Дороги, которые нас выбирают - Романов Михаил Яковлевич - Страница 21

Адэм видел, что, кроме того, что у Эфы, судя по всему, между ног не было отростка, на груди у нее, в отличие от него, было два бугра. Адэм осторожно дотронулся до одного из них, Эфа не протестовала. Тут он почувствовал, как под его рукой вершина этого бугра стала затвердевать и увеличиваться в размере. Тогда он потрогал другой, и с тем произошло то же самое. Эфа не протестовала и, судя по всему, уходить не собиралась. Но все-таки Адэма больше всего интересовало, есть ли у Эфы отросток между ног. И тогда его рука начала медленно опускаться от груди по животу, пока не достигла волос на лобке. Эфа стояла, плотно сжав бедра. Адэм продолжал трогать волосы внизу живота, он подумал, что, возможно, отросток находится где-то глубже между ног. Он попробовал засунуть руку поглубже. В первый момент это не получилось, но тут Эфа расслабила бедра и немного раздвинула ноги. Неожиданно рука Адэма почувствовала что-то влажное. Он продолжал трогать это место, и ему стало ясно, что вместо отростка у Эфы есть влажное и очень привлекательное место. В этот момент она вдруг взяла в руку отросток Адэма, и он неожиданно начал твердеть и увеличиваться в размерах. Какое-то странное, незнакомое чувство стало охватывать Адэма. Он поднял голову и встретился с Эфой взглядом. То, что он увидел в ее глазах, потрясло его. В них была какая-то неистовая, влекущая, засасывающая глубина. Казалось, они кричали: не останавливайся, иди дальше, и ты узнаешь что-то такое, что навсегда перевернет всю твою жизнь. Адэм продолжал ласкать влажное место между ног у Эфы, а она – гладить его отросток, который становился все тверже и длиннее. Адэму хотелось прижаться к ней, стать с ней одним целым. Вдруг его отросток оказался как раз напротив ее влажного места, и это прикосновение как бы захлестнуло его теплой сладкой волной. Он стал водить по влажному месту своим отростком. Эфа начала стонать, у нее закружилась голова. Тогда она вначале присела, а потом легла на спину, притягивая за собой Адэма. И вдруг он почувствовал, что его отросток вошел в какое-то отверстие, которое оказалось между ног у Эфы. Оно было довольно глубоким, но Адэму неудержимо хотелось войти еще и еще глубже. Эфа двигала бедрами, как бы увлекая его за собой в бездонную пучину наслаждения. Она стонала, а ее ногти раздирали в кровь спину Адэма, но он при этом не чувствовал боли. И вдруг какая-то судорога пронзила все его тело, и стон наслаждения вырвался из его губ. В ту же секунду Эфе показалось, что ее тело стало невесомым и она взлетает к звездам. Крик восторга вырвался наружу, и в это мгновение сильная боль пронзила все тело, разорвалась ее девственная плева, и она закричала, на этот раз уже от боли.

Так мужчина впервые узнал женщину, а женщина впервые впустила в себя мужчину. Так и будет всегда в мире: он будет получать наслаждение, а для нее это удовольствие будет заканчиваться страшными муками рождения, а иногда и смертью.

Когда Адэм пришел в себя, Эфа лежала рядом, что-то тихо шептала и нежно гладила его грудь.

Так они стали жить вместе. Адэм ловил с помощью острой палки рыбу, а Эфа чистила ее и вялила на солнце. Иногда ему удавалось оторвать кусок мяса от недоеденной крупными хищниками туши оленя. В лесу было много вкусных плодов и орехов. Они занимались любовью по несколько раз в день, потом купались и играли в воде. Адэм и Эфа были бы абсолютно счастливы, если бы не одно но.

В душе Адэма поселилась какая-то неясная тревога, которая с каждым днем становилась все больше и больше. Все началось с того, что однажды утром Эфа проснулась от боли и увидела, что ее бедра покрыты кровью. Адэм знал, что животные, у которых из ран текла кровь, очень быстро от этого умирали. Адэм решил, что это его вина, и несколько дней не трогал Эфу. Она регулярно подмывалась морской водой, и через несколько дней кровотечение и боль прошли. Через некоторое время все повторилось сначала, и это был последний раз, больше этого не было.

Прошло несколько месяцев, и что-то в Эфе стало другим. Изменилось ее лицо, оно стало не таким привлекательным, покрылось какими-то пятнами. Занятия любовью не доставляли ей больше такой радости, как раньше. Кроме этого, у Эфы начал расти живот. Он все время становился больше и больше, и вместе с ним росла тревога Адэма.

Но было еще кое-что, что очень беспокоило Адэма. Когда он шел к морю, то иногда вдалеке он видел огромных, медленно движущихся, горбатых монстров. Адэм чувствовал исходящую от них опасность, поэтому обходил их подальше и не искал с ними встреч. Последнее время Адэм с тревогой замечал, что их становится все больше и больше и они подходят все ближе и ближе. Часто он видел огромные яйца и маленьких, противно кричащих детенышей монстров. Какое-то чувство подсказывало ему, что яйца надо разбивать, а маленьких гаденышей душить на месте, что он и делал. Пару раз ему в последнюю секунду удавалось избежать встречи с чудовищем только благодаря тому, что монстры не очень хорошо видели. Они чувствовали тепло, исходящее от человека, и поэтому спрятаться от них можно было только в какой-нибудь глубокой яме.

И однажды Адэм принял решение: они должны отсюда уходить. Оставаться дальше было слишком опасно. Эфа с ее огромным животом была очень неповоротливой и могла стать легкой добычей монстров. Адэм решил, что идти надо в сторону гор, на крутых склонах монстрам будет труднее их преследовать. Эфа беспрекословно согласилась, и они пошли.

Несколько дней они двигались в сторону гор, но до них было еще очень далеко. Эфе идти было тяжело, и поэтому шли они очень медленно. Адэм знал, что монстры охотятся в основном ночью, когда их жертвы в темноте плохо видят, а монстры чувствуют тепло, исходящее от них. Поэтому Адэм и Эфа шли только днем, а по ночам отдыхали. И все-таки монстры их настигли.

Адэм услышал этот звук, он его хорошо знал. Это был звук неотвратимой беды, опасности, которой нельзя было избежать. Если бы Адэм был один, он знал, что нужно было делать в этом случае. Лечь на землю и забросать себя мокрыми листьями, и тогда монстр пробегал мимо. Но он был с Эфой, и забросать себя и ее листьями можно было и не мечтать – на это бы не хватило времени, и монстр бы их настиг.

Они долго бежали. Адэм раздвигал и ломал ветки, помогая Эфе продираться через кустарник. Но силы были неравны, монстр своими гигантскими ногами легко подминал под себя труднопреодолимые для человека заросли. Из его пасти вырывался леденящий душу клекот, казалось, он дико хохотал в предвкушении легкой добычи. Эфа со своим огромным животом бежала все медленнее и медленнее, а монстр был все ближе и ближе. Адэм напрягал все свои силы, но развязка неотвратимо приближалась. Он знал, что будет защищать Эфу до последнего вздоха, и если они погибнут, то только вместе.

И вдруг Адэм почувствовал, что что-то неожиданно изменилось. Стало очень тихо, Эфы не было, она исчезла. Адэм начал вначале тихо, а потом все громче и громче ее звать. Ответа не было, Эфа бесследно исчезла. Монстр был настолько близко, что Адэм уже, казалось бы, слышал его зловонное дыхание. Помочь Эфе он уже ничем не мог, спастись самому небольшой шанс еще был. Адэм понесся дальше, не чувствуя под собой ног и напрягая свои последние силы. И в тот момент, когда казалось, что он сейчас упадет без чувств, Адэм вдруг понял, что монстр его больше не преследует. Ужас пронзил Адэма, причина была ему абсолютно ясна. Монстр нашел Эфу и в этот момент жрал ее. Он рвал на части это так любимое Адэмом тело, широкие бедра, которые обхватывали его в моменты любви, страстные руки, обнимавшие его, ее нежные губы, которые в эти мгновения сливались с его губами, ее груди, которые он так любил ласкать. Все это перемалывалось страшными зубами монстра и исчезало в его ненасытной глотке.

Так Адэм потерял самое дорогое, что у него было, – свою любовь. Жизнь без Эфы не имела для него больше никакого смысла, единственной ее целью теперь стала месть.

Так началась война людей с динозаврами. Война, которая длилась сотни тысяч лет, в которой люди не имели ни малейшего шанса и были обречены на поражение. Динозавры размножались с огромной скоростью, их становилось все больше и больше. У них не было врагов, их огромные размеры и гигантские острые зубы делали их непобедимыми. Им нужно было все больше и больше еды, и люди становились их самой легкой добычей. Кроме палок и небольших камней, люди не могли им ничего противопоставить.