Последняя из своего рода (Том 2) (СИ) - Веденеева Валерия - Страница 24

Ги–Тесах, пеший, что–то торопливо говорил мрачным оборотням. Я подъехала к нему, наклонилась с седла:

— Для какой магии они уязвимы?

— Я не маг, — ответил он резко. — Не знаю.

— Они владеют только традиционными стихиями? Как насчет Холода? Вы должны знать о них хоть что–то!

— Не слышал ничего о Холоде, — буркнул тот и продолжил что–то втолковывать своим подчиненным. Я обернулась к Ольфу, который уже спешился:

— Что теперь будет?

— Не знаю, — он был также мрачен, как и остальные. — От десяти магов нам не отбиться. В первый раз такое: обычно они посылали трейс, а сами следили издали. Отступники не любят рисковать.

— И что теперь будет?

— Ясно что, мужчин перебьют, женщин постараются захватить живыми.

— Отступники промышляют работорговлей?

— Чем они только не промышляют.

Еще одна встреча с тварями Бездны показалась мне куда более приятной перспективой, чем такое будущее. Я прекрасно представляла, что может ждать рабыню, особенно молодую и красивую. Десяти магов вполне хватило бы, чтобы заблокировать мою Силу, а без нее я была также беззащитна, как Реника.

— Мне нужно время, — подбежав к ближайшей повозки, где были сложены ткани, я вытряхнула из мешка полотно. Красное, не то. Еще одно. И еще. Только на четвертый раз удалось достать белое. Хозяин повозки все это время стоял неподалеку и молча наблюдал за моими действиями.

Раскатив ткань по земле, я вытащила купленный в Городе клинок и, глубоко вздохнув, разрезала себе вену на левой руке. Крови было нужно много, и крови своей. Наложение каждой руны имело собственные правила, перепутаешь — получишь пшик.

Широкими движениями я нанесла рисунок на ткань. Точность сейчас была не важна, только намерение и сила крови, заключенная в грубых штрихах. Краем глаза заметила яркую вспышку: кто–то из охранников воспользовался огненным оружием. Послышался рев разъяренного зверя… Обернуться, посмотреть, что там происходит? Нет времени. Если я не успею закончить руну, нам мало что поможет.

Я ненадолго расслабилась, и порез закрылся, кровь перестала течь. Пришлось воспользоваться ножом во второй раз. Еще три черты, две, почти готово…

В воздухе вокруг разлилось бледное сияние, словно бы заиграли тысячи маленьких радуг. Мне не нужно было вглядываться, чтобы понять — это смешение Нитей Воды и Воздуха в таком мастерском исполнении, какое мне и не снилось. А еще эти Нити Воздуха несли в себе нечто враждебное. Яд? Снотворное зелье? Затаив дыхание, чтобы не вдохнуть это нечто, рассеянное в воздухе, я последним штрихом закончила руну. Через пару минут она подействует.

Зажав неповрежденной рукой нос и рот, я огляделась по сторонам. Несколько стражников уже лежали на земле, кто–то, как и я, понял что происходит и пытался не дышать.

Земля под ногами сильно вздрогнула, потом еще раз. Послышались испуганные крики, к которым примешался звериный рев — должно быть, ящеров. Не дышать становилось все труднее, разлитое в воздухе сияние бледнело. Всего один маленький вдох…

Перед глазами почернело, и больше я ничего не видела и не ощущала.

Когда я вновь открыла глаза, то увидела вовсе не потрепанный верх повозки, на который привыкла смотреть, просыпаясь, а колыхающуюся вязь балдахина. Знакомое ажурное плетение, где шелковые нити искусно соединялись с Нитями Силы всех четырех стихий.

За окном негромко пели птицы — да уж, просыпаться под нежные трели куда приятнее, чем под громогласные распоряжения ги Тесаха… Ги Тесах? Странное имя. Кто он вообще такой? И что еще за повозка?

Сморгнув остатки сна, я приподнялась на локте. Мервин уже закончил одеваться, только держал в руке обувь. Я посмотрела на него, ощущая странную неправильность происходящего.

— Эй, — спросила негромко. — Куда это ты собрался?

