Трудно Разлюбить (СИ) - "Uma" - Страница 4

Начинало светать. Мы остановились на обочине и перебрались на заднее сидение. Оно было удобнее иной кровати, имело анатомический дизайн и приятно расслабляло. Я сел в ожидании того, о чем не успел даже помечтать. Жанна устроилась у меня на коленях, точнее, она села на них верхом, лицом ко мне. Я помог ей избавиться от паршивого синего фартука продавщицы, и она осталась в белой футболке и в цветной юбке с запахом.

— Посиди спокойно, малыш. Я же твоя госпожа сегодня, — прошептала Жанна, и первый поцелуй обжег мне губы.

Она отлично справилась с пуговицами на моей рубашке. Ее губы и язык, оставив мой рот гореть, занялись моей грудью. Кончик влажного языка кружил у моих сосков. Руки Жанны расстегивали ремень моих брюк. Я стянул с Жанны футболку и начал целовать ее плечи, шею, прижал ее к себе всю, как она была, гибкую, пылающую в моих руках факелом. Мы нетерпеливо помогли друг другу снять нижнее бельё, и я почувствовал, как женщина впускает мою плоть в себя. Я взял ее бедра в свои ладони и поднажал на них, спеша насладиться ею. Внутри Жанна была упругая и влажная, как молодая девушка. Я застонал…

— А ты не такой уж и малыш, — засмеялась мне в ухо Жанна. Я знал, ей тоже нравится. Она танцевала на мне, выделывала круги и прыжки, пока мы не потеряли счет времени и не забыли, что стоим на обочине дороги. Когда я открыл глаза, то увидел солнечное летнее утро и машины, проезжавшие мимо нас с гулом, от него машину слегка потряхивало.

— Отвези меня домой, Даниил. Уже шесть, мама проснулась, дети скоро вскочат, а я тут трахаюсь до безумия… — говорила Жанна, одеваясь. Видя, что я не двигаюсь с места, она толкнула меня в бок. — Слышишь ты, давай, дома будешь спать!

— Ты замужем? — спросил я, гладя ее волосы, которые я путал и чуть ли не рвал на ней пять минут назад. Каким бы не был ответ, я уже решил, что Жанна моя женщина, и я никому ее не отдам.

Все последующие дни я работал без устали. Мне хотелось приумножить то, что у меня уже было, чтобы в выходные отключить телефоны, компьютеры, выкинуть из головы цифры, курсы валют и акций, и наконец увидеть Жанну. Уйти в любовную несознанку.

Мы созванивались с Жанной утром и вечером, все наши разговоры сводились к одному: “- скучаю, хочу, схожу с ума”. Последнее не было просто фигурой речи или любовным бредом. Я сходил с ума, вспоминая наш первый и пока последний раз. Меня трясло от желания владеть ею, как трясёт мальчишку, увидевшего большущий шоколадный торт в витрине одной из элитных кондитерских “Нового Олимпа”.

Я не раз наблюдал такие сцены, — дети и жены мелких клерков и менеджеров, которых приводили на корпоративные праздники, плясали свои нетерпеливые танцы перед тортиками и пирожными. Купить их мог не каждый, поэтому они оставались неким запретным плодом. О них сочиняли легенды. Торт, который впервые был съеден на третьей свадьбе большого босса, назвали "Адюльтер". В рецепт входила мизерная доля яда. Не отравишься, но нервы пощекочешь. Я пробовал такой, — вкус неповторимый, обжигающий и изысканный. У детского торта "Везунчик" была своя легенда, — в каждый сотый экземпляр добавляли номерок, по которому ребенок мог выбрать любую игрушку из магазина "Нового Олимпа". На моей памяти никто из детишек моих коллег не находил никаких номерков. Жанна была похожа на такие сласти.

Между тем юрист Алик, предлагавший мне отпраздновать успех, теперь пытался подсунуть мне свою сестру, администратора бутика "Дамское счастье" на 2 уровне бизнес-центра. Место культовое, там красивые продавщицы торговали такими интимными нарядами, что “белые воротнички” мужского пола в обеденные перерывы косяками ходили туда, как в музеи.

Деваха была типичной инстаграм моделью лет двадцати пяти, хотела раскрутиться и жить за счет богатого мужика, — я вроде бы пока не дотягивал до ее стандартов, но мои глаза она называла “оленьими”, и считала меня перспективным чуваком. Через чьи ширинки она пролезла, чтобы стать администратором, дело известное. Осуждать ее я не имел права, но и уважать не был обязан.

