Рыба без головы. Апокалипсис (СИ) - Шуравин Александр - Страница 41

Вадик посмотрел на взрослых сквозь слезы, понимая, что теперь они заменят ему родителей. Он молчал. Все молчали. Эта пауза тянулась несколько минут, и каждый думал о своем. Но при этом все поглядывали друг на друга.

— А почему Армэль никогда ни о чем не говорит? — спросил вдруг Владик.

— Он же француз, русского языка не знает, — ответила Мария.

— То есть, он вообще с вами не разговаривает, только ходит с вами?

— Нет, почему же, — разговариваем, — по-французски. И по-английски иногда.

— А… А давайте я научу его русскому языку!

Мария рассмеялась.

— Попробуй, — сказала она.

Мальчик встал, подошел к французу и потянул его за рукав.

— Пойдем, — сказал он, — я покажу тебе свой букварь.

Дюмон, хотя ничего и не понял, но пошел за Владиком в его комнату.

— А что это он вдруг француза русскому языку решил учить? — удивился Антон.

— Общение ребенку не хватает, — сказала Мария, — мы тут все о делах говорим, а он молчит. Вот, видимо, Владик и разглядел тут родственную душу.

— Ладно, — проговорил Павел, — нам все-таки надо решить, что делать дальше.

— А имеет ли смысл что-то делать? — спросил Антон.

— В смысле?

— Ради чего мы стараемся выжить? Мы были успешными людьми, и вдруг в одночасье все рухнуло и вот мы уже готовы батрачить на кулаков за миску супа. Но ради чего?

— Успешными? — усмехнулся Павел, — где же мы успешные? Я, например, работал на престижной работе и получал хорошие деньги, мне даже нравилось то, чем я занимаюсь. Но я был глубоко несчастлив от того, что все, что я делаю, не имеет никакого смысла. Не приносит пользу обществу.

— И чем же таким ты занимался? — спросила Мария.

— Разрабатывал Искусственный Интеллект для военных. Вот что я делал. Использовал высокие технологии для убийства людей.

— Ну тем более, наше выживание не имеет никакого смысла, — заключил Антон, — ты был глубоко несчастлив на интересной, престижной и высокооплачиваемой работе. Даже если вдруг кто-то наведет порядок, то ты так же будешь разрабатывать Искусственный Интеллект для военных или изобретать бухгалтерские программы для ушлых буржуев, которые при помощи них будут уходить от налогов. А я так и буду разрабатывать супер пупер криптовалюту, надеясь, что при помощи нее совершу революцию, а потом окажется, что мои соратники — инфантильные подростки.

На слове «инфантильные подростки» Мария хихикнула.

— А я, кажется, поняла, — сказала вдруг Девятова, — нас всех собрала Вселенная, потому что у каждого из нас духовные проблемы. У Павла проблема с самореализацией, А тебя, Антон, проблемы с принятием общества. Ты считаешь, что общество устроено неправильно и хочешь переделать его через революцию. Только вот ты ни разу не революционер, это я тебе уже говорила. Да и у меня духовная проблема. Я работала медсестрой, получала скромную зарплату. И я была очень недовольна этим, мечтала о красивой жизни. Тогда я не понимала, что именно работа медсестрой и давала моей жизни смысл. Потом мне неожиданно свалилось на голову богатство. И весь смысл моей жизни был моментально утрачен. Я ездила по заграницам, отдыхала в пятизвездочных отелях. А в душе пустота. Я понимала, что все это ненадолго. Когда-нибудь деньги кончаться. И что тогда делать, я не знала. Да и у тебя Рит, тоже есть духовная проблема. Ты мечтала разгадать тайну странного вещества, упавшего со звезд. И вот теперь ты получила ответы, и что?

— Я не получила ответы, — возразила Маргарита, — знания о том, что Панацея — это разумная нанопыль, прилетевшая из «далекой далекой галактики» меня никак не удовлетворяют. Я хочу знать, как эта шутка лечит или убивает людей, какой молекулярный механизм она при этом использует. Я хочу знать, как эта чертова пыль летает по космосу со скоростью 0.1 «цэ» и совершает маневры вопреки всем законам физики.

— То, что ты не получила ответы, это тоже твоя духовная проблема, — сказала Мария, — вообще, Вселенная не всегда дает ответы. И с этим нужно смириться.

— Смириться? Ну уж нет!

