Любовь без сахара (СИ) - "Uma" - Страница 6

Быть доброй феей управляющая не хотела, она схватила меня за руку и дернула на себя с совершенно неженской силой. Это была сила сотрудницы, которая боялась потерять работу, репутацию и уважение подчиненных.

— Это платье было нашей с девочками целью, поэтому мы ждали, когда на него будет максимальная скидка! Все думали, что оно лучшее, девчонки пылинки с него сдували и ждали, что оно будет на ком-то из нас, а не на крысе вроде тебя! Это было платье-талисман! Ты понимаешь, что вылетишь отсюда завтра же?! — прошипела она мне в лицо, и тряханула так, что у меня подогнулись колени. — Нет, сегодня же! Охрана!

Меня скрутило так, что я, наверное, потеряла слух и дар речи на две-три минуты, лишь помню, как сидела на полу, обняв согнутые колени руками и спрятав лицо от десятков глаз, которые уставились на меня. Опомнилась я тогда, когда управляющая начала пинать меня острым носом своей туфли.

— Раздевайся, раздевайся, поганка! Это воровка, — повторяла она каждому, кто подходил посмотреть на мой позор. — Давай, снимай платье… Охрана. Позовите охрану!

Обморок, который мог бы спасти меня от этого кошмара, не наступал, я слышала все, я все чувствовала, и знала, что за меня некому заступиться, и во всем этом я была виновата сама. По залу уже прошел слух: «там воровку поймали». Народ, забыв о музыке и флирте, ломился в бар, толпился около бара, некоторые поднимались на цыпочки, чтобы увидеть воровку. У многих в руках были телефоны, которыми они снимали меня.

Я встала на ноги, отвернулась к бару и расстегнула молнию на платье, потом сняла его с трясущихся плеч и позволила ему сползти с меня на пол, затем я просто переступила через него. Прилюдно раздеваясь, я наказывала себя.

— Что тут у вас? — сквозь язвительные, презрительные и обжигающие шепотки раздался чистый и холодный, словно кусок льда, мужской голос. Остальные почтительно притихли, а он продолжал, приближаясь. — Что за цирк вы устроили? Это кто? Почему она раздета?

— Кирилл Андреевич, эта девчонка украла платье из бутика, — тон управляющей потерял уверенность. — Я хочу, чтобы ее наказали. На кону моя репутация…

— Папа, я слышала, как она заставляла ее раздеться, отвратно! — сочувствовал мне по-детски нежный голос Жанны Светозаровой. — Не смотри так, я искала Нуртезию. Честно, я не пила!

— Бред какой-то! Иди за столик, — ответил ей Кирилл и обратился к управляющей. — Если произошла кража, то нужно обращаться в полицию или в отдел внутренней безопасности, а не устраивать публичную экзекуцию… — Сказав эти слова, он дотронулся до моего плеча. — Одевайтесь! Мы во всем разберемся..

Я, съежившись, стояла спиной к нему, наверняка, он видел мои белые трусики, голую спину и сжатые плечи. Кто-то, наверное, Иван поднял с пола платье и протянул его мне.

— Разойдись, народ! Девчонку в нижнем белье не видели? — заговорил он. — Алена, вот твое платье..

— Твоя девушка? — спросил его Кирилл быстро.

— Познакомились час назад, хотели потанцевать, тут эта фурия налетела. Не понял, как реагировать, — оправдывался Иван перед боссом. — Какие будут распоряжения, Кирилл Андреевич?

— Выяснить, кто она, из какого отдела, — сказал Кирилл, легко похлопав меня по плечу. — Мадмуазель, не представитесь, может хоть повернетесь к нам лицом? Вообще-то вы сделали наш вечер…

Медленно, еле переставляя онемевшие ноги, я развернулась к мужчинам, низко опущенной головы пока не поднимала, растрепанные волосы скрывали мое лицо. Рука Кирилла откинула их, как темную вуаль. Я вскинулась, и наши взгляды встретились. У него были очень придирчивые глаза, они цеплялись за каждую деталь, будь это вещь или что-то живое. Сейчас его взгляд остановился на мне, пристально анализировал, кто я, похожа ли я на воровку, и вообще, где он имел несчастье меня видеть.

— Так, значит это ты… — эти слова были тяжелыми и горячими, как расплавленный металл. Почему-то именно эта метафора пришла мне на ум в тот момент, хотя раскаленный металл я видела только по телеку. Кирилл меня, конечно, помнил, и теперь точно знал, что со мной делать.

