Бедная Персефона (СИ) - "Mut-Em-Enet" - Страница 15

Я утвердительно кивнула. Ну еще бы! Как раз тут у меня все в порядке. Анатомический театр? Это страшное место и я всегда старалась его обходить стороной, но что ж...

— Ступайте и приведите их, а дальше уже передайте в руки Иван Василичу.

Было странно, если бы я не определила шведов с первого взгляда — два высоких блондина с характерной внешностью. Ну просто каст сериала «Викинги».

— Добрый день, добро пожаловать, господа, — я приветственно протянула руку и сразу получила твердое рукопожатие, — меня зовут Алена, и я секретарь кафедры патологической анатомии, сейчас проведу Вас в наш анатомический театр для презентации.

— Очень приятно, — старший из мужчин улыбнулся мне, — я Ингвар, а это мой коллега Донар! Будем очень признательны Вам за помощь.

Я провела гостей в зловещий амфитеатр и даже было предложила напитки, но Ингвар меня остановил:

— Спасибо, ничего не нужно, — я хотела уйти, — а Вы не останетесь?

— Признаться, у меня очень много работы…

— Останьтесь и посмотрите, господин Страхов творит настоящие чудеса…

Какие чудеса он творит, я знала, а смотреть, как он разрезает трупы, вот просто не очень хотелось. Завтрак стремительно просился назад.

Я все-таки покинула анатомический театр: сейчас мне было очень трудно. Я не хотела видеть ни Доктора Зло, ни демонстрацию его скорбного ремесла. Спустилась вниз и нос к носу столкнулась со Страховым. Он только злобно зыркнул на меня поверх своей маски и слегка толкнул плечом:

— С дороги, чуча!

— Да что ж Вы за грубиян такой, то ругаетесь, то толкаетесь! Только и думаете, как сказать или сделать мне гадость.

— А тебе вот следует больше думать о работе, а не лизаться по углам, — он даже маску приспустил.

— Вы мерзкий, и каждое слово, которое слетает с Ваших губ, просто мерзость мерзостей.

Его поза стала угрожающей:

— Если бы не соблюдение полной стерильности, я б тебя просто придушил сейчас, так ты уже достала.

— Да чем? Что я Вам сделала такого? И кстати я для Вас там оставила пакет на кафедре, не забудьте забрать.

— Иди уже, жаждущая правды, шушера, а то сейчас тут будут происходить страшные вещи, — он поправил маску и вошел в дверь

Ну что за кретин такой, доставать меня — это уже потребность. Пока не подпитается моим отчаяньем и не жив.

Спустя час гости в компании Страхова и Лёни, вернулись на кафедру:

— Чуча, сделай нам кофе, — кинул мне черт бородатый

— А Вам не говорили, что иногда можно употреблять слово «пожалуйста», хотя бы в крайних случаях, — я шептала с натянутой улыбкой, чтобы гости ничего не заподозрили.

Лёня прервал:

— Пошли, Аленушка, я помогу, — я последовала за ним.

— Да что ж он такая задница, — меня прорвало, — это ж невозможно так общаться.

— Успокойся, любимая, — Лёня поцеловал меня в макушку и обнял, — не показывай свой страх и он не тронет.

В конце концов я вызвала шведам такси и провела их до машины.

— До свиданья, Алена, и спасибо! — Ингвар пожал мою руку.

— Еще увидимся, — Донар просто кивнул.

Я вернулась на кафедру.

— Ну что уже успела и с ними пофлиртовать? — Страхов не унимался.

— Ну по крайней мере, я хоть нормально с ними говорить могу, а не то что Вы на своей смеси вологодского с китайским, который Вы ошибочно приняли за английский.

— Ой, забыл, тут же у нас эксперт по языкам, ее высочество Пугало Огородное! — оскалился на меня.

— Вы не умеете принимать критику, а взрослый же человек, и вообще обзывая меня постоянно, Вы только выказываете свою слабость, женоненавистник и сноб.

— Во-первых, я воспринимаю критику только от людей, которых уважаю, — он приблизился, — а, во-вторых, я ненавижу не всех женщин.

— Я так понимаю, только я Вас чем-то не устраиваю?

— Ты, чуча... — и он замер в сантиметре от моего лица, я даже покраснела, — а, впрочем, я даже не удостою тебя ответом на этот идиотский вопрос. Все же очевидно!