— Все это, конечно, интересно, но это все идеализм, — вмешался Павел, — А у нас есть конкретный вопрос, относящийся к материальному миру: что делать?

— А самое главное, зачем? — вставил Антон.

— Затем, чтобы сообща решить наши духовные проблемы, — ответила Девятова.

— С твоей, так называемой духовной проблемой, все просто, — проговорил Павел, — ты считаешь, что смысл твоей женщин — помогать больным. Так кто тебе мешает снова стать медсестрой, когда закончатся деньги? Даже не так. Зачем ждать, когда деньги закончатся? Кто тебе мешает вместо того, чтобы ездить по заграницам, раздать свои деньги нищим и продолжать работать медсестрой?

— Ну, во-первых, Вселенная не просто так дала мне богатство. А для того, чтобы я употребила его с пользой для мира, и для своего духовного развития. Раздав деньги нищим, я не принесу пользу миру. Потому что эти деньги они потратят и будут продолжать оставаться нищими. А во-вторых, снова работая медсестрой, я буду мечтать о красивой жизни и ждать, когда мне опять на голову свалиться неожиданное богатство.

— Да, сейчас о красивой жизни остается только лишь мечтать, — вздохнула Маргарита.

— Я, конечно, материалист, — вмешался Павел, — но свое мнение выскажу. Если бы нас действительно собрала всех вместе Вселенная, или там, Бог какой-нибудь, то явно не для того, чтобы мы решали сообща свои духовны проблемы. Это глупо. Вот смотрите. Цивилизация разрушена. Мы случайно нашли неких зомби, говорящих от имени инопланетян и узнали, что все это произошло потому, что пришельцы уничтожили всю элиту. То есть, нам было наглядно показано, что общество, построенное на принципах капитализма, уязвимо и, по сути, тупиковая ветвь. Нужно строить общество на качественно иных принципах. Например, на коммунистических. И это наша миссия. А не решение духовных проблем.

— Ты дурак? — спросил Антон, — оглянись вокруг. Кругом хаос. Нет воды, газа и электричества. На улицах валяются трупы людей, убитых мародерами. Какой к черту коммунизм? Какое новое общество? Выжить бы.

— Ты же спрашивал, зачем выживать? Вот я тебе и ответил. Не нравиться цель — ну иди, утопись в речке или еще как-нибудь самоубейся.

— В том то и дело, что цель просто отличная. Грандиозна! Но она недостижима!

— А в чем-то Павел прав, — сказала Мария, — вера в какую-то грандиозную цель поможет нам выжить. Она поможет нам быть стойкими и бороться с агрессивными внешними обстоятельствами. Наконец, Вера поможет нам просыпаться по утрам, когда кругом царит хаос. Если кто-то не может верить в Бога, в разумную Вселенную, то почему бы не поверить в Великую Цель?

— А может, пока просто пытаться выжить, а зачем, для чего — эти вопросы решим потом. В конце концом, может быть, люди самоорганизуются и возродят цивилизацию? — проговорила Маргарита.

— Возможно, кто-то и самоорагнизуется, — согласился Павел, — Тогда разумнее будет примкнуть к таким вот группам самоорагнизации. Ну, или начать сами самоорганизовываться, опережая события. Найти выживших, скооперироваться с ними.

— Ага, ага, — язвительно заметила Маргарита, — видали мы выживших. Это те, что копают картошку и отпугивают чужаков, тряся двустволкой? Или мародеры, убивающие направо и налево? Попробуй, скооперируйся с ними.

— Есть же и другие выжившие. Вспомни больницу в Казахстане, где врачи до последнего лечили больных, храня верность клятве Гиппократа.

— Ну, вообще, идея разумная, — сказал Антон, — если нас будем много, то мы сможем оправлять поисковые группы в заброшенные города, чтобы искать хабар. Можем организовать оборону. Сможем выращивать овощи. Да много чего мы сможем сделать группой. Осталось только найти людей и убедить их к нам присоединиться.

— Да, это верная идея, — согласился Павел, — давайте завтра пойдем искать адекватных выживших.

Утром Павел и Антон отправились на разведку, в то время как Мария, Маргарита, Армэль и Владик остались в коттедже. Женщины пошли на родник за водой, а Армэль остался с ребенком, чтобы вместе почитать русский букварь. Так француз учился русскому языку, и уже смог сказать несколько фраз.