Провинциальный комиссариат (СИ) - Гребнев Александр - Страница 11

Крики преследователей затихали вдали. Похоже, её потеряли. Бригита замедлила скорость и начала думать о том, что будет говорить Киру по возвращении…

Повисшая в кабинете тишина начинала становиться непереносимой. Робин посмотрел на Кира. Кир кипел — но теперь уже молча. Матерный монолог, которым он сотрясал стены несколько минут без передышки, кажется, не принёс ему никакого облегчения. Робин перевёл взгляд на Бригиту. Она сидела в противоположном углу и тоже кипела. Тоже молча.

— Ладно, все друг на друга наорали, пар выпустили. Что дальше? — он пододвинул чайник и начал подчёркнуто неторопливо наливать чай, — Предложения есть? Конструктивные?

— Есть, — пробурчал Кир, — Найти наковальню потяжелее и пристегнуть кое-кому к ноге. Чтоб прыти поубавилось.

— Понятно, — вздохнул Робин, — Бригита, пойдём покурим.

— Я не…

— Покурим, говорю. Пойдём. Заодно добудем шефу шоколадку какую-нибудь. Для настроения.

В курилку они, разумеется, не пошли. Выбрались на небольшой балкончик над главным входом. Видно отсюда было мало — комиссариат стоял в низине — но зрелище центральной улицы и пёстрых магазинчиков частично компенсировало отсутствие пейзажей. Робин облокотился на перила, помолчал и осторожно спросил:

— Важная вещь. Не взрывайся. Правда важно. Зачем ты туда полезла?

— Полезла… — тон Бригиты был сварливым, но она быстро успокоилась, будто воздух вышел, — Сложно сказать.

— Подумай. Не пытайся предположить, просто вспомни. Что сподвигло тебя. Поступок, согласись, нерациональный. Необычно для тебя.

— Наверное… просто толкнуло что-то. Не знаю, как объяснить. Это казалось очень правильным и нужным, понимаешь.

— Понимаю.

— Понимаешь? — она была всерьёз удивлена.

— Да. У меня есть гипотеза. Вернее, подозрение. Вернее, у Кира. Он со мной советовался, потому что я больше в этом понимаю. Неважно, в общем. Возможно, у тебя неосознанно повышенная чувствительность к напряжению вероятностного поля реальности.

— В смысле? — Бригита дёрнулась и изумлённо вскинула брови, — У меня прабабушка была хэль что ли или что?

— Вряд ли. Полукровки не наследуют спецспособности, сама знаешь. Но когда говорят, что ими обладают только хэль, сильно упрощают. Отличия не столь велики. Всё живое существует в потоке реальности. Всё живое с ним взаимодействует. Хэль выработали способность влиять на него. Но это не значит, что остальные слепы и глухи — они просто не имеют инструментов воздействия.

— Это что, что-то очередное, чему не учат в академии? Очередная узкая тема для профильных специалистов?

— Именно. Очередное явление, не имеющее практического применения.

— Ничего себе "не имеющее"! По-моему, ещё как имеющее!

— Основа практического применения — воспроизводимость результата. Может, её и удастся достичь. Лет через сто. Запомни одно. У тебя нет суперсилы. Ты не провидица. Не избранная. Не уникум. Просто иногда на тебя, как и на любого другого, может накатить.

— Накатить… — Бригита зажмурилась и с силой потёрла виски, — Так, давай размышлять логически. У всего есть объективная причина. Если это такая редкость, то конкретно меня и конкретно вчера… сегодня… неважно. Конкретно в этот момент должно было накрыть почему-то? Так?

— Так, — Робин улыбнулся, — Приятно видеть тебя прежней. Давай думать.

— Давай. Логичнее всего предположить, что это как-то связано с Адой Мангелис — раз уж она у нас единственный подозреваемый в… ну, ты понимаешь. В искажении вероятностного поля.

— На самом деле, не факт. Документы ей мог сделать и кто-то ещё. Но всё тем или иным образом крутится вокруг неё, тут сомнений нет.

Хлопнула дверь, и на балконе появился Кир.

— Шоколадки от вас дождёшься, пожалуй, ага. Чего порешали?

— Разбираемся, кто вероятностное поле мутит.

