я заезжаю в отель, где Эрик праздновал свадьбу, чтобы забрать документы на завтра, и, наконец, со спокойной душой свалить домой спать. Или не свалить и остаться здесь? Почему-то сегодня меня, как никогда, давит мысль об совершенно пустом доме.

На полпути к лифту меня останавливает девочка-администратор.

— Простите, Элиас, — тараторит низенькая блондиночка в форме отеля, — там на четвертом этаже придур…эээ… одна рок-группа номера ночью снимала. Они телевизор со стены оторвали и в окно выкинули.

— Мама, мама, мама!!! — раздаются внезапно в холле детские рыдания, и я морщусь, а администратор вздрагивает. Нехилые у ребенка голосовые связки.

— Плазму? От стены оторвали? — …растерянно интересуюсь я и перевожу взгляд на источник звука. Какой-то мужчина неряшливого вида стоит у ресепшена, а на руках у него извивается девочка. Она молотит ножками в воздухе и упирается руками ему в плечо, мотая головой.

— Мама! Мама!

Администратор тоже с сомнением смотрит на это безобразие. Уверен, что мысли у нас совпадают — этим двоим стоит выделить номер где-нибудь в самом конце коридора, чтобы постояльцам не мешали.

— Пути, пути, пути!!!

Мужчина протягивает паспорт на регистратуру. Девушка, которую, кажется, зовут Марией, если я не запамятовал, что-то спрашивает у него, а он мотает головой в ответ, раскрывает паспорт и тычет в одну из страниц пальцем.

Я задумчиво сверлю эту парочку взглядом. Не покидает меня ощущение, что какого-то черта они выглядят подозрительно.

— Ага, плазму… мы полицию вызвали, их менеджер за ущерб заплатил. Только в интернете уже куча новостей про нас… Элиас? Простите, я…

Я ее не слушаю, потому что Маша пытается жестом попросить меня подойти к ней. Ее лицо несколько взволнованное. Подхожу к ней, и становлюсь рядом с мужчиной, который поворачивает в мою сторону голову и окидывает хмуро взглядом.

— Простите, Элиас, — произносит Мария, — тут некоторые затруднения возникли. Нужен ваш совет. Мужчина говорит, что потерял свидетельство о рождении, в паспорте у него дочка записана. Мы можем как-нибудь их оформить?

В этот момент девочка, которую держит на руках этот мужик, поворачивает ко мне заплаканное лицо, а я медленно охреневаю. Черт, либо все дети поразительно похожи, либо это Настина Соня. Кхм… интересно.

— Ми? — произносит она, всхлипнув, а я нагло придвигаю к себе паспорт мужика и раскрываю. Пролистываю страницы, и замираю на секунду. Зарегистрирован брак с Никольской Анастасией Сергеевной. Расторгнут брак… на лицо наплывает кривая ухмылка, и я перелистываю страницы дальше, хотя, мог бы это и не делать. Дочь — Малахова София Родионовна.