— Ты чего такой нервный? Может сходим выпить по стаканчику вечером, — сестрица Алика окучивала меня настойчиво. — Пятница же! Хватит морщить лоб, тебе не идет…

— Даша, у меня есть девушка. Я влюблен по полной, так что извини, кати мимо меня свои булки, — нагрубил я и устало развел руками.

К концу недели я обычно становился невыносим, к тому же теперь меня снедала страсть в моей Жанне.

Есть ли у меня девушка, я не знал, как не знал, удастся ли Жанне вырваться ко мне хотя бы на выходные. И, о слава олимпийским богам, на чьей высоте я работал! Жанна позвонила после обеда, пообещала сама приехать ко мне, потому что не хотела “светить” перед соседями своим маленьким счастьем, так она называла меня.

Замуж выйти она не успела, крутилась всю жизнь, пытаясь бороться с безденежьем, пока не попала в тюрьму за распространение “запрещенных веществ”. И вот теперь она ехала ко мне тем же автобусом, в котором я случайно прикатил к ней.

По пятницам мы заканчивали пораньше и всей компанией шли в бар, там проводили половину вечера, не в силах справится с рабочей энергией, по инерции текущей в наших мозгах и мышцах. Погода испортилась, начался моросящих затяжной дождь. Мы остановились под навесом одного из офисов и делились долгосрочными планами. Юрист Алик собирался “отчалить” в Индию, остальные ничего конкретного придумать пока не могли. Вдруг Алик сменил тему:

— Смотрите, у нашего охранника новая тёлка, хороший такой попец у нее! — он указал на главный вход. — Где они таких баб находят?

У центрального входа охранник с квадратными плечами разговаривал с моей Жанной. Я узнал ее сразу, хотя еще не видел ее в платье и на высоких каблуках, да и стояла она к нам спиной. Охранник, видимо, выяснял, кто она, есть ли у нее пропуск в бизнес-центр. Жанна поправила на плече сумочку и посмотрела вверх. Шансов попасть в “Новый Олимп” у нее не было.

Под удивленные взгляды коллег я двинулся к ней.

— Жанна, я здесь! — окликнул я ее на полпути. Жанна оглянулась и слабо улыбнулась. Я подошел, приобнял ее за талию и повел к машине. — Ты долго ждешь?

— Нет, только пришла. Какой пропуск с меня спрашивал охранник? Я думала, это обычный торговый центр, — говорила она на ходу, невинно моргая глазами с длинными, лихо подкрученными ресницами.

— Это бизнес-центр “Новый Олимп”. Ты разве не слышала о нем? Странно… Здесь особая система безопасности, — пояснил я, потом прижался к ней, — Не верю, что ты рядом! Куда пойдем? Можем вернуться, я покажу тебе магазины, рестораны, где кутят местные толстосумы…

— Нет, малыш, в другой раз. Я не знаю зачем пришла. Захотелось тебя увидеть…, я давно не выходила в город. Некогда! Да и боюсь, говорят, здесь сейчас полно полиции, все следят друг за другом. — Жанна вскинула на меня свои волшебные, полные неуверенности глаза, и отпрянула, словно я был заразный. — Ты из толстосумов, что ли?

— Разве не видно? — пошутил я, приосанившись. — Я помогаю людям покупать акции на бирже и получаю за это вознаграждение…

Мы дошли до машины, я открыл перед Жанной переднюю дверь. Она, заметно колеблясь и смущаясь, села в знакомый ей светлый кожаный салон. Сев за руль, я потянулся к ней за поцелуем. Наши губы будто слиплись. Я нашел ее грудь и жадно сжал в своей ладони.

— Ладно, поехали куда-нибудь, — сказала Жанна, оттолкнув меня. Выглядела она аппетитно, но чувствовала себя не очень. Нервничала. — На нас охранник смотрит….

Если бы только охранник. Коллеги тоже смотрели нам вслед. Мы недолго катались по городу, привыкая друг к другу, обмениваясь новостями и взглядами. Я рассказал, как заработал на днях миллион. Жанну это не зажгло, она просто улыбнулась.

Когда мы пришли в квартиру с тренажером, кофе-машиной и респектабельным интерьером, Жанна, похожая на кошку, стала ко всему принюхиваться и прислушиваться, затем вынесла свой вердикт: