Его одержимость (СИ) - "Astra Maore" - Страница 33

Мне постоянно жарко, будто переживания меня сжигают.

Потом Тереса делает мне макияж и укладывает волосы. Надо же… теперь я кажусь похожей на Мерседес, а она у нас настоящая красавица.

Боже, дай мне силы успокоиться и прийти в себя.

Меня покажут Рейесу. Он будет смотреть и оценивать, какая я роскошная. Я должна стать шикарной. Настоящей дивой.

Хватит страдать. Слабость его только оттолкнет.

Весь день я немного помогаю на кухне, немного прибираю в комнатах, но в основном болтаю со служанками о разных пустяках.

А потом меня зовут в комнату для прислуги около гостиной, и у меня замирает сердце. И сразу же начинает колотиться, как сумасшедшее.

Я и не представляла, что Рейес может быть таким.

Я смотрю в пол, как и положено хорошей служанке, но искоса разглядываю гостя и не сразу понимаю, кто он.

У себя дома Рейес одевается крайне скромно: брюки, ремень, рубашка и какие-то простые туфли. Ему очень идет и сидит четко по фигуре, подчеркивая великолепно развитые мышцы и оттеняя цвет кожи, но… это все не то.

А сейчас я дышу через раз, разглядывая его.

Песочный костюм с жилетом. Галстук. Часы. Туфли явно ручной работы. Очень аккуратная прическа волосок к волоску. Приглаженная борода.

Этот Диего Рейес будто из кино.

И он скоро умрет. Исчезнет. Растворится, как дым.

Я прячу руку за спину и больно щиплю себя, чтобы не разреветься на месте.

На меня Диего Рейес смотрит не больше, чем на мошку.

Он играл со мной, пока ему было удобно. А как игрушку одолжили, решил, что она не стоит хлопот.

Рейесу на меня плевать. Он совсем из другого мира.

А мне отчаянно больно, и я рада, что Фуэнтес отправляет меня варить кофе. Вернее, принести кофе. Сварит его Тереса.

Я зачем-то тщательно слежу, как она готовит.

Мне жизненно важно, чтобы эта женщина ничего не подсыпала в напиток.

Ну, вроде все хорошо.

На полпути я не удерживаюсь и аккуратно делаю глоток из чашки.

Мне безумно хочется прикоснуться к Рейесу и убедиться, что он все еще живой. Что он не журнальная картинка.

Но мне позволен только этот непрямой поцелуй.

Следов помады не остается, и я бодро вношу кофе в комнату.

А дальше происходит то, чего я никак не ожидаю.

Рейес хочет поговорить со мной наедине.

Когда он втискивает меня в стену, я не успеваю испугаться.

Все слишком быстро. Только что я стояла на ногах, а вот уже придавлена и сжата Рейесом со всех сторон и спасения нет.

Сейчас все еще быстрее, чем было, когда он меня порвал.

Его колено давит мне между ног, и меня заливает панический ужас.

Рейес ведь может убрать колено, сдернуть с меня белье и взять меня прямо тут в коридоре.

Быстро и абсолютно безжалостно.

— Молчи, Анхела Рубио. И знай две вещи. Вся твоя семья теперь живет у меня в крепости. А с предателями у меня особый разговор.

У меня отнимается язык. Мне нечем дышать.

Рейес вжимается в меня настолько сильно, что вместо воздуха остается один его запах.

— Ты… живой… — я полузадушенно пищу и слышу его ответ куда-то в макушку.

— Живой, куколка. Фуэнтес сказала, что я сдох?

— У тебя… рак.

— Ах, вот оно что. И ты сразу побежала в другое теплое местечко. Уважаю хватку, Анхела. Проваливай.

Он неожиданно отпускает меня, и я сползаю по стене вниз, не чувствуя ног.

А Рейес моментально поправляет свою одежду и возвращается в гостиную, яростно хлопнув дверью.

ДИЕГО

Вопреки всякой логике, Кортни Фуэнтес меня хочет.

Я понял это еще в четырнадцать, когда однажды мать моей подружки Клары «ошиблась» и вышла ко мне в полупрозрачном сексуальном пеньюаре, под которым было видно абсолютно все.

В четырнадцать я был уже хорошо развит, и у меня отлично стоял. Потому я залип, как нормальный подросток, разглядывая молочно-светлое тело, непривычно розовые соски, полное отсутствие волос на лобке и манящие развитые изгибы.