— Сопроводи девушку в мой кабинет, — велел он Ивану, не спуская с меня глаз. — Иди с ним, я приду через полчаса…

В кабинет Кирилла мы с Иваном поднялись на служебном лифте. По пустому коридору гуляли лавандовый сквозняк и приятная, после противного шума моего позора, тишина. В приемной, на столе секретаря горела одинокая лампа. Когда передо мной Иван открыл дверь кабинета, я робко вошла, и всем телом ощутила его респектабельность, она обступила меня со всех сторон.

Вечер за панорамными окнами уже тушил яркие краски дня. Светлую мебель, — диванчик, рабочий стол, кресло с высокой спинкой, нишу с полками в стене, — еще можно было хорошо рассмотреть, а воздух уже наполнялся сумерками.

— Присядь. Босс сейчас подойдет, — сказал Иван, на ходу, быстрым жестом указывая мне на диван. Сам он прошел к нише, не снимая с руки злосчастное платье. — Хочешь выпить? Тебе, надеюсь, есть восемнадцать?

— Исполнилось на этой неделе, — ответила я тихо, присаживаясь на край кожаного дивана. — А что? Иван, я действительно украла платье…

— Разберетесь, сильно не переживай из-за платья. Случаются кражи посерьезней, даже среди топов, — отозвался Иван, наливая что-то в бокал. — Я понял тебя. Ты хотела быть красивой. Босс тоже, кажется, понимает все. Он у нас адекватный…

Как только Кирилл вошел, Иван вышел из кабинета, бережно положив платье на спинку дивана. Я не пыталась оправдаться ни перед ним, ни перед Кирилом, больше того, сейчас я чувствовала, что моё маленькое преступление превращалось в большое приключение. Если светозарный босс не отдал меня в лапы справедливости сразу, значит я должна была этим воспользоваться. Я пока не знала, зачем Кирилл спасал меня, почему безжалостно не выставил из своего небоскреба, как два года назад выставил меня с моими нехитрыми пожитками из своих апартаментов, сказав, что спать с малолетками не в его правилах, да и вообще я ему не нравлюсь, потому что я плохая копия своей тети

Итак, я сидела на диване, зажав руки между сведенными коленями, и смотрела в никуда. Надеялась. На подлокотнике стоял бокал с красными вином, из него я отпила пару глотков для храбрости.

Тень Кирилла, едва заметная в сумерках, легла на ковер под моими ногами. Я слышала его спокойное дыхание.

— Ты помнишь, что я сказал тебе при нашей последней встрече? — спросил он ровно, мне показалось, даже ласково. — Не попадайся мне на глаза. Какими, черт возьми, путями ты пришла сюда?

— Я работаю в отделе доставки, можешь проверить, — ответила я, сглотнув слюну. — Меня перевели из отдела поставок… — вдруг меня прорвало. — Вообще-то я наладила там работу. Ты сидишь здесь и не знаешь, какой бардак у тебя в начальном звене, сколько там проблем, нарушений…

— Нахалка ты, Алена. Я всегда это знал, но не предполагал, что ты еще и воровка, — прервал меня Кирилл. Он склонился надо мной. — Ты о бабушке подумала…о тете, прежде чем воровать?

— Я думала о тебе, я хотела тебе понравиться. Бабушка прожила свою жизнь как могла. Тетя Жанна живет очень неплохо, у нее молодой муженек и активная сексуальная жизнь. Почему я должна думать о них? — говорила я не своим, каким-то взрослым голосом, неспешно поднимая голову. — Почему я не должна думать о себе?

Кирилл неожиданно вцепился пальцами в мои волосы и несильно, но грубо вздернул мне голову. Я ахнула и поморщилась, — не сказала бы, что меня устраивало такое обращение, хотя в своих мечтах я позволяла ему вытворять со мною разные штуки. Его пальцы упрямо путались в моих волосах, а я видела идеальный рукав его смокинга, переходящий в белоснежный манжет рубашки, застегнутый серебряной запонкой.

— Ты еще и пьяна! Интересно, что будет, если позволить такой, как ты творить свои дела безнаказанно? — ухмыльнулся он. — Нарушений, говоришь, много в начальном звене? Думаешь, поймаешь на крючок делового разговора? С женщинами в бизнесе я предпочитаю не связываться, тем более с воровками.