По дороге пряностей (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 47

— Ну если собор, то конечно, — засмеялся он, — на моих землях мне такое не светит, то почему бы не побыть епископом в Венеции, пусть и временно.

— Ловлю на слове, — хмыкнул я.

В зал вошёл хмурый отец и привлекая моё внимание, поманил за собой. Извинившись перед всеми, я пошёл следом.

— Помнишь? — мы отошли туда, где нас не могли услышать и он передал мне в руки знакомую расписку, которую я когда-то получил от Салах ад-Дина.

— Конечно, — мне не нужно было её разворачивать, чтобы вспомнить содержимое.

— Заверши пожалуйста то, что ты начинал, — хмуро попросил он, — султан умер четыре года назад, а наследники не спешат с оплатой. Расписку признают, но заплатить обещают когда-то в будущем, что как ты понимаешь, нас никак не устраивает.

— Когда последний раз посылали послов к ним?

— Только что прибыли, — он кивнул в сторону дворца дожа, — с тем же результатом, что и предыдущие.

— Хорошо, — я задумался, — у нас много торговых факторий с ними? Думаю какой стиль общения выбрать на переговорах.

— Это совершенно неважно, — отрезал он, — долг должен быть оплачен наследниками султана или их представителями и точка! Даже если ты всех арабских купцов растрясёшь, это не поможет, деньги должны выплатить прямые потомки — так ведутся торговые дела. У нашего дома по миру более ста подобных расписок среди королевских домов и высшей знати, если не будет оплачена хоть одна…

— Это я прекрасно понимаю, — остановил его я, — обещаю займусь.

— Спасибо, — он взлохматил мне макушку и попрощавшись, направился к выходу из дома.

Вернувшись к гостям, я посмотрел на графа.

— Анри, для тебя хорошие новости.

— Да? — удивился он, — уже интересно.

— Мои планы внезапно изменились, — с улыбкой сообщил я ему, — в Акру тебя повезу я.

— О, отлично! — он вместе с оруженосцами стал бить рукой по столу, — надеюсь эти два месяца ожидания, до начала мореходства, ты не выгонишь своего друга на улицу? Нам крайне понравилось твоё гостеприимство.

— Мечтай, — хмыкнул я, — неделя, это максимум, на что ты можешь рассчитывать. «Елену» уже собрали после проверки, и она готова снова выйти в море. Нужно лишь собрать команду, после месяца беспробудного пьянства, да погрузить припасы.

— Ничего не понял, все, к кому я обращался за наймом сказали, что корабли выйдут в море только в марте, — недоумённо посмотрел он на меня, — какая неделя Витале?

— Ты просто не видел мою бригантину, — хмыкнул я, — если хочешь, после обеда я познакомлю вас друг с другом.

Он конечно же согласился, так что в Арсенал я пошёл в сопровождении его отряда.

— Добрый день синьор Витале, — мастера корабелы, встречая меня на стапелях, все до единого низко кланялись, вызывая удивление у моих спутников.

— Святая Анна, — вырвалось у графа, который увидел корабль впереди нас. На его возглас повернулись оруженосцы, замершие с открытыми ртами.

— Знакомься Анри — это Елена, — хмыкнул я.

Он не слушая меня, пошёл вперёд, ошарашенно задирая голову, чтобы увидеть верхушки мачт.

— Ну как моя девочка поживает? — пока он был занят, я перевёл взгляд на корабельных мастеров, отвечавших за ремонт бригантины.

— Как вы и указали сеньор Витале, заменили все детали, на которых была хоть чёрточка ржавчины, сменили медные листы обшивки корпуса, там, где они отслоились от дерева, переклепав их двойным рядом латунных заклёпок. В остальном к корпусу нет никаких нареканий, мы просто ещё раз просолили, а затем просмолили доски, раз уж корабль просушивается на берегу.

— Хорошо, отлично, — поблагодарил я их, протягивая кошель с золотом, — берите, премия за хорошую работу. Сами знаете, если она будет плохая, то первыми узнают об этом ваши спины.

— Сеньор Витале! — обиженно ответили они, — мы полностью изменили своё мнение о «Елене», теперь это для нас словно родной ребёнок.

— «Ага, а пару лет назад вы этого ребёнка хотели выкинуть в выгребную яму, — про себя хмыкнул я, но вслух конечно же не стал ничего говорить».