Кортни Фуэнтес — жесткая и хитрая баба. А ее муж по большому счету рохля, вот садиста и породил.

С другим мужем она вряд ли бы ужилась, зато всегда хотела настоящего мужика.

И какой-то чуйкой угадала его во мне. Тогда еще в сопляке.

Конечно, тогда я обкончался. Пришел домой и зарисовал ее по памяти, представляя, что это будущая Клара.

А Кортни я начал избегать.

Тогда я ничего не знал о женской сексуальности, и мне казалось диким, что настолько взрослая женщина меня хочет. А еще — что можно ревновать к собственной дочери. И что можно так открыто предлагать себя другому, будучи замужем.

Я не собирался окунаться во всю эту грязь, но потом до меня дошло, что своим «невниманием» я оскорбил Кортни Фуэнтес, и она меня возненавидела.

Ей доставляли и доставляют удовольствия мои страдания по Кларе и по родителям.

Но предложи я ей бросить мужа и уйти ко мне, она согласится. Будет долго «думать», поломается для вида и согласится, представляя, как я буду драть ее, крепко сжимая горло.

Эта тварь сказала Анхеле, что у меня рак.

Раулито, выдумщик, довел мою несуществующую язву до последней стадии онкологии?

А сука решила, что если ангелок от меня уйдет, то я сопьюсь от горя и сдохну быстрее?

Хорошо, Фуэнтес, я тебе подыграю. Я же бешеный.

Никто не усомнится, что я рехнулся от предательства ангелочка.

Сама Анхела — отдельная тема. С ней я и впрямь разберусь позже. И предательство я всерьез не прощаю.

— Сука, — я бросаю сквозь зубы, как будто про себя, и вижу, что Кортни Фуэнтес невольно стискивает ноги.

Ее заводит грубость. Она собирает все сплетни о том, что я делал с девками.

А ее муженек только бережет свое сокровище.

Я его не осуждаю. Просто кто-то любит грубо, а кто-то нежно. И с разными девками хочется по-разному.

— Моя служанка разозлила тебя, Диего?

— Не говори со мной о ней, Кортни, — я впервые перехожу с Фуэнтес на «ты», и дико похожее на Кларино лицо вытягивается, зато глаза затуманиваются, — она не стоит нашего внимания, — я демонстративно сжимаю кулаки до хруста, — муж и сын скоро придут?

— Нет, — Кортни Фуэнтес бессознательно облизывает нижнюю губу.

В несколько шагов я оказываюсь около нее. Одной рукой сжимаю ее подбородок, другой — бедро. Жаль, она не в юбке, вышло бы эффектнее.

— Я выебу тебя прямо в этом кресле, Кортни. Ты же не такая, как та мелкая сука? — я поглаживаю ее губу большим пальцем.

Знаю, что она умирает от желания мне отсосать. Мы знакомы много лет, и намеков было предостаточно.

— Я…

— Блядь! — ее прерывает резкий звонок моего мобильника. Я велел Рамосу позвонить через пять минут и доложить мне о делах в поместье, — Рамос, мать твою, это так срочно? Еду…

Естественно я отпускаю Кортни Фуэнтес и отхожу от нее.

Теперь она будет думать только о моем бешенстве и о ебле.

Чудненько.

Главное, чтобы Раулито не вздумал поиграть в мою куколку.

— Еще увидимся, Кортни, — я галантно целую ее ладонь. Ошалевай от контраста, сука, — береги мою вещь. Если я узнаю, что твой сын сломал ее, то буду очень на тебя зол и долго не приеду.

Мы с парнями возвращаемся домой, и я размышляю, правильно ли не взял дом Фуэнтесов сразу, пока Раулито и Маноло нет.

Думаю, да.

Белых пятен и слабых мест пока слишком много.

Я недостаточно укрепил свой дом.

Рубио еще не переехали.

Я тупо морально не готов.

Я не знаю, кто слил нас с чикой Фуэнтесам.

Напрашивается Кармен Дельгадо Торрес — эта ведьма еще не объявилась, и хер знает, где она прячется. Возможно, сидит у Фуэнтесов в норе, и при штурме я ее выкурю.

Мне нужно сделать кучу всего, и, наверное, потребуются дня три, чтобы со всем разобраться, а еще вычислить у себя всех лояльных Фуэнтесам и казнить их.

Пока я готовлюсь к штурму, Фуэнтесы могут напасть первыми, и дома все должно быть идеально.