— Очень тянет в рифму ответить, — Кир опёрся на перила спиной и полез за сигаретами, — Вот в этом твоя вечная проблема косматый. Ты всегда ищешь, "кто", а надо в первую очередь кумекать "что делать". Остальное — служебные приложения к. Именно поэтому начальник я, а не ты.

— Во-первых, ты начальник, потому что я хэль. Во-вторых, какая рифма?

— Какая рифма?

— Ты сказал "в рифму ответить". Что из матерного рифмуется с "мутит"?

— Хуютит. Я только-только успокоился, косматый, не надо меня опять бесить. Думайте лучше, что дальше. Если мышь и в самом деле на что-то наткнулась, заявление Мангелисы писать не будут. Возможно, попытаются вторженца найти сами, по-тихому, но даже это сомнительно — руки у них коротковаты, мне кажется. А вот спрятать или перевезти что-то подозрительное, что у них дома есть, вполне могут. Значит, что надо делать?

— Следить за домом? — осторожно спросила Бригита.

— Верно. Жаль, повода залезть внутрь не будет. Легально залезть, понятное дело. Остаётся вопрос, куда деть тебя. Около Мангелисов тебе вертеться не стоит, это понятно. Но и в порт, к пакгаузу, где инспектор отирается, я тебя направлять опасаюсь. А больше у нас точек интереса пока что и нет.

— Давай мы с Бригитой в порт, а ты к Мангелисам?

— Ну вот не нравится мне эта идея, понимаешь. Если там снова будут эти отбитые погранцы из "Железного кулака", то хэль и девчонка будут не самой удачной компанией.

— Мы пистолеты возьмём.

— Я не уверен, что мне от этого будет спокойнее, а не наоборот…

В балконную дверь постучали. За стеклом виднелось хмурое лицо констебля Траута. Кир вышел. Они с констеблем обменялись несколькими фразами вполголоса, после чего Кир вернулся. Выражение лица у него было странным.

— Поступило заявление от Павла Мангелиса о незаконном проникновении на территорию его дома. Сюрприз, правда?

— А с чего Траут тебе докладывается? — недоумённо спросил Робин.

— Личные связи, косматый. И небольшие долги там и сям. Они решают. В общем, заяву перехватили мы, и мы по ней будем работать. Хрена с два я косолапых из отдела краж и ограблений до этого домика допущу. Вообще, по-хорошему, мышь, надо бы тебя туда взять, но не рискну. Совсем наглость будет.

— Может, я платье надену? И бант на волосы?

— У тебя есть бант?! Кхм, проехали. Нет, всё равно рискованно. Берёшь в охапку косматого и дуете в порт, есть у меня чуйка, что нас отвлечь решили как-то. Стволы возьмите. И не высовывайтесь особо. А я пойду, пощупаю магазинщика и его безутешную супругу за всякое.

— Это ты образно, я надеюсь? — Робин приподнял бровь.

— Как придётся. Всё, поскакали, не тормозим.

— Биркин, господин следователь. Говард Биркин, — охранник улыбался неуверенно и чуть заискивающе, — Вы меня не помните, наверное, а я вас помню. Вы тогда как раз в комиссариат только пришли, а меня через пару недель после того попёрли из констеблей-то.

— Попёрли? — переспросил Кир, заложив страницу блокнота пальцем и закрыв его.

— Ну да. Это… — охранник опустил глаза, — По синьке. Колдырил много.

Кир присмотрелся к собеседнику. Красные прожилки на лице были, но почти незаметные, а глаза и вовсе сияли чистотой, как у младшеклассника. Учитывая масштабы алкоголизма среди личного состава и граничащее с саботажем наплевательство начальства, чтобы вылететь по пьяному делу, надо было употреблять в каких-то совершенно фантастических количествах. Что-то не складывалось.

— А сейчас ты, Говард, стало быть, в завязке, так? В такое хорошее место, думаю я, синяка не взяли бы.

— А вот и нет, господин следователь, не угадали! — охранник распрямил спину и улыбнулся с некоторой даже горделивостью, — Госпожа Мангелис пришла и предложила мне работу. Сказала — пить бросишь!

— То есть, "если пить бросишь"?