Развернувшись ко мне, он виновато улыбнулся:

— Дела. Прости, не хотел тебя будить. Ты поздно легла, Райша, постарайся поспать еще, — подойдя ближе, наклонился и легко поцеловал в губы.

— Подожди, — я выползла из–под тяжелого одеяла и поежилась от утренней прохлады. Потом, опомнившись, накинула согревающие плетения. — Подожди. Ты не сказал, что у тебя за дела.

— Потом, — Мервин торопливо натянул обувь. — Все–все расскажу, только потом. Милая, если я опять опоздаю на совещание, твой отец действительно разозлится, оставит нас здесь на все лето, как грозился, и не посмотрит на то, что я его любимый зять.

— Ты его единственный зять, — возразила я машинально и обняла на прощание. Проводив взглядом высокую фигуру мужа, подошла к окну и распахнула тяжелые створки. Внутрь ворвался воздух, пропитанный цветочными ароматами и росяной влагой. Сонный туман в голове понемногу начал развеиваться, но гнетущее чувство, что что–то серьезно не так, стало сильнее.

Когда я, умытая, причесанная и одетая, вышла из покоев, дворец показался мне спящим. Мервин был прав — еще действительно недопустимо рано. Но это для дворян рано, а вот прислуга хлопотала вовсю, да и стражники провожали меня совсем не сонными взглядами. Во внутреннем дворе, в беседке, где я планировала размышлять над собственными непонятными ощущениями, наткнулась на компанию.

— Ренард! Что ты тут делаешь? — я смутно припомнила — похоже, мой мозг никак не мог до конца проснуться — что Ренард последние полгода провел в Островной Империи, в гостях у кузена Тора. Когда он успел вернуться?

Мой второй по старшинству брат, разлегшийся во всю длину скамейки, лениво приоткрыл один глаз и снисходительно посмотрел на ту, что потревожила его покой.

— Отдыхаю, — снизошел он до ответа.

— Для этого кровать есть, — я уселась напротив. Ощущение неправильности стало почти невыносимым. Брат открыл второй глаз и смерил меня оценивающим взглядом.

— В храм пойдешь? — невпопад спросил он.

— Куда?

— Раз уж ты в кои–то веки проснулась до начала службы, сходи. Тем более сейчас праздничная неделя.

— Ты просто хочешь, чтобы я оставила тебя в покое! — сделала я вывод и несколько мгновений наслаждалась собственной гениальностью.

— Точно, ты меня раскусила, — зевнул брат и повернулся набок, подпирая голову. — Хочешь, вместе сходим? — предложил он великодушно. Это ж надо, колючка Ренард добровольно вызвался что–то для меня сделать!

— Островитяне тебя подменили, — сказала я уверенно, потом, подумав, кивнула. — Давай сходим. А… в какой храм?

— Храм Дракона, конечно, — удивился брат. — Во всех остальных службы начинаются позднее.

Храм… Дракона? Я потерла виски, но никаких мыслей и воспоминаний, связанных с этим местом, у меня так и не появилось.

Храм оказался немного в стороне от главного здания дворца, ближе к правому крылу, где располагались покои короля и королевы. За пределами дворцовой территории, но достаточно близко, чтобы не было смысла брать коней или открывать Портал.

Опять надоедливой мышью заскреблось чувство неправильности происходящего.

— Ренард, я только сейчас поняла, что за все утро не видела никого, кроме эль–туань.

— И что в этом странного? — не понял брат.

— А рабы? Мне кажется, в дворцовых садах раньше всегда работали рабы…

— Какие рабы, Риэль? — изумился Ренард. — Ты забыла, что эль–туань нельзя обращать в рабство? Этому закону уже веков двадцать. Или ты книг каких вчера начиталась?

— Не из нашего народа рабы, нет, — я беспомощно обвела рукой пространство вокруг, пытаясь объяснить смутную, мне самой не ясную мысль. — Рабы — это вампиры, и еще звери… То есть, — я торопливо исправилась, поскольку слово царапнуло слух, — то есть двусущные.

— Точно, плохих книг начиталась или вовсе заболела, — озабочено пробормотал брат и потрогал ладонью мой лоб. — С тех пор, как принят Завет, у нас в стране нет рабства. Забыла?

— Завет?

— Завет с Драконом, при прадеде, триста восемьдесят три года назад. Риэль, что у тебя с памятью?