Папа на сезон (СИ) - Николаева Юлия Николаевна - Страница 25

— Я боюсь.

— Должок вернула, – бросает девушка и, резко развернувшись, уходит.

Несколько секунд я сижу с закрытыми глазами, по-прежнему прижимая к себе сына. Внутри расползается клубок чувств, точно как это пятно на платье. На самом деле, все правильно. И Эльза эта права, я не подхожу Демьяну от слова совсем. Эта сказка, в которую поверят тетушки, сидящие в интернете, но меня бы никогда не приняло его окружение. Так что стоит почаще напоминать себе об этом, чтобы не расслабляться. Так удары, подобные этому, легче сносить.

— Насть, – зовет Демьян, я резко открываю глаза.

— Я хочу уехать, – произношу твердо, хотя и тихим голосом.

Он только кивает, встав, подходит ко мне и берет Андрея, который на удивление легко идет к нему на руки, обхватывает ручками, утыкаясь носом в его плечо. Почему-то от увиденного на глазах наворачиваются слезы. Мой сын доверяет этому мужчине, уже доверяет. Надо и ему почаще напоминать, что это все скоро кончится.

Поднявшись, вешаю на плечо сумочку, а потом Демьян находит мою руку, сжав ее, идет к выходу под почти осязаемыми взглядами.

— Убери наш столик, – кидает проходящему мимо официанту, и тот, кивнув, идет в ту сторону.

Молча мы доходим до машины, Демьян, аккуратно посадив Андрюшу, пристегивает его и разворачивается в мою сторону. Рассматривает внимательным взглядом, потом говорит:

— Извини за случившееся. Такого не должно было произойти. Я с ней поговорю, больше она к тебе не будет лезть.

— Артем предупреждал, что такое может случиться, – киваю в ответ и вижу, как Демьян хмурится.

Недоволен тем, что друг рассказывал мне о подводных камнях? Ну раз я не сбежала, а стою униженная в грязном платье рядом с ним, значит, приняла данный факт, можно не злиться.

— И тем не менее, ты не должна была все это выслушивать.

— Мам, – зовет Андрей, я быстро обхожу машину и подсаживаюсь к сыну. –Почему тетя так кричала?

— Она просто расстроилась, – отвечаю ласково, искоса наблюдая, как Демьян садится за руль. – Не думай об этом, малыш. Хочешь, расскажу тебе сказку?

— Давай, – соглашается он.

Я держу его за ручки, шепча на ухо сказку, и к тому моменту, когда мы подъезжаем к дому, сын засыпает. Демьян аккуратно вытаскивает его, мы молча идем до квартиры, и только когда мужчина кладет его на кровать, говорю:

— Спасибо, – не глядя на него.

Он тихо выходит, прикрывая за собой дверь. Я падаю рядом с Андреем на кровать, тяжело выдыхая. Ну что, Настя, добро пожаловать в высшее общество. Стянув платье, смотрю на себя в зеркало. На мне красивое дорогое белье, но теперь я не кажусь себе красивой и сексуальной, как это было, когда я его мерила, когда собиралась на ужин. Я осталась Золушкой, хоть и натянула на себя красивое бальное платье.

Быстро переодевшись в шорты и футболку, выхожу в гостиную, Демьян сидит с бутылкой шампанского, той самой, которую мы начали пить в вечер поцелуя. Сделав пару глотков, протягивает мне, как бы предлагая. Странным образом он сейчас очень похож на того Демьяна, которого я увидела возле отеля. Какой-то усталый и немного заторможенный. Почти жду, что он пробормочет "поганый день", откидываясь на спинку дивана.

Прохожу к нему, взяв бутылку, делаю глоток. Шампанское, пузырясь, отдает в нос.

Некоторое время мы сидим молча, передавая друг другу бутылку, шампанское быстро ударяет мне в голову, погружая в состояние легкого притупления эмоций.

— О чем ты хотел поговорить? – задаю вопрос. Он переводит на меня взгляд. – Насчет нашего отношения друг к другу.

Демьян кивает, отворачиваясь, смотрит в стену перед собой. Сделав глоток, говорит:

— Мы выглядим вместе не естественно. Даже беря во внимание факт того, что ты смущаешься внимания. Я могу тебя обнять или поцеловать, и ты не должна при этом превращаться в статую и смотреть широко раскрытыми глазами.

Я киваю, тяжело вздыхая.