— Хорошо, буду знать и бесить Вас еще больше, — мне хотелось быстро прервать данный разговор, но в одно мгновение Страхов обнял меня за шею и уже почти коснулся моих губ, когда на кафедру кто-то зашел и он резко отшатнулся. Схватил черный пакет и вышел.

Что это снова? Он, извините за каламбур, страх потерял? А вот честно, мне же тоже хотелось, чтобы он закончил начатое …

После работы я поспешила домой: мама, наверное, уже приехала. Загорелая и веселая она целый вечер рассказывала про свои приключения на Крите. Я слушала и ясно представляла себе все. А вот рассказ о встрече с бывшей университетской подругой меня немного напряг:

— Представляете, не виделись чертову кучу лет. А Ирочка, вот вообще не изменилась. Правда мужа похоронила уже. Жаль! А еще, это информация для тебя, Аленушка, у нее замечательный сын, такой умничка, врач. Надо бы вас познакомить. Да что там, мы уже и договорились на обед у них в будущую субботу. Авось тебе приглянется и замуж выйдешь!

Еще один врач? Вроде мне своих мало...

— Мам, ты что сватовство затеяла? Я никуда не пойду! Это так, ёшкин кот, вот только в старые времена делали. Дурдом!

— Алена, ну хоть познакомишься. А там видно будет. Никто тебя силком под венец не потянет! А вдруг судьба?

[1] Чувственная любовь

[2] В данном случае смерть

Иван

Что за хреновая хрень? Меня чуть удар не хватил, когда увидел, как Лёня попытался поцеловать чучу. В висках бешено застучал пульс, и каждый мускул напрягся. Ну и должно ли мне быть дело до их амурных перипетий? Страхов, ну что с тобой? Тебе болезненно захотелось быть на месте Аполлонова… Да только глаза чучундры были какие-то слишком грустные для влюбленной, когда ты словом все прекратил, в них даже, или мне показалось, зажглась благодарность. Имел ли право на такой поступок? Имел… Мне до мозга костей было больно, что еще кто-то может вдыхать этот сладкий аромат карамели, ласкать атласную кожу, целовать ее губы… Боже, это элементарная ревность, настолько тупая, что даже самому страшно.

Иван, ты опустился до того, что стал ревновать эту девчонку? Новый штрих к твоему портрету. Отелло Василич, ха-ха. Ну вот желание придушить эту мелкую Дездемону появилось… А почему, когда тебе мучительно захотелось ее поцеловать, она даже не дрогнула?! Да она флиртует абсолютно со всеми: одному улыбнется, другому подмигнет, с третьим ведет светскую беседу… Со всеми, но не со мной. Я для нее мерзкий тип, который ее только мучает. Но это, как дергать за косички в песочнице, способ выразить свои чувства, самые, что не на есть, настоящие.

Заглянув в зеленые глаза ревности, я понял, это, ох, как нехорошо, и я крупно попал. Что сейчас делать? Просто раньше в такой ситуации не бывал. Обычно все происходило стремительно и просто: пришел, увидел, победил. А что тут? Увидел, возненавидел, полюбил? Такая себе схема получается. Ну и насчет «полюбил»? Надо подумать. А может просто приревновал? Объект свой ненависти и раздражающий фактор? Да это уже попахивает извращением. Ну, все у тебя, Иван, так через сопротивление.

Вереницу моих «окололюбовных» мыслей прервал телефонный звонок:

— Сынулечка, — Орея Степановна, то бишь, моя мама, очень взволнована, — я вернулась и сегодня заеду к тебе за Цербером.

— Как отдохнула-то?

— Превосходно, и у меня для тебя есть сюрприз… но об этом не по телефону.

Знаю я мамины сюрпризы: из Парижа она привезла мне грипп, из Барселоны — трусы с Губкой Бобом, из Хьюстона — череп коровы. Что на этот раз? Тоже голову, только критского минотавра?

Итак, продолжим, надо положить конец моим мучениям и хотя бы попробовать поговорить с этой девицей? Нет, я не буду ей в любви признаваться, просто правильно расставлю приоритеты и сниму с души камень. Авось полегчает, вернусь к своей обычной жизни без этого наваждения. Только вот как? Она ж терпеть меня не может. Но… Она меня соблазнила и потом даже ответила на мой ночной поцелуй. Так что не все потеряно.