— Ладно, завтра команда должна будет собраться, будьте готовы сегодня вечером вернуть бригантину на воду, — распорядился я, — мне нужно отправиться в Акру.

— Да, нашей «Елене» не страшны никакие штормы, — горделиво отметил один из них, и остальные его поддержали. По факту это был единственный сейчас корабль в Венеции, который мог пережить зимние шторма Средиземного моря. Поэтому они с таким трепетом её сейчас оберегали и тратили больше времени на обслуживание, чем на все сотни галер, которые дожидались ремонта в гаванях Арсенала.

— О боже! Витале, я готов на ней жениться! — к нам вернулся потрясённый граф, — корабль просто прекрасен!

— Но но, — я погрозил ему пальцем, — девушка уже занята.

— Теперь и я готов поверить, что на ней можно идти зимой, — воодушевлённо продолжил он, — когда отплываем?

— Завтра сбор команды, посмотрим, кого не перекупили другие купцы, — хмыкнул я, — по моим расчётом, хорошо, если вернётся половина.

— Почему? — удивился он, — какой идиот согласится уйти от тебя?

— Не знаю, говорил ли тебе кардинал, но на этом корабле я недавно вернулся из двухгодичного путешествия к Индии и Китаю.

Граф открыл рот, не веря посмотрев то на меня, то на корабль.

— То-то, я думаю, чего это с тобой так все носятся! — присвистнул он, — пылинки сдувают, и всячески пытаются угодить.

Я хмыкнул.

— Говорил же тебе ещё в Риме, я немного популярен.

Он покачал головой.

— Теперь и я понимаю, почему меня внезапно сдёрнули с места, отправив в Святую землю. Похоже только ради встречи с тобой.

***

— Бертуччи, нам нужно поговорить, — глава дома Контарини, поманил наследника за собой, когда тот вернулся с прогулки с женой и дочерями. Тот, передав младшую на руки служанке, пошёл за отцом.

Ожидаемо, что привёл тот его в зал заседаний дворца, где собрались старшие родственники, голос которых был важен на семейном совете. Видя устремлённые на себя суровые взгляды, Бертуччи тяжело вздохнул — это будет второй подобный разговор после длительного путешествия и лёгким он точно не будет. Старшие заставили его стоять посередине, когда сами сидели полукругом. Отец, опустившись на свободное кресло, прокашлялся, перед тем как говорить.

— Бертуччи, мы возвращаемся к прошлому разговору, поскольку вскрылись обстоятельства, делающие наши договорённости с домом Баседжио, недействительными.

У молодого человека сердце в груди стало стучать быстрее, а на лбу показалась капля пота.

— Какие же отец? — с притворным спокойствием произнёс он.

— Они потребовали перед венчанием с наследником дома, провести проверку невесты на девственность в присутствии жены главы их дома, — слова, словно свинцовые гири падали на пол, — поскольку среди молодых девушек города последнее время ходят упорные слухи, что Елена слишком много знает, о том, о чём знать не должна.

— Я уверен, что сестра с честью прошла эту проверку, — бросил наследник, пожав плечами.

— Сукин сын! — не выдержал один из самых пожилых дядей, что присутствовали на собрании, — Пабло, хватит продолжать этот фарс! Мы решили до общей проверки сами проверить её, чтобы не опозориться! И что, к нашему всеобщему стыду и недоумению, мы узнали? Наследница Контарини провалила эту проверку! И что думаешь, мы узнаём, когда опросили с пристрастием всех слуг? А? Ты виноват в этом! Только тебя видели с ней наедине! А ещё водил нас за нос, отказываясь выдавать Елену за сына Дандоло! Кому теперь она нужна?! Куда её теперь деть, кроме монастыря?!

По лбу побежали дорожки пота, которые Бертуччи просто вытер рукавом своего шёлкового камзола.

— Эта наглая клевета дядя! — возмутился он.

Удар тяжёлого кулака по столу, заткнул ему рот.

— Ты единственный, кроме Франческо Бадоэр, кто имеет доступ к сыну Энрико, — глава дома, спокойно посмотрел на наследника, — даю тебе последний шанс исправить то, что ты натворил. Либо Елена выходит за Венецианца, как мы и планировали, и мне всё равно, как ты это организуешь, либо я изменю завещание и передам семью в руки того, кто умеет держать в родном доме свой член в штанах. Не говоря уже о том, что внутри рода всем станет известна истинная причина, почему Елена будет помещена в монастырь. Тебе понятно?