— Да, я понимаю. Просто мне немного сложно преодолеть себя. Все-таки мы с тобой... чужие люди.

Последние слова произношу с запинкой, мы снова смотрим друг на друга. Его взгляд гуляет по моему лицу свободно, задерживаясь на губах, скользя вниз по шее на грудь, и обратно. Наверное, я снова напоминаю статую, стараясь не выдать тех эмоций, которые этот взгляд во мне вызывает.

Поставив на пол бутылку, Демьян спрашивает неожиданно севшим голосом:

— Потренируемся?

Демьян

Я знаю, шампанское не лучший советчик в подобных ситуациях, да и сложно сказать, насколько сильно оно подействовало на Настю, я-то вполне трезв. Просто надо было немного расслабиться.

Мне дико неудобно перед девушкой за случившееся, и хотя решаю, что больше подобного не допущу, понимаю: я не буду с Настей двадцать четыре часа в сутки. И это еще моя мать знает правду, представляю, что бы она устроила девушке, если бы я не рассказал.

Но сейчас все эти мысли отходят на второй план. Я сам понимаю, как пошло звучит мой вопрос, хотя ничего такого я в него не вкладывал. Ну разве что самую малость. Настя смущенно отводит глаза, скрещивая руки в замок.

— Ну давай, – говорит, глядя вниз.

Встав, тяну ее следом, положив руку на поясницу, притягиваю к себе, и она тут же напрягается. Выдыхая, говорит:

— Извини.

— Обними меня, – смотрю на нее, чувствуя, как она теряется под моим взглядом еще больше. – Просто обними так, чтобы тебе было удобно.

Настя несмело прижимается, обхватывая руками за талию, я обнимаю ее за спину. Она такая худая, такая хрупкая в моих руках, словно фарфоровая статуэтка, которая может сломаться, если надавить чуть сильнее. Я чувствую, как часто бьется ее сердце, как она волнуется вся, полностью, не только внутри – ее тело отражает ее волнение. Утыкаюсь носом в волосы, легонько поглаживая по спине пальцами. Она на мгновение сжимает мою футболку, но постепенно начинает расслабляться.

— Закрой глаза, – шепчу, не разрывая объятий, уверен, она послушается.

Вскоре ее тело становится мягче, податливее. Она выдыхает в моих объятьях, расслабляясь, я дышу запахом ее волос, свежим морским ароматом, словно Настя только что вылезла из моря... В голове появляется какая-то странная ассоциация, которую я никак не могу ухватить, словно брезжит что-то знакомое: море, девушка...

— И что дальше? – спрашивает Настя, не разрывая объятий, я чувствую ее горячее дыхание через футболку. – Так и будем стоять?

Слышу улыбку, отстранившись, смотрю на девушку, она сразу теряется. Кажется, когда не видит моего лица, ей проще.

— Закрой глаза, – снова говорю, Настя слушается, на губах снова появляется улыбка.

— Предлагаешь, мне все время ходить с закрытыми глазами? – задает вопрос. Я усмехаюсь.

Кладу одну руку ей на шею, большим пальцем глажу по щеке, Настя снова напрягается, нервно сглатывая. Выдыхает, по-прежнему не открывая глаз.

— Не все время, – шепчу ей на ухо, – пока не привыкнешь ко мне.

Отчетливо вижу, как от моего дыхания по ее коже бегут мурашки, исчезая в вырезе футболки. Это так невинно и одновременно возбуждающе... Как говорил Темыч, да. Невинная и порочная.

Склоняюсь к ее губам и, приподняв подбородок, целую. Она отвечает сначала неуверенно, с вновь расползающимся напряжением. Я не тороплюсь, целую ее губы медленно, ласкаю, подразнивая, и она наконец отдается поцелую, начиная отвечать. Я прижимаю ее к себе, Настины руки ползут по моей спине, и поцелуй становится более напористым. Я растворяюсь в нем, отключаясь на время от реальности, сам не замечая, как мои руки скользят по ее телу, как сжимаю бедро, задирая вверх ногу.

Настя громко выдыхает мне в рот, обхватывая за шею, зарываясь руками в волосы. Не выдержав, подхватываю ее под попу и кладу на диван, оказываясь сверху. Мы целуемся, дыхание настолько сбивается, что сложно выровнять. Я скольжу рукой вверх по ее талии к груди, и Настя со стоном подается мне навстречу, вышибая из башки все мысли. А потом отстраняется и шепчет мне в губы: