Реликт (СИ) - Булавин Иван - Страница 20

Набравшись смелости, они пошли вперёд. Несколько человек с мушкетами. Стрелять он начал с сорока шагов, почти в упор, даже целиться толком не нужно. Один! Два! Три! Четвёртый попытался ретироваться, но пуля догнала и его. Остальные бросились врассыпную, но до ближайшего укрытия не добежали ещё два. В ответ прилетело шесть или семь пуль, из трупа коня полетели куски мяса и шкуры, но его самого не задело.

Итого минус шесть. Ещё минус шесть. Виньер взмолился всем богам, каких знал (а знал он их немало), чтобы эта агрессивная деревенщина сообразила, с кем имеет дело, и отступила. У них ведь есть дела. Им пора готовиться к буре. Какого чёрта? Сцепились с сильным противником, хотели убить и ограбить, но не справились. Потеряли несколько человек. Такова жизнь разбойника, винить тут можно только себя. Так нет же, отправились счёты сводить, и потеряли ещё десяток. Чего ради? Или кто-то из убитых им речников оказался родственником какого-то вождя?

Увы, ответа не было, а если бы и был, то ничего бы не решил. Преследователи не собирались никуда уходить, просто заняли позиции там, где он не мог их достать, но даже так контролировали все пути отхода. Взять его смогут только измором. Хотя, если время поджимает, вполне могут придумать что-то интересное. Например, будут толкать впереди себя телегу, нагруженную мешками с шерстью. На войне так иногда поступали, защита была так себе, но позволяла приблизиться к позициям врага с минимальными потерями. С другой стороны, для этого требовался военный опыт, а у этих разбойников его быть не могло.

До начал бури ещё неделя, столько он точно не просидит. От голода уже начал слабеть, а долгий спокойный сон прошлой ночью даст ему возможность не спать ещё две. Не больше. А врагов много, они легко могут спать по очереди.

Виньер понюхал воздух. Кажется, запахло дождём. Говорили ведь, что календарь стихии здорово плавает, может быть, буря в этом году начнётся раньше? А что тогда? Враги убегут, чтобы спрятаться, а он? С другой стороны, их убежище вряд ли дальше отсюда, чем проход. Будут примерно в равных условиях, если не учитывать, что ему предстоит спуск с холма и переправа через реку.

Понимали это и враги. До телег с мешками они, конечно, не додумались, да и как протащить сами телеги через лес. Вместо этого раздался стук топоров, а через несколько минут высоченное дерево упало, причём, упало удачно, наискосок к линии атаки. Теперь они получили приличное укрытие, позволяющее скрытно подойти на дистанцию действительного огня. А он стеснён в манёвре, двигаться мог исключительно в пределах конского трупа.

Чуть позже топоры застучали уже в нескольких местах. Новое дерево принесли на руках и перебросили через первое, теперь их позиция усложнилась. При всём этом он ни разу не смог поймать в прицел ни одного «лесоруба». Противника он серьёзно недооценил.

Единственное, что ему удалось сделать, — напугать их тремя неприцельными выстрелами, в результате чего очередной ствол дерева с кое-как обрубленными ветками упал не так, как нужно, оставив зазор в три шага. Теперь скрытно перебраться не получится.

Хотя, все эти хитрости станут ненужными, как только стемнеет. Решительности им не занимать, они атакуют в темноте, даже теряя своих, просто завалят его кучей тел, а потом… Что произойдёт потом, даже представлять не хотелось. Деревенщина не знает наук, не читает умных книг, но в вопросе пыток даст фору любому дворянину. Приходилось ему как-то участвовать в подавлении крестьянского восстания в провинции, несколько офицеров гвардии попали в плен к восставшим, а потом они отбили их трупы.

В такой ситуации единственным здравым решением будет упасть с обрыва. А вдруг не насмерть? Тогда его найдут внизу, со сломанными ногами или позвоночником, а потом всё равно запытают. Жаль, что нет гранаты. Тогда можно было бы героически погибнуть. Лежать потом на поле боя в окружении десятка убитых врагов.

Темнеть начало рано, и одновременно с этим все работы по возведению укреплений из деревьев прекратились. Стук топоров резко оборвался. Они догадались, что темнота им поможет? Или?..

Время было раннее, часов шесть-семь. Откуда сумерки? День был пасмурный, может, просто тучи? Виньер поднял голову и посмотрел на небо. Тучи присутствовали, но это были какие-то странные тучи. С востока небо чернело. Просто чернота, которая постепенно начинала затягивать небо. Даже перед сильной грозой он такого не замечал. Окружающий воздух показался ему странным, он словно застыл, такой полный штиль принёс тишину и тревогу одновременно.

В душе Виньера появилась слабая надежда, которая резко выросла, как только он услышал топот множества копыт. Так и есть. Природа чужого мира сделала ему подарок. Буря началась на неделю раньше, теперь можно было понять крестьян, которые все приготовления начинали за две недели. Добежать до укрытия можно за полчаса, а вот спрятать припасы и хозяйство нужно заранее.

Первый порыв ветра нагнал его тогда, когда он почти сбежал с холма. Осторожность заставила его выждать ещё минут десять, теперь он понимал, что зря. Противники его умом не блистали, но и откровенных самоубийц среди них не было, оставаться в засаде перед лицом страшной бури желающих не нашлось.

Второй порыв поднял в воздух всё, что было легче дубового полена. Палочки, листву, хвою, комья земли и даже мелкие камни. Идти сразу стало труднее. Впереди была река, по которой уже шли крупные буруны. Там мелко, это он ещё сверху разглядел, перейти вброд труда не составит, вот только…

Следующим порывом ветра его сбило с ног, он больно ударился коленом о прибрежную гальку и дальше шёл, сильно хромая. Холодная вода немного взбодрила его, налилась в сапоги, придётся вылить, но, не снимая, некогда. Уже подходя к другому берегу, Виньер обернулся.

То, что происходило в миле от него, напоминало картину ада. Огромный смерч уничтожал реку, просто втягивал её в себя, шествуя по руслу. А позади него, едва видимые на фоне чёрного неба, двигались ещё шесть или семь смерчей, гораздо больше первого. Как после такой бури на земле ещё что-то остаётся? Она ведь сдерёт почву и траву, выкорчует деревья и сравняет с землёй горы.

Он продолжал бежать, порывы ветра, к счастью, двигались не навстречу, а толкали в спину, изредка налетая справа и слева, тогда он падал или хватался за толстые стволы деревьев. Амулет нагревался всё сильнее, скоро, уже скоро. Очередной порыв ветра подхватил его и потянул в сторону вихря, последним усилием Виньер ухватился за ствол сосны. Немалая сила рук позволила удержаться, а когда ветер ослаб, он снова бросился вперёд. Здесь!

Последним усилием он вжимался в камень небольшого утёса, ветром раздирало рот, но вытащить человека, уже наполовину зашедшего в портал, стихия не смогла. Его приняли врата, а через секунду он был в другом мире, где не было ветра, тускло светило сквозь тучи солнце, а в небе он различил проплывающий дирижабль.

Перед ним стояли сто новеньких патронов. Калибр и длина гильзы совпадали, винтовка их принимала отлично. Разница состояла в том, что это были армейские патроны. Правильной формы пуля, в цельной медной оболочке, скорее всего, с твёрдым сердечником. Такие хорошо пробивают препятствия, зато мало калечат человеческое тело при попадании. Да и баллистика у них может быть другой, это следовало помнить.

Свои старые охотничьи патроны Келд пока приберёг. Снарядил оба магазина, а остальные пристроил в карман вещевого мешка. Теперь всё, он, собственно, и задержался-то исключительно для того, чтобы дождаться патронов, привезённых курьером с охраняемого склада чуть ли не в самом дворце императора. Маззо не обманул, они привезли столько, сколько ему нужно.

— Вам открыть врата? — спросил молодой лейтенант с недавно сломанным носом. Говорили, что это работа Виньера, его потенциальной жертвы. Жертвы ли? Келд усмехнулся сам себе. Он найдёт Виньера, вот только убивать его сразу не станет. Как знать, может быть, они о чём-нибудь договорятся. — У меня есть амулет. Выдали и сказали использовать при